Наложница тирана (СИ) - Квей Клик - Страница 17

— У меня не было матушки, но нянечка учила любить и отдавать свою любовь, — возразила Алекса. — То, о чём говорите вы, мне напоминает какую-нибудь корову, которая всю жизнь питается травой, дает молоко и рожает телят. Простите, господин, но я не корова и не собираюсь быть вашей собственностью.

— Ты уже моя собственность, а об остальном мы поговорим, когда настанет нужный час. Идем же, нам нужно успеть вернуться домой до последнего луча солнца.

Они вышли из комнаты в коридор, где их терпеливо ждал Орлан де Месс. Он хотел взять племянницу за руку, но Алекса отстранилась, пройдя мимо нескольких евнухов и хирурга.

— Простите, — твердо заявила она, — но я отказываюсь ехать в храм.

— В чём дело? — поинтересовался Орлан. — Твой господин ведь…

— Во-первых, я родилась в королевстве Шарджа! — резко перебила Алекса. — Пусть меня называют, как тут положено, но я никогда не признаю мужчину своим господином. Никогда! Я бросила вызов самой королеве, которая возомнила себя моей госпожой и одолела её. Во-вторых, моя боль утраты еще теплиться в сердце и я не хочу терзать старые раны. Ну и в-третьих, я поставлю свечу за упокой семьи, когда свершиться моя месть. Все равно ни отец, ни сестра, ни маленький Жак не будут спать спокойно, пока землю топчут отпрыски рода Остин. Только когда сгинет последний наследник этого проклятого рода, я и моя семья вздохнут с облегчением. Только тогда я поставлю свечу в храме всевышних сил.

Дауд и Орлан переглянулись.

— Что ж, это твоё решение, — согласился Дауд. — Простите, господин Орлан, но раз ваша племянница отказывается идти в храм солнца, мы немедля отправляемся в дом Грёз.

Орлан тоже нехотя согласился, ибо понял чувства Алексы.

— Я ведь смогу навести племянницу? — с надеждой спросил он Дауда.

— Я приглашу вас на рождение первого наследника, — неоднозначно ответил тот. — Идем, наложница, нам пора в путь.

Алекса, посмотрев на дядю, быстро поняла, что общая боль утраты сделала их чуточку ближе. Эта боль помогла их выбрать сторону и понять, что в мире нет никого, на кого бы они могли положиться. Теперь они остались друг у друга одни, и эту связь следует сохранить, чтобы ни случилось в прошлом. Орлан совершил покушение, Алекса пристрелила его двойника, но какая теперь разница? Тонкая грань была размыта болью, которую принес в семью Ивар Остин — их общий враг.

— Не забывай меня, ладно? — улыбнувшись, Алекса обняла Орлана. — Дядя…

— Я тебя никогда не забуду, — ответил он вполголоса. — Пусть всевышние силы присмотрят за тобой, Алекса…

— Они присматривают за всеми нами…

***

Уже через час Алекса оказалась в пустыне, на протоптанной дороге, которая вела на север империи Шадаш-Тарза. Караван пустыни ехал достаточно быстро, хоть и был перегружен товарами из города Шадаш. Два десятка верблюдов были груженые сумками, сундуками, а позади каравана ехали телеги, на которых сидели вооруженные евнухи во главе главного евнуха Ыксана — мерзкого типа, как отметила Алекса. На первом верблюде ехал Малик, следом за ним ехали Шадида и Сабила, которые за всю дорогу не проронили ни слова и даже не посмотрели друг другу в глаза. За своей сестрой ехал Дауд, который, разумеется, понимал, что его наложница Алекса впервые сидит в седле верблюда, поэтому не стал мучить женщину и посадил её рядом с собой.

Алекса была смущена этому решению, впрочем, она на самом деле не знала, как управлять верблюдом. Но даже со всеми удобствами ей было не по себе. Сидя впереди своего господина, она несколько раз вздрагивала от его дыхания. Дауд, видимо, намерено дышал ей на шею, чтобы привлечь внимание. Когда этого не случалось, он мог коснуться спины наложницы, потрогать живот или погладить бедра. Такая настойчивость вызывала стыд, ибо в королевстве Шарджа такие поступки непозволительны. Однако Алекса не могла врать самой себе и прекрасно понимала, что такое внимание ей очень даже нравится.

