Наложница тирана (СИ) - Квей Клик - Страница 28

— Не думаю, что смогу поведать все тонкости жизни, не затрагивая историю королевства, — промолвила она. — Однако я надеюсь, вы не станете возражать, если я буду проводить некоторые параллели между Шарджа и империей.

— Не возражаю, — доедая хумус из нута, сказал Дауд.

— Во-первых, — показывая на свой откровенный наряд, сказала Алекса, — ни одна дама королевства не осмелиться надеть подобную одежду. Если не учитывать, что на Малых землях большую часть времени стоит прохладная погода, одежда империи просто неподобающая для леди. Женщины дворяне предпочитают носить дорогие платья, скрывающие полностью фигуру: ноги и талию, но часто создавая интригу, примеривая платья, которые приоткрывают руки, зону декольте, спину и шею.

— Хочешь сказать, женщины Малых земель стыдятся своих тел? — уточнил Дауд.

— Не совсем, — поправила Алекса. — Дело в том, что мы стыдимся не своей красоты, а скрываем самое сокровенное для человека, с которым проживем всю оставшуюся жизнь, начатую после свадьбы. Женщина королевства Шарджа становится женой мужчины, с которым живет, заводит потомство, а если у него есть титул и земли, правят до конца своих дней. Только для этого человека мы открываемся, позволяем ему жить с нами под одной крышей, делить счастье и горести…

— А как же потомство? — перебил Дауд. — С кем вы заводите детей? Женщины королевства ведь влюбляются?

— Именно с этим мужчиной мы и спим в одной комнате, в одной постели, занимаясь любовью, чтобы создать потомство, — добавила Алекса. — Это можно сравнить с наложницами империи. Но в отличие от Шадаш-Тарза, в королевстве нет такой практики, как дома, в которых живут сразу несколько женщин. Мужчина и женщина королевства заключают брак и принадлежат только друг другу.

— Что случается, если женщина или мужчина разлюбил свою… супругу?

— Такое случается, однако брак уже не разорвать. Супруги будут жить друг с другом, потому что это делает их обоих достойными людьми. Женщина, бросившая своего мужа, становится распутной. С такой дамой никто не станет иметь дела и ей больше не удаться заключить брак.

— Все же дома империи мне нравятся больше, — заверил Дауд. — Если господину наскучила одна женщина, он может купить вторую, третью, четвертую наложницу, чтобы разбавить своё одиночество. Я понимаю, на чём основывается брак в королевстве. Это напоминает клятву верности Дракону. Ваш брак не разорвать, как и клятву, данную господину. Продолжай, пожалуйста. Хочу узнать что-нибудь ещё.

— Во-вторых, хочу отметить, что хоть муж и имеет права наказать жену, держать её взаперти излишняя условность, на которую в королевстве никогда не идут, — сказала Алекса.

— Опять ты об этом… — вздохнул Дауд. — Хорошо, наложница. После встречи с гостем я хочу съездить в город. Вообще-то это запрещено, но я возьму тебя с собой и покажу свои намерения. Ты должна понять, что я не держу тебя взаперти. И ты в этом убедишься.

— Искренне благодарю вас, господин, — улыбнулась Алекса. — Это лучшая новость. Простите, я вправду не привыкла сидеть взаперти. Раз уж за стенами скрывается такой прекрасный мир, хочется его увидеть, узнать и посмотреть, как живут люди империи.

— У тебя будет такая возможность, — сказал Дауд. — Однако позволь предупредить, Алекса. Я заплатил за тебя целое состояние и если…

— Мне некуда бежать, господин, — промолвила Алекса. — Знаю, поверить будет непросто, но я не смогу сбежать, даже если захочу. С дядюшкой у нас натянутые отношения поэтому думаю, он уже покинул город и вернулся к своим обязанностям при дворе. Я даже не знаю, в какой стороне находится дворец императора.

— Но ты все же хочешь вернуться, — заметил Дауд.

— Очень хочу, — подтвердила Алекса.

— Все дело в мести? Кстати, Локмания сказала тебе о том, что узнала из обследования.

— Месть — смысл моей жизни. И да, она все рассказала.

— Что же ты чувствуешь к человеку, сделавшему с тобой нечто ужасное?

