Падшие ангелы в погонах (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 73

На экране монитора был мужчина возрастом чуть за тридцать в гражданской одежде, сидевший на табурете со скованными сзади руками, и изображавший оскорбленную невинность. На вопросы Никитина он отвечал, что знать ничего не знает и его явно приняли за другого. Определенный резон в его поведении был, поскольку радиостанцию англичане спрятали в скалах вскоре после высадки, отправив сообщение о прибытии, а больше у них с собой ничего не было кроме легкого стрелкового оружия, но это во время войны не бог весть какая улика. Можно попытаться выдать себя за местных уголовников, но не за разведывательную группу английских коммандос, высадившуюся с подводной лодки. Именно это задержанный и пытался сделать. Никитин сделал вид, что поверил, и продолжил беседу в этом ключе.

— Так значит говорите, Ваше имя Джеймс Коллинз, и вы просто пытались уйти из Валетты подальше от властей?

— Да, сэр. Испугались, откровенно говоря. Хотели убраться на Гоцо.

— А откуда же у вас английское оружие, причем явно не для окопной войны? И почему вы оказали сопротивление?

— Так разве Вы бы на нашем месте не испугались? А оружие — на Мальте за деньги что угодно достать можно.

— Мистер Коллинз, я пока что не знаю Ваш воинский чин и каково задание вашей группы, но предлагаю Вам сотрудничать с нами добровольно. Я прекрасно знаю, что Вы рассказываете мне сказку, предусмотренную на случай задержания вашей группы. Ничего не хотите мне сказать?

— Простите, сэр, но я не понимаю, о чем Вы говорите!

— Хорошо, объясню. Если Вы продолжите морочить мне голову, то всю информацию вытряхнут из Вас другим способом, но вот с мозгами после этого у Вас будет не все в порядке. Вы уже знаете, что нас разделяет более полувека, а за это время техника получения нужных сведений от человека продвинулась далеко вперед и не имеет ничего общего с методами святой инквизиции, что широко применяют сегодня. В итоге Вы расскажете в с ё. Но вот Ваше дальнейшее использование будет под большим вопросом, поскольку не всегда удается избежать побочных явлений. Предлагаю Вам начать сотрудничать с нами добровольно. И тогда Вам и вашим людям сохранят жизнь и обеспечат хорошее обращение и содержание в плену.

— Простите, сэр, но это какая-то чудовищная ошибка!!!

— Хорошо. Раз по-хорошему не хотите, тогда я Вам сейчас кое-что покажу.

Никитин приказал привести одного из пленных, которому тут же без разговоров ввели «химию». Нужный эффект был достигнут. Когда информация полилась сплошным потоком, Коллинз попытался вырваться и напасть на охранников, но те были начеку, и шоу продолжилось. В итоге сержант Блейк ответил на все вопросы, и продолжал отвечать, пока его сознание не стало путаться. Поняв, что большего из пленного не выжать, Никитин приказал его увести и на всякий случай приготовить следующего, после чего снова обратился к «Коллинзу».

— Ну что, продолжим, майор Кларк? Своим упрямством Вы только что фактически убили одного из своих подчиненных. Не знаю, останется ли его психика в нормальном состоянии. У меня еще шестеро членов вашей группы, Вас я оставлю напоследок. И не надейтесь покончить с собой, это Вам все равно не удастся. Даю Вам последний шанс.

— Я требую соблюдения правил Женевской конвенции!

— Вон как Вы заговорили! Какое Вы имеете отношение к Женевской конвенции? Это даже если не заострять внимание на том, что мы эту Конвенцию не подписывали? Где ваша английская военная форма, майор Кларк? А ведь это одно из обязательных условий признания человека военнопленным, а не шпионом, к тому же пойманного с поличным. Так что забудьте о Женевской конвенции, она не для таких, как Вы. Поэтому давайте вернемся к нашему прежнему разговору. Спрашиваю еще раз — будете сотрудничать, или мне приказать привести следующего? Главное мы и так знаем, лишние детали картину в целом не изменят.

