Невеста в жертву (СИ) - Полынь Кира Евгеневна - Страница 36

Я просто смотрела, чувствуя, как привкус крови железом оседает на языке, и воздуха с каждым мгновением становиться все меньше и меньше, заполняя легкие горячей жидкостью.

Вот так все и закончиться. Из-за злой ревности и затуманенной злобой головы, моя личная сказка подошла к концу. Хорошо, что она была. Хорошо, что я все же познала любовь перед тем как пасть. Это согреет меня там, за темной чертой, в тумане забвения.

Он обещал найти меня, и я в очередной раз поверю ему. Я буду ждать встречи, даже если на поиски потребуется сотня жизней, я проживу их, но найду моего демона, что так крепко врос в сердце, заполняя меня любовью.

Такое не исчезает. Оно не растворяется в небе и не впитывается в землю. Оно есть, главное увидеть путь и поверить своему собственному сердцу, которое не ошибается.

Девушка отпустила меня и тело, ватное и расслабленное, рухнуло на землю, позволяя мне взглянуть в небо у себя над головой.

Еще почти черное. Закат так и не успел набрать силу и стереть с травы черную тень ночи. Роса холодит кожу, а ветер ласково касается лица, унося с собой мой последний рванный вдох, перед тем как увидеть склонившуюся перед собой девочку.

Ее белоснежные, словно мел волосы, развиваются, а кожа, неестественно бледная, сияет в скупых лучах. Она наклоняется ко мне и присаживается рядом, укладывая мою голову к себе, на колени и бережно, словно ребенок это я, а не она, гладит меня по спутанным волосам.

Значит так выглядит смерть? Словно чистый, нетронутый ребенок, как символ невинности и перерождения.

Будто подслушав мои мысли она опускает глаза, сталкиваясь со мной взглядом и слабо, едва ощутимо улыбается.

— Я всегда держу свое слово. — Ее голос эхом бьет по моей голове, словно тысячи голос одновременно.

Глава 49

Сон ли?

Густой туман обволакивает меня со всех сторон. Я пытаюсь отогнать его руками, но он такой вязкий, даже не сдвигается с места, закрывая мне путь. Путь? А есть ли он здесь?

Вокруг темно, но я все прекрасно вижу, будто темно ровно до тех пор, пока я не поверну голову и не прогоню тень взглядом. Она ускользает, прячется, не позволяет разглядеть себя в этом сером киселе, и я начинаю злиться.

«Ей! Выходи!» — кричу в своих собственных мыслят, будто у меня нет рта. Даже губ нет, я их просто не чувствую.

А кто я такая? У меня должен быть голос? Или я безмолвное создание? Но почему я тогда о нем подумала?..

Все вокруг такое вязкое, непонятное и тесное, что я пытаюсь протиснуться в пустоту, но так мало место. Дышать нечем, сложно. Горло першит, но и это ощущение уже не кажется мне реальным. Откуда мне знать, как першит горло, если я даже не уверена, что оно у меня есть.

Да где же я?!

— Иди за мной. — Тысяча голосом больно ударяет по внутреннему чутью, и я тянусь за ним, послушно и безвольно следуя за голосом, который трещит как разбитое стекло, хрустит как крошки под ногами. — За мной.

Хочется протянуть руку, чтобы ухватиться пальцами, но я их не вижу. Наверное, они все же у меня были, только потом с ними что-то произошло. Или со мной?

— Тебе нужно иди со мной. Ты же хочешь вернуться?

Куда? Куда я должна вернуться?

Чувство чего-то оставленного неожиданно кольнуло и тревога, противная и липкая пристала репьем. Я что-то оставила, потеряла. Или кого-то… Да, мне нужно идти. Я хочу вспомнить!

Следовать за голосом сложно. Будто меня охватывают сотни щупалец и туман, жадный и ненасытный тянет меня обратно, не хочет выпускать меня из своих лап, хватая за ноги и мешая идти.

Но мне надо! Мне очень нужно туда, за голосом! Он что-то знает, что-то что я забыла, но хочу вспомнить! Меня буквально выкручивает на изнанку от желания утолить свое любопытство и унять тревогу. Мне кажется она станет вечной, если я сейчас сдамся. А вечность — это очень долго… Кто-то говорил мне так, тихо, откровенно…

Кто-то рассказывал мне о своем одиночестве, о заточении с клетке пустой и бездушной. Этот кто-то страдал, но потом стал теплее. Он теплел с каждым днем, и я тянула к нему озябшие пальцы, согреваясь о жар кожи.

Не помню… Только огонь, дрова и что-то нежное… Я не помню!

— Давай, Мимирель, осталось немного. Борись с этим.

Мимирель? Да, кажется я слышала это слово! Да, да! Оно мне знакомо! Меня так зовут! Мимирель, Мими… А еще меня звали пташкой. Легкой, воздушной и совершенно свободной!

Пташка… Птичка с красивыми пестрыми крылышками. Только она какая-то не настоящая, будто нарисованная густыми красками. Под пальцами объемная, и ленточки очень красивые…

Это вышивка! Да! Птичка, вшитая нитками и атласными лентами!

— Выходи, Мимирель. Еще один шаг.

Проваливаясь вперед я падаю и больно ударяюсь коленями о каменный пол.

— Что это было…

— Туман забвения. — Отвечает мне кто-то совсем близко, и я поднимаю глаза.

Та самая девочка с белоснежными волосами, которую видела, когда…

Сглатывая колючий ком и прижимаю пальцы к шее, ощупывая ее и пытаясь найти дыру, что