Беременна от отца подруги (СИ) - Дали Мила - Страница 42

— Хрен с тобой, птичка райская, но от зала не отходи, так спокойнее.

Жену осматривает акушерка и говорит, что уже можно помещать Яну в родильное отделение. Едва успели. Теперь у Юсуповой меняется настроение, и видеть нас с дочерью она не хочет. Сидим с Алиной на диване в коридоре, волнуемся.

— Отец, — мягко кладет ладонь на запястье, бормочет на греческом, — перестань кусать руку, Янка сильная, она всегда со всем справляется.

Да, черт возьми, но жена кричит так, что волосы встают дыбом. Спину хлещет жаром, опускаю руки на колени, сжимаю в кулаки. Алина с загадочным видом достает мобильный из нагрудного кармана пижамы, отходит на пару шагов дальше.

— Кому звонишь? — громким хрипом выясняю.

— Так… Женечке, пусть порадуется.

— Не смей с ним говорить! Сам потом наберу.

У меня челюсти дергаются, когда Алина начинает упоминать о Россе, страдалица неразделенной любви. Глупая еще.

Дочь делает вид, что не слышит и начинает хвалиться, непривычно тонким мягким голосом. Мне это совершенно не нравится, я подскакиваю с дивана, вырываю из рук девушки трубку.

— Поздравляю с очередным отцовством! — кричит друг по ту сторону динамика.

— Да пока еще нет, ждем вот, — оборачиваю на дочь, говорю тише, — аж яйца сводит от воплей жены.

— Вишенку на торте хочешь? Ммм? — темнит Росс. — А черта помнишь, который пять лет назад чуть не убил тебя? Ммм?

— При чем здесь Филатов?

— Я нашел его.

У меня начинает потеть лоб. Перед глазами предстает чудовищная картина заказной расправы. Тогда мы с Женькой, только-только познакомились, и он не имел опыта в строительном бизнесе, как сейчас. Филатов уже долгое время крутился в этой сфере, да вот только со мной было сложно тягаться. Он хотел сжечь меня заживо, в собственной машине, подослав отбитых наглухо отморозков. Не получилось. Остался только ожег на спине, который будет до конца дней напоминать, что нужно всегда быть начеку, гребаные твари повсюду.

— Не смей, слышишь? — будто отец, настраиваю на путь истинный гавнюка Росса.

— Чуть позже прилечу в Грецию, и мы с тобой обязательно выпьем коньяка, но сначала, я отомщу за тебя, дружище. Я уничтожу Филатова, заберу единственное, что по-настоящему дорого ему в этой жизни!

— Шакал разорвет тебя! Это безумие, Росс!

— Он многого не знает, да и вообще, какого треугольника распереживался тут? Темную игру вести — не хером трясти. Понимаешь?

Чувствую ломящую боль в грудине, хочу закричать, но гудки обрывают связь. Сука.

Набираю полные легкие воздуха, слегка пошатываюсь, когда слышу детский плачь. Пару секунд эмоциональной прострации и…

Меня не пускают внутрь, а я проталкиваюсь, замираю у порога. Измотанная, насквозь вспотевшая жена, счастлива, смотрит, широко-широко улыбается. Моя Львица, смогла, справилась с тяжелым испытанием родами. Успеваю мельком взглянуть на сыновей, пока непонятно. Крохотные совсем. Юсупову оставят под наблюдение еще на несколько дней, ерунда, скоро волокита закончится, и мы наконец-то заживем спокойной, размеренной жизнью. Наверное…

***

Ровно неделя прошла с той волнительной, но такой приятной для нашей семьи ночи, я навещал жену каждый день и уже успел хорошо познакомиться с будущими наследниками большой империи Юсуповых.

Ахат и Данилка, два близнеца. Два маленьких чудесных человека. Яна чуть душу из меня не вытрясла, когда мы вместе подбирали имена сыновьям. Наша, уже большая семья, остается на ПМЖ в Греции, поэтому было бы целесообразно назвать потомство более привычными именами для восприятия в Родосе, но нет.

Непробиваемая жена стояла на своем, и мы кое-как пришли к компромиссу — Я, как отец, даю имя старшему, что родился на пять минут раньше, Яна, младшему. Поэтому, Ахат и Данилка, да.

Сейчас я уже мчу в клинику, чтобы забрать свое самое ценное богатство, дома нас ждет тихий семейный праздник, небольшой сюрприз.

