Прошлое (СИ) - Медведева Алена Викторовна - Страница 22

Наоборот…

Нависнув надо мной, метх, словно отрезал своим мощным телом меня от всего мира. Пусть он не касался меня, но был так близко, что ощущение давления стало реальным — меня словно вжимало его гневом в металл позади.

А глаза…

За всю жизнь я не видела взгляд, настолько жестокий! Настолько холодный и… ненавидящий. Он обещал мне смерть?!

Ужас осознания — я совершила ошибку — и непонимания причин этого гнева, деморализовал совершенно. Губы непроизвольно задрожали, а из глаз, оставляя на щеках холодные дорожки, потекли слезы…

— Дарг! Дарг! Дарг! — Не понимая, что происходит, я мысленно молила брата вмешаться. Заступиться. Как всегда, помочь.

И только когда безмолвное бешенство метха нарушил рык, осознала, что шепчу имя брата вслух.

Все случилось мгновенно. Где-то рядом еще звучали призывы к моей смерти, запахи рвоты отравляли воздух, визг Гринода бил по ушам, а меня неведомой силой швырнуло об стену. Это одна из рук Кирена стиснула мое плечо в безжалостном захвате и швырнула в коридор.

Не успела я очнуться от удара, как тело вновь вскинули вверх, вынуждая подняться на ноги. И вновь швырнули… Новая волна боли пронзила правый бок — им я налетела на очередную переборку.

К моменту, когда метх закинул меня в свою каюту, тело превратилось в один большой ушиб. Я ощущала и кровь, сочившуюся из множества царапин. Страх — животный и безграничный — парализовал разум, я мало что понимала в происходящем. Только отчаянно хотела перестать бояться!

— Я убью тебя сам! — Кирен действительно кричал. Интонации его голоса поразили, заставив из последних сил отшатнуться к стене, ища хоть какое-то укрытие.

Свист клинков раздался рядом — я инстинктивно зажмурилась, толком и не понимая, откуда исходит угроза.

— Я больше н-не б-буду так играть, — сквозь рыдания, ладонью размазывая слезы по щекам, забубнила я, пытаясь снискать прощения. Знала, что так должно поступать, если провинишься. Пусть и не понимала сейчас, в чем моя вина?.. — Прости меня.

Клинки замерли по обе стороны шеи. По обнаженной груди скользнули отсеченные кончики волос. Дыхание замерло в груди — это я почувствовала прикосновение обжигающего холодом металла. Глаза испуганно уставились на лицо метха.

— Что-о?

Он в недоумении смотрел на меня. Сейчас в его взгляде я видела и… изумление.

Но тело, действуя привычно, ища спасения в этом мгновении заминки, рвануло вперед. Руки стиснули шею мужчины, а губы прижались к его щеке.

— П-прости м-меня, — трясясь от рыданий, вновь прошептала я. Хвост нервно метался из стороны в сторону.

В чем виновата?!

Мужчина замер, словно окаменев. Несколько пугающих секунд стоял неподвижно, прежде чем судорожно выдохнул, и я ощутила прикосновение его рук к моим плечам. Рывок — и вот я уже болтаюсь в воздухе, удерживаемая двумя конечностями метха. В другой паре его рук все так же сверкают клинки.

Глаза Кирена впились в мое лицо необъяснимым взглядом. Каким-то недоуменным. И… если до этого в них плескался гнев, то сейчас его плавно сменил… Что? Может быть голод?..

Снова рывок — и я в другом углу. Руки грубо, причиняя намеренную боль, вздернули вверх, прижав к стене. Откуда-то метх выдернул прочный ремень и, накинув его петлей на мои сведенные вместе запястья, затянул. Еще движение, и он отстранился. А я… повисла, едва доставая кончиками ступней пола, и запоздало осознавая случившееся.

Игнорируя мой потрясенный хрип, Кирен плавно скользнул к нише, где хранились его клинки. Отработанным до автоматизма движением вернул их на место и, не оборачиваясь, шагнул в купальню.

— Ты не одурачишь меня, ничтожество! — Сказал он это явно себе.

Чувство обиды и непонимания жгло изнутри. Отчаянно извиваясь, пыталась выдернуть руки из кожаной петли, но времени на освобождение не дали. Кирен вернулся…

Метха не надо было видеть, чтобы понять, насколько он зол. Бросив взгляд в направлении обнаженного, в капельках влаги тела меднокожего капитана, я в страхе зажмурилась — такая волна лютого гнева окружала его. Будучи арианкой, я особенно остро ощущала его эмоции. Хвост, выдавая мое состояние, нервно заметался, обвивая ноги в тщетной попытке помочь освободиться.