— Хорошо…  Спрашивайте…

Майор Генри Кларк поведал не так уж много. Им было приказано обосноваться на Мальте под видом местных жителей и периодически выходить на связь по радио, докладывая обстановку. В Лондоне толком ничего не знают о произошедших событиях, вот их и послали выяснить подробности. Никаких диверсионных целей перед группой не ставилось, только сбор и передача информации. Будет ли осуществлена заброска следующих групп, майор Кларк не знал. В самой же Англии разгром конвоя, и особенно его заключительный этап — бой с французским флотом возле Альмерии, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Резко ухудшились отношения с Испанией. А внезапная потеря Мальты, когда этого ничто не предвещало, вызвала кризис в правительстве. Премьер-министр Уинстон Черчилль отбивается от нападок, призывая нацию сплотиться перед угрозой, но его авторитет, как политика, здорово пошатнулся. Что будет дальше — пока неясно.

В принципе, все было в пределах ожидаемого. Англичане не успокоятся и будут пытаться влезть на Мальту с черного хода и дальше, поэтому расслабляться нельзя. Когда допрос закончился и пленного увели, Никитин доложил свои соображения командующему.

— Можно попробовать устроить радиоигру, товарищ адмирал. Не знаю, что из этого выйдет, и когда англичане заподозрят, что их водят за нос, но хуже не будет.

— А этот майор с радистом не попытаются передать сигнал, что их взяли?

— Обязательно попытаются. На этот счет у нас есть своя методика, так что ничего у них не выйдет. Мало того, вселим в них уверенность, что им удалось нас обмануть. Какое-то время это будет работать. А дальше — посмотрим. Если человек упорно не понимает хорошего к себе отношения, то зачем пытаться все время его переубедить?

— Согласен. А что там с нашими «демократами»?

— Сегодня ждите делегацию. Придут вручать Вам проект Конституции и требовать свободных демократических выборов президента и членов Государственной Думы.

— В числе которых они видят в первую очередь себя?

— Разумеется.

— Понятно…  Ладно, поговорим…  Там сплошь одни неадекваты, или все же есть здравомыслящие люди?

— Как ни странно, есть, хоть и немного. Некоторые просто дистанционировались от этого балагана, не желая принимать в нем участие. А некоторые прямо говорят, что устраивать подобные выборы в ходе войны — глупость несусветная. И надо по крайней мере сначала прочно стать на ноги, создав свое государство, которое признают в мире, а потом уже говорить о выборах. Список всех групп по «фракциям» у меня готов.

— Очень хорошо. Дайте мне его до начала встречи. Надо знать, кто чем дышит…

Ожидаемое шоу несколько задержалось. Очевидно, наводили «последние штрихи к портрету». Поэтому Илларионов не стал терять время и продолжил общение с итальянской делегацией, которая к обеду уже более-менее пришла в себя. После застолья продолжили решение деловых вопросов, когда Илларионову доложили — его ждут «ходоки». Адмирал лишь усмехнулся. Ждут? Ну и пускай ждут. Может подождут и поумнеют. Хотя это вряд ли. Уж очень одиозные фамилии были в списке «фракции демократов», который предоставил ему Никитин. С этими разговаривать по-хорошему бесполезно. А вот с итальянцами наметился успех. Очевидно, граф Чиано все же имел какие-то инструкции на случай, если переговоры зайдут в тупик. Во всяком случае, его манера поведения значительно изменилась. Из всех членов итальянской делегации мрачным был только маршал Бадольо. Он уже не сомневался, что греческая авантюра все же состоится, поэтому его отставка неизбежна. И лучше уйти самому, чтобы потом из него не сделали козла отпущения. Для боевого офицера, который на заре своей военной карьеры не отсиживался в штабах и прошел не одну войну, а также предупреждал о недопустимости греческой авантюры, такое было очень обидно, и Илларионов его прекрасно понимал. Но сделать ничего нельзя. Все должно идти, как идет. Чем больше увязнет в Греции и Африке Муссолини, тем легче будет отстранить его от власти. И тем легче снова сделать председателем Совета министров Италии маршала Пьетро Бадольо, как уже было в истории. Человека гораздо более адекватного, и не согласного с безумной политикой Муссолини, что он ему в конечном счете и высказал после поражения в Греции. Поэтому сейчас лучше убрать Бадольо с поста начальника Генерального штаба, чтобы исключить любые попытки обвинить маршала в поражении итальянской армии. Для его же блага.