Поколение S (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 43

Не знаю пока, что нам это даёт, но на душе становится заметно легче…

— Вам сообщения пришли одновременно. С разными словами. Либо Кукловод контролит сеть, либо отправляет сообщения с разных телефонов — отсылая их в одно и то же время, — сухо отвечает Лика, складывая руки на груди.

Мирон выпрямляется и обводит коридор скучающим взглядом. Блин, ну, вот как он так умеет? И не скажешь ведь, что кого-то выискивает! Просто стоит… и скучает — в своей манере!

— Слишком много всех. Не удивлюсь, если на этаже есть кто-то не из наших. Если Кукловод — тоже подросток, то он спокойно может заходить в чужие школы и следить за своими жертвами, — негромко произносит он, спустя пару секунд; а затем вновь поворачивается ко мне. — Так что, говоришь, у тебя там было за задание от Кукловода?

Ага… похоже не я одна дошла до мысли, что нас сейчас не прослушивают…

— Я не говорила, что у меня было задание от Кукловода, — тут же тушуюсь, даже немного отступаю назад.

— Ты спросила об этом у Лики. Значит, тебе тоже приходило сообщение, — продолжает наступать Мирон.

— Приходило… не спорю… но это не имеет никакого отношения к тебе… — пытаюсь найти слова для объяснения, но понимаю, что сама себя загоняю в тупик.

— С тобой всё в порядке? Выглядишь, как повернутый на Соне маньяк, — фыркает Лика, мгновенно сбрасывая напряжение.

По крайней мере — с Мирона.

— Тебя вообще не должно касаться, на ком я повёрнут, а на ком — нет, — холодно отвечает он.

— Да мне, как бы, и без разницы… — протягивает та, — это же ты выглядишь, как безумный ревнивец, — она усмехается и награждает Мирона высокомерным взглядом, — и стоило так кропотливо работать над своим имиджем, чтобы слить все свои старания в унитаз?

— А ты, я гляжу, быстро пришла в себя. Что, страх перед исполнением приказа Кукловода уже прошёл? — Мирон лениво посмотрел в сторону Лики, которая мгновенно потемнела лицом.

— Ребята, хватит, — прикрываю глаза, устав от их пикировки.

— Утро, — ровно произносит Дан, бесшумно появляясь рядом, а затем берёт меня за руку и ведёт за собой, — пойдём, у нас сдвоенный урок — будем смотреть фильм всей параллелью.

— Эм… у нас как бы… — пытаюсь показать ему рукой на дверь класса, едва поспевая за его быстрым шагом.

— У вас отменили занятие. Говорю же: будет общий просмотр.

— Чего? — доносится вопрос Лики со спины.

— Какого-то документального фильма по истории революции, — отзывается Дан.

— Но… зачем ты ведёшь меня за руку? — спрашиваю совершенно серьёзно.

Если это какая-то благотворительность, то мне этого добра даром не надо!

— Тебе не нравится? — не глядя на меня, спрашивает Дан.

— С чего бы мне это нравилось?! — уже искренне лукавлю я.

Вот такой вот оксюморон, да!

— А судя по твоему вчерашнему поступку, тебе должно очень нравиться моё присутствие рядом, — резко останавливаясь и притягивая меня за руку, негромко произносит темноволосый.

— Ты что, флиртуешь со мной? — изумленно спрашиваю.

— Моё предположение основано на конкретном факте, — замечает Дан, игнорируя мои слова, и вновь возобновляет наше движение.

Я уже успела потерять глазами Лику и Мирона, потому чувствовала себя вдвойне странно: быть рядом с темноволосым идолом там, где никто не видит — это одно. Но находиться так близко от него в школе — это совсем другое…

— Твои фанатки сожрут меня с потрохами, — бормочу под нос, прекрасно понимая, что он меня слышит.

— Уверен, ты способна с ними справиться, — бросает через плечо Дан, — а если не способна, то я укажу им место.

— Лучше просто перестань устраивать проходной двор из своей спальни!

Упс! Я не хотела произносить это вслух!

Дан вновь останавливается. На этот раз — перед дверьми актового зала.

— Почему? — неожиданно спокойно спрашивает он, глядя на меня. — У тебя у самой какие-то виды на мою спальню?

— Что ты за… — сдерживаюсь…

СДЕРЖИВАЮСЬ!

— Нет у меня никаких видов на твою спальню, — произношу так убежденно, что и сама начинаю в это верить.

