Горячий источник (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 5

- Говняшка! – веду себя по-детски.

Грустно смеюсь собственной шутке, а вот Забейворота не улыбается, она мрачнеет. Похоже, он ей нравится. Отлично, этого мне еще не хватало. Здравствуй школа. Этот мальчик мой, а того я выбрала, не подходи к нему, а то я тебе рожу расцарапаю.

- Он приставал к вам? - осматривает меня с ног до головы девочка, поникнув, - но вы же...

А я терпел всю дорогу, стараясь не показать своего возмущения водителю служебного авто, а тут не сдержалась.

- Старая и толстая?

- Нет, - закивала она головой, - я хотела сказать, ну вы же замужем.

- Оленька, - выдыхаю, - есть мужчины, которым все равно с кем спать. Они пристают ко всем подряд.

- Наверное, вы правы, - тихо шепчет Забейворота, её глаза становятся странно влажными.

Мне даже кажется, что у нее трясутся руки, но я отворачиваюсь.

Поверить не могу, что я оказалась втянута в амурные дрязги.

- Я хотела послать тебя завтра сделать капельницу, ты же медсестра, как-никак, не все же бумажки перекладывать, но подвергать тебя риску не хочу. Ты молоденькая, тебя он тем более...- вздыхаю. - Это какое-то безумие, - быстрым росчерком ставлю широченную подпись. – Наверное, Егора, нашего санитара, пошлем.

- Нет! - вскрикивает Ольга. - Я справлюсь.

- Уверена?

- Я в баре работала, когда в школе училась, меня какой-то спасатель не испугает.

Бреду к своему кабинету, настроение хуже некуда. Обычно я люблю сюда ходить, здесь мне хорошо и уютно. Мы переехали из города совсем недавно, но про сильных и смелых спасателей от медсестер я уже наслышана. Улыбалась, молча впитывая девчачьи байки и сплетни, потому что знала, что меня это никоим образом не коснётся. Я задумчиво разглядывала хихикающих девочек, и когда один из отряда появился здесь, не удивилась, что все пустили слюни.

Хозяин лабрадора отличался от обычных мужчин на улице: высокий, сильный, плечистый, осанка и уверенность в каждом шаге, думаю других на подобную работу не берут. Им нужно очень много силы и выносливости, чтобы выполнять свои обязанности. Я таких не встречала, окружение моего мужа либо зажравшиеся растолстевшие короли жизни, либо вылизанные самовлюбленные красавцы, делающие массаж, процедуры для кожи и маникюр.

Не знаю, почему соврала про то, что иду на свидание с мужем. В тот момент, когда хозяин лабрадора стоял возле стойки, в очередной раз любезничая с молоденькой Олей, мне, почему-то, захотелось показать себя счастливой женщиной.

Годовщина у нас и вправду была, вот только Сергей о ней, конечно, не помнил. Я купила сама себе вино, выпила бокал в одиночестве, разглядывая свадебную фотографию сто летней давности.

Да, в юности была такая мечта «исправить» мир, потом это потихонечку пошло на спад. И я стала ветеринаром. Примерно к середине моего обучения в институте я была уже не романтиком, а осознанным доктором для зверей.

Люблю свою работу. Принимая очередного пациента, на время забываю о том, что произошло. Нужно кое-что посмотреть, точное название лекарства и дозировку, роясь в сумке, перебирая кучу хлама, я вдруг понимаю, что забыла у этого маньяка ежедневник.

Глава 6. Павел

На следующий день я тщательно подготовился. Дом блестел, как и я сам, пахнущий морской свежестью и выбритый там, где нужно. И там, где брить было весьма самонадеянно с моей стороны, я улыбнулся своей собаке. Мари равнодушно повернула морду, медленно зевнув и принюхавшись. Ей явно понравился аромат с нотами пляжного песка, воды, бриза и морской соли.  Для приема врача я выбрал чистые спортивные штаны и майку, что плотно сидели по фигуре. Довольный собой, я распахнул дверь, широко улыбаясь, предвкушая встречу с Ириной. Но на пороге вместо моего нежного и солнечного ветеринара стояла Ольга Забейворота.

Я тут же скис, хотя умом понимал, что показывать это девчонке ни к чему. Ах, вот как! Значит, испугалась? Струсила и решила спрятаться. Улыбаться настроения не было, хотя Ольга очень старалась меня развеселить.