Позади них ехала привратница Локмания — чернокожая пожилая женщина с пышными черными кудрями, которая, похоже, видела все, что происходит впереди. Эта полная привратница с трудом забралась на верблюда, а её распухшее лицо вызвало скорее отвращение, чем симпатию. Но первое впечатление было ошибочное, Алекса поняла это только после разговора с этой весьма милой и внимательной женщиной.

Пока все готовились к путешествию, Локмания подозвала к себе наложниц и рассказала, за что будет отвечать в доме Грёз. Оказалось, что на её плечах лежит не только внешний вид и этикет наложниц, но еще и их здоровье. Чуть позже Локмания призналась, что несколько раз помогала Орлану де Мессу и эта практика открыла для неё очень много нового. В разговоре с ней Алекса не повременила и сразу же рассказала о своей проблеме. Ведь в аукционном доме могли просто забыть рассказать Дауду о том, что у его наложницы есть небольшие проблемы. Локмания все выслушала, покивала головой и не успела Алекса договорить, как женщина обратилась к Дауду, взяла у него несколько золотых монет, купила все необходимые травы и прямо в дороге приготовила настойку, которую Алекса должна будет пить в ближайшее время.

Алекса давно позабыла о том, как слуги обращаются с герцогиней, и как любимый муж обращает внимание на её красоту. В пути до дома Грёз она сполна вернула все забытые чувства, которые ей очень нравились. Теперь её будут окружать образованный врач, вооруженные евнухи, на которых возложена защита дома Грёз, внимательный глава дома, влюбчивый господин Дауд, Сабила, ставшая, пожалуй, хорошей собеседницей и подругой. В окружении этих людей Алекса на секунду позабыла о своей мести, о смерти отца, сестры и племянника, даже Ивар Остин пропал из памяти. Но это было мимолетное наслаждение, которое прошло, стоило госпоже Шадиде заговорить.

— Брат, — сказала она, обернувшись к Дауду, — помнишь, как ты сказал о врагах нашей семьи?

— Помню, конечно, — подтвердил он. — В чем дело, сестра? Тебя что-то беспокоит?

— Я не хотела об этом говорить в городе, но раз уж нас окружают люди, которые будут служить в нашем доме, тебе следует знать нечто важное. Я слышала разговор двух людей в доме отдыха и меня это немного расстроило.

— Опять слухи? — уточнил Дауд.

— Может быть, это просто слухи, но речь идет об одном человеке, который тебе хорошо знаком.

— Что за человек?

— Парасат…

Услышав имя, Дауд вцепился ногтями в бедро наложницы, которая тут же вскрикнула от боли. Все обратили на это внимание, караван остановился, а Алекса, стиснув зубы, отмахнула руку господина и погладила бедро. Место, куда он вцепился, сразу покраснело, появились следы ногтей.

«Что за злость? Какая ненависть должна быть у человека, чтобы от одного имени вцепиться с такой силой? — задумалась Алекса. — Видимо, этот Парасат злейший враг семьи Дауда. Может быть, Парасат такой же, как Ивар Остин? Куда бы я ни поехала, меня везде ждут жестокие, коварные типы. Надеюсь, все обойдется».

Когда Дауд сжал кулак, Алекса поняла, что он вполне может ударить её по лицу. Чтобы этого не случилось, она взяла его за руку, расслабила пальцы и положила ладонь на свой открытый живот. Дауд взглянул с удивлением, а она в ответ улыбнулась.

— Сестра, что говорили в доме отдыха? — спросил он спокойным тоном.

«Я была права, — подумала Алекса. — Этот юноша влюбился в меня, и я могу этим воспользоваться. Как же быстро прошел его гнев, стоило обратить на себя немного внимания. Посмотрим, на что способен влюбленный господин, если я заиграю с ним по своим правилам».

— Они говорили, будто бы Парасат хочет сделать тебе подарок, — ответила Шадида, пока Алекса размышляла. — Я точно не знаю, но, похоже, это очень важный подарок. Люди поговаривают, что Парасат собирается пересечь пустыню, чтобы помолиться за нашего отца.

— Думаю, это наложница, — предположил Дауд. — Парасат не смог договориться с отцом, поэтому решил воспользоваться моей неопытностью и просунуть в мой гарем свою дочь. Ты ведь с ней знакома, сестра? Как её зовут?