Парень, смерив меня коротким взглядом, открывает дверь зала ключом и входит внутрь первым.

— Мне пришло сообщение, — отвечает он, включая свет.

— От Кукловода? — взволнованно переспрашиваю. — Что там сказано?

— Что я должен охранять тебя, — сухо отвечает Дан, после чего идёт к дальней рубке, над окошком которой был закреплён проектор.

— От кого? — логичный вопрос, если учитывать, что его подружек мы обсудили минуту назад.

— От Полины и Артёма. Понятия не имею, почему. Они вроде оба вне города, — отвечает Дан, заходя внутрь небольшого помещения и включая аппаратуру.

Блин! Да как он связан с этой рубкой, с этим актовым залом, с этим просмотром фильма?!

Наверное, мой взгляд был красноречив.

— На меня повесили это мероприятие. Ничего не говори, — сухо отзывается Дан, а зал тем временем постепенно наполняется одиннадцатиклассниками.

— А меня таскать с собой зачем? — не менее сухо спрашиваю у него.

— Ты и толпа… вещи несовместимые, — бросает Дан, кивками здороваясь со всеми, кто окликал его по имени; а их было бесчисленное множество. — Тебя просто задавят, — констатирует темноволосый, наконец, повернувшись ко мне, — поэтому и сидеть будешь рядом. Мне не нужны проблемы с Кукловодом из-за того, что ты такая…

— Какая? — прищурившись, переспрашиваю я.

— Не самостоятельная, — протягивает Дан, глядя на меня.

— И когда это я стала не самостоятельной? — складывая руки на груди, спрашиваю.

Дан закрывает дверь, бросает рюкзак на пол, а сам садится на небольшой диванчик, расположенный прямо перед окошком рубки.

— А ты когда-то была самостоятельной? — совсем без юмора спрашивает он, вызывая во мне глухое раздражение.

Я даже хочу вылететь из этой рубки пробкой, показательно громко хлопнув дверью — но останавливаю сама себя. Не хочется признавать, но, кажется, он прав. Я — то под защитой Лики, то под защитой Мирона… то под защитой Кукловода. Складывается ощущение, что без чьей-то помощи, без чужой мощи за моей спиной, меня сломает первый же порыв ветра.

— Куда мне садиться? — отводя от него взгляд, тихо спрашиваю.

— Здесь есть только диван, — отзывается Дан, — но ты, конечно, можешь сесть на пол. Я не запрещаю.

— Эта реплика из арсенала Мирона, — огрызаюсь на него, — теряешь свой стиль.

— Не сравнивай нас, — холод в его голосе заставляет меня поёжиться.

Снимаю рюкзак, бросаю его на диван — строго между нами, — и сажусь так далеко, насколько это возможно.

Вот только быстро понимаю, что, оставь я его там на всю пару — и на нашей коже останутся отметины: диван был слишком узким, а мой рюкзак имел слишком острые углы с металлическими вставками.

— Убирай его, — произносит Дан, глядя в окно рубки.

Послушно убираю.

Чувствую тепло от его тела. Он слишком близко. Между нашими ногами максимум пара сантиметров.

От волнения тоже поднимаю взгляд на окно. Ученики уже почти все расселись, Евгений Павлович стоит перед экраном и вещает какую-то речь, а мы — тут, сидим вдвоём отдельно ото всех…

…

— Данил, — в рубку заглядывает учитель, оценивает картину маслом «двое на диване», а затем продолжает как ни в чем не бывало, — запускай.

Темноволосый встаёт, молча запускает файл, дожидается, когда учитель закроет за собой дверь и опускается на диван.

— Приятного просмотра, — сухо произносит.

А я только и могу, что кивнуть. Внутри всё скрутило от ожидания чего-то… вот только непонятно — чего?..

Первые пять минут фильма я только и делаю, что слежу за дыханием. Но навязчивые фантазии о том, что может происходить на этом диване, оказываются слишком смелыми для такой неискушенной в любви представительницы «Школьницы Обыкновенной», как я… так что вслед за необходимостью следить за дыханием, на первый план выползает необходимость следить за температурой тела, — а это уже вам не шутки! Потому что через пять минут на этом чертовом диване выражение «пышет жаром» очень чётко описывает то состояние, в котором я пребываю! Приходится начать думать о революции, тысячах погибших, и о том, куда бы свернула история, будь Николай Второй хоть чуточку посговорчивей…