— Доброе утро, — шепчу, осторожно захожу в палату.

— Мы тебя ждали, — так же тихо отвечает жена, кивает на кроватку рядом.

Подхожу ближе, наблюдаю, как спят сыновья. Еще не очень понятно, но мне кажется, от моих генов им достался только жгучий, черный цвет волос, а так, вылитые мать. И носы те же и мимика. Им всего нечего от роду, но уже спят с таким видом, мол, еще пять минуточек и мы встанем, а дальше, пойдем покорять мир. Из них вырастут достойные люди, не сомневаюсь.

Услужливая медсестра помогает запеленать детей, пока Яна переодевается и собирает в сумку остатки вещей. Беру на руки Данила, улыбаюсь, нутро содрогается от переживаемых эмоций. Здесь не надо лишних слов.

Супруга забирает второго, и мы спускаемся на улицу, усаживаемся в авто. Строго приказываю Зинону, чтоб ехал медленней, чем обычно, соблюдал особую осторожность.

Я принял на работу няню, опытную женщину, которая поможет жене, будет на подхвате. Только поможет, не думаю, что Юсупова свесит лапки и водрузит большую часть обязанностей на Ольгу. Да, она русская и одному Богу известно, чего мне стоило найти профессионала, говорящего на родном языке новоиспеченной матери.

К сожалению, на добрых бабушек и дедушек Яне можно не рассчитывать. Ей не повезло с родителями, конкретно. Мой пожилой отец проживает в другой стране, прилетит на днях, посмотреть на внуков.

— Ух, какие у меня красавцы братья! — встречает нас на пороге дома Алина, наряженная в почти бальное платье.

Кружится возле ребятишек, но мы с женой пока не можем доверить девушке, подержать детей на руках.

Параллельно всему, пытаюсь наладить личную жизнь дочери, перебрали вместе с десяток достойных кандидатов, однако Алина, всякий раз находит причину отказа. Глупую, высосанную из пальца, отмазку. Я, конечно, догадываюсь, кто является тому виновником.

Открываю сообщение, пришедшее на мессенджер от Росса, друг сообщает об Эльвире, хотя это сейчас совершенно не важно. Ее жизнь заиграла новыми красками, после знакомства с местным депутатом. Я рад за женщину, и на крупицу не сомневался, что такая красавица надолго задержится одна. Впрочем, и спутника себе выбрала статусного, с толстенным кошельком.

Мне до сих пор не известна судьба Коэна, он будто испарился, с головой канул в свою мутную пучину жестокости и сумасшествия. Однако сюда, ублюдок не сунется, ведь ему прекрасно известно, что произойдет в таком случае. Не пощажу.

Мы наслаждаемся праздничным обедом, пока Ольга следит за малышами в детской. Юсупова как на гвозди присела, так и порывается уже бежать к сыновьям.

— Успокойся ты уже, ну? — кладу ладонь сверху ее руки и слегка сжимаю. — Теперь все хорошо.

— До сих пор не могу привыкнуть, — скороговоркой отвечает жена, опускает глаза на тарелку.

Сегодня я взял выходной, дабы посвятить всего себя семье. Завтра придется вернуться к обязанностям бизнеса, снова начинать убивать мамонтов.

До самого вечера практически не выходили из комнаты сыновей, однако ближе к десяти мне позвонил Зинон. Говорю жене, чтоб укладывала пацанов в кроватки и звала Ольгу. Яна вскидывает брови, немного удивляется, но выполняет просьбу.

— Идем, — встаю с постели, протягиваю девушке руку.

— Куда?

— Здесь не далеко.

Юсупова поправляет небесно-голубое хлопковое платье, собирает волосы в пучок, топает следом за мной, загадочным.

Мы выходим на улицу за пределы особняка, двигаемся в конец квартала, спускаемся к берегу моря. Побуду романтиком, да. Я устроил еще один праздник, только для нас двоих, подготовил свидание. Наш личный маленький безалкогольный рай, под натянутым легким балдахином на четырех столбах. Внутри по классике — угощения, на шелковом пледе, тусклый, приглушенный пламенем свет.

Я очень люблю детей, хочу, чтоб звонкий радостный смех, никогда не стихал в нашем большом доме. Что ж Юсупова, думаю, на близнецах мы с тобой не остановимся.

Конец