— Его звали Андре де Дижон. Это он спас меня из плена, в котором я оказалась по прихоти своего врага. Хотелось бы спросить Андре, что им двигало. Но он был убит в день моего побега. Думаю, он просто выполнял приказ короля, чтобы выжить. Ведь тут главное, что я выжила и ещё остаюсь женщиной, способной стать матерью. Остальное меня не волнует.

Дауд поставил пустую тарелку на стол, сделал несколько глотков чая и встал.

— Алекса, вскоре у тебя появиться цель, которая переплюнет желание мести, — сказал он. — Теперь ты моя и будешь делать только то, что будет велено.

— И что вы прикажете? — спросила она, подняв голову.

— Для начала приказываю поправляться, — улыбнулся Дауд. — Когда тебе станет значительно лучше, мы займемся тем, для чего рождаются женщины, для чего покупают наложниц.

— Вы говорите…

— … О детях — закончил Дауд. — Я уверен, ты подаришь мне прекрасных наследников.

«Уже заговорил во множественном числе», — заметила Алекса.

— Благодарю вас за визит, господин. — Она встала и слезла с кровати, чтобы исполнить реверанс. — Если позволите, я бы хотела немного почитать перед сном.

Дауд ответил кивком и уже направился к двери, как неожиданно обернулся и без лишних слов подозвал наложницу. Алекса спокойно подошла, не ожидая какой-то подлости.

— Ты ведь была в браке, — неожиданно вспомнил он.

— Да, господин, — подтвердила Алекса. — Вы ведь сами приказали, чтобы я молчала…

— Муж целует свою жену? — перебил он.

Алекса вскинула брови и с трудом сдержала улыбку.

— Целует, господин, — промолвила она. — Поцелуй — самое прекрасное, что может быть на свете.

— Сегодня отдыхай, а завтра я хочу, чтобы ты начала меня учить целоваться, — попросил Дауд, не показывая ни стыда, ни пошлости. Видимо, он ещё никогда не целовался, поэтому хочет попробовать это ощущение. Что ж, Алекса только и ждала, когда он её поцелует. Теперь ей придется делать все самой. — Ты ведь не возражаешь? — добавил он.

— Если прикажете, я готова показать пример прямо сейчас, — игриво улыбнулась Алекса.

— Не буду приказывать. Я хочу попробовать твои губы.

Алекса вскинула брови и улыбнулась.

— Только не кусайте меня, господин, — подойдя к нему вплотную, попросила она вполголоса.

Ростом они выдались одинаковыми, поэтому у них возникло проблем с тем, чтобы приблизиться друг к другу. Алекса, чувствуя у себя на лице тяжелое дыхание, закрыла глаза, и слега вытянулась вперед, робко коснувшись губ господина. Он ими даже не дернул, словно ничего не испытал. Его губы были обветренные песчаными бурями, но поцелуй, хоть и был несколько робким, понравился обоим.

— Этого будет достаточно, господин, — отстранившись, промолвила Алекса. — Я буду рада продолжить, но уже поздно.

— Хочу повторить, — настоял Дауд.

— Не обижайтесь, но поцелуи часто приводят к близости, — сообщила Алекса. — Вы ведь понимаете, что мне пока не стоит…

— Хорошо, — перебил Дауд, открыв дверь. — Это была беспечная слабость. Ложись и хорошенько отдохни, наложница. К нам в любой момент могут приехать гости.

Алекса исполнила реверанс, проводила господина взглядом и закрыла за ним дверь.

«Сбежать будет легче, чем я представляла, — подумала она. — Первым делом уничтожу твою власть и заберу все твои деньги, мальчик по имени Дауд. Потом куплю и вооружу армию, способную спалить все королевство Шарджа и весь проклятый род. Ивар Остин, я выжгу твой мир дотла!»

Холодными ночами

***

Когда день начинается, продолжается и заканчивается всегда одинаково, начинаешь действовать интуитивно, отстранено, бесцельно. Алекса столкнулась с полной безысходностью, неожиданно ворвавшейся в жизнь, подобно урагану, от которого не было спасения. Один единственный поцелуй дал ей надежду на спасение, идею для побега, шанс, выпадающий столь редко, что глупо им не воспользоваться.

Все планы полетели под откос следующим днем, когда господин Дауд, получив важное донесение с одного из главных рудников семьи, собрался и покинул дом. Надежда, шанс, даже маленькая возможность на побег исчезла вместе с ним, загоняя Алексу все глубже и глубже в безысходность, из которой она никак не могла выбраться.