Услышав свист клинков, осознала: ожидаемо! Всегда в упражнениях с оружием мой хозяин ищет умиротворения. Но страх и несправедливая обида были так сильны.

«Никогда меня не наказывали так сурово!»

Всхлипнув, с укором шепнула:

— Дарг бы меня не ругал… Он бы понял!

— Ругал?! — Он словно взвившийся смерч метнулся ко мне. — Как смеешь ты, жалкое ничтожество, обращаться ко мне? Предполагать, что мне вообще есть дело до твоих поступков и предположений?!

Голос Кирена дрожал от бешенства. Не дожидаясь моего ответа, явно не считая вообще возможным услышать что-то от меня, метх отступил на шаг, два… Предчувствуя, что гнев его обернется бедой, я распахнула глаза. А встретив взгляд капитана, уже не смогла отвести свой. Столько ненависти в нем было!

Свист!

Четыре клинка сверкнули на миг, чтобы тут же в смертоносной пляске коснуться моих плеч, обжигая… Холодом? Болью?..

Вжавшись в стену, замерев на носочках, не дыша, я вслушивалась в «музыку» звенящего металла, гадая, переживу ли этот миг. Клинки сверкали, касаясь моего тела, вынуждая изгибаться и вскрикивать. Уклоняться и подаваться вперед, насколько позволяли скованные над головой руки. Еще минуту назад мне было холодно. Но адская пляска распалила тело, одновременно заставив душу заледенеть в отчаянии.

Губы задрожали, став предвестником слез, которые заструились по щекам. Понимая, что не выдержу и обессилю гораздо раньше метха, осознала, что должна просить прощения. Пусть и не понимаю в чем моя вина.

Прекратив попытки увернуться от острых лезвий метхского оружия, в отчаянном рывке подалась вперед и… прижалась губами к щеке Кирена.

«Раньше мне прощали все, когда я делала так»

Мужчина замер. На бесконечно долгий миг наши тела соединились в таком нежном и одновременно бесхитростном и привычном для меня движении. Поцелуе!

С самого рождения меня целовали бесчисленное множество раз. Потому что любили! Это давно стало чем-то естественным, не требующим пояснений. Так и сейчас, я рефлекторно искала спасения в извечной истине: не обижают любимых.

А меня всегда любили…

Кирен замер. Поверхность щеки окаменела — губами я ощущала ее холодность и твердость. Обостренные страхом рефлексы особенно чутко воспринимали малейший знак его реакции. Ее не было! Время словно остановилось, замерли даже пылинки в воздухе вслед за впавшим в ступор метхом.

Хвост дрогнул, я вскинула взгляд, чтобы уловить выражение растерянности, мелькнувшее в темных глазах мужчины. С гулким ударом упали клинки. И словно накрыло облаком тепла — энергия запульсировала в висках, устремившись к кулону на шее.

С шипением метх резко подался назад. Одна из рук прижалась к груди — туда, где ее коснулся мой кулон. Внезапно нахлынувшее тепло давило, стискивая меня в плотное кольцо жара, впиваясь искрами боли в голову.

Миг и боль исчезла! Отступив так же внезапно, как нахлынула.

— Тебя не должно быть в живых! — Поразительно бесцветным голосом куда-то в пустоту произнес Кирен. Исчезла ярость. Он был спокоен, даже безразличен. — Иначе однажды…

Не договорив и поразив меня этим еще больше, метх резко дернул за край ремня, освобождая мои руки, и одновременно стиснул плечо, дернув в сторону. Подволок к дверям. Не выпуская из цепкого захвата, активировал их работу. Стоило появиться дверному проему, как Кирен вытолкнул меня наружу.

— Пусть это сделают другие, — с каким-то ожесточением выкрикнул он. И захлопнул дверь, отгородившись от меня стеной.

Второй раз за такое недолгое время оказалась по другую сторону от этой двери.

Я настолько испугалась неожиданного маневра метха, что еще несколько секунд, осознавая, что нас разделила неодолимая преграда, смотрела на сероватую поверхность металлической панели. Боясь отвести взгляд, отступить!