- Привет, Паш! - заходит в дом девушка, окутывая меня удушающим, навязчивым запахом земляники.

В висках начинает пульсировать, голова идет кругом. Она ждет, пока я поздороваюсь, а я злюсь, что Ирина послала ее вместо себя. Это же надо так меня прокинуть. В отличие от Ирины, которая была полностью сконцентрирована на собаке, Забейворота активно оглядывается, не знаю, что ей нужно от моих полок и столов. Но я сажусь на диван и, подпирая рукой щеку, равнодушно взираю на две худые ножки, торчащие из короткой юбки.

- Ты обезболивающее колол? - покраснев и запыхавшись, присаживается возле Мари девушка.

- Да, один раз, сегодня утром, - не отрывая руку от щеки, невнятно мычу я.

Она неумело берется за пакеты с растворами, путается в проводах, едва не вырвав катетер из лапы моего питомца. Мари рычит, недовольно глядя на рыжие пушистые кудри. Вчера я помогал, а сегодня не хочу.

- Крови в моче и кале по-прежнему нет, она немного поела, спит плохо, все время просыпается, места швов я мажу, языком туда не лазит, - тараторю, опережая вопросы Ольги, которые наверняка записала для нее ветеринарша.

Когда с колесиком для регулировки скорости введения лекарства, наконец, покончено, Забейворота встает, лучезарно улыбаясь. В ее глазах так много интереса по отношению ко мне, что хочется открыть окно и тщательно проветрить.

- Паш, ты не волнуйся, все с твоим песиком будет хорошо.

- Сучка, - вздыхаю, - это сучка, а не кобель.

Ольга пугается, а я смеюсь. Встаю, засовывая руки в карманы, иду по коридору, планируя проводить горе-медсестру к двери, но она копается в сумке, доставая пахучий пакет до верху набитый пирожками.

- Паш, может чаю?

Во мне борются два человека. С одной стороны, хочется пирожков, а с другой, давать лишнюю надежду не слишком хорошая идея, потом не отвяжешься. Урчащий желудок побеждает. Честно говоря, я и сам неплохо готовлю. И для женщины, которая мне интересна, могу многое, но пирожки, конечно, не пеку.

Секундная стрелка будильника громко щелкает, двигаясь по кругу, а картофель с луком приятно тает на языке.

- Паш? – вздыхает Ольга, беспрерывно разглядывая мое лицо.

Ее рыжие кудри падают на плечи, она старается держать спину ровно, из расстёгнутой кофты виднеются острые ключицы.

- Ммм, - равнодушно взираю на то , как девушка меняет позу, пытаясь привлечь мое внимание.

- У вас на работе, наверное, очень интересно?

Она смотрит на меня с таким обожанием, что мне хочется одеть шапку, причем на все лицо, раскатать трикотаж до самого подбородка.

- У нас на работе страшно. Дети тонут, младенцы сгорают, а молодые красивые женщины теряют конечности.

- Паш, мне кажется, что твоя работа – это так важно, ты такой молодец. Такие люди ни на кого не похожи...

А я вгрызаюсь в пышное тесто и все никак не могу успокоиться. Вот так взяла и не пришла, просто, как дважды два. Неужели совсем не понравился? Наверное, хочет, чтобы я за ней побегал. С таким я еще не сталкивался. Обычно ведутся все. Поулыбался, посмотрел недвусмысленно и дело в шляпе.  Но проблема в том, что Ирина не играла и не кокетничала. А тупо игнорила все мои поползновения, как будто я дед из маршрутки, которому очень нужно обсудить застарелые болезни.

- Вы такие сильные, смелые, мужественные. Вы настоящие мужчины, живые герои, - она оглядывается по сторонам, - мне так нравится у тебя дома, уютная обстановка и очень чисто для холостяка.

Интересно, кто ее муж? Продолжаю размышлять. Какой-нибудь дрыщ в очках: худой, хилый, забитый и затюханный, скорей всего анестезиолог или хирург. Врачи часто выбирают друг друга, чтобы потом со смаком обсуждать вырезанные органы и осложнения во время операций. У них даже шутки своим медицинские про почки и мочевые пузыри. Если она его любит, тут ничего не сделаешь. Ко мне интереса она никак не проявила, ну улыбалась, ну нежничала с моей собакой, так это ее работа. Она со всеми животными любезничает. Зачем мне чужая женщина? Сам не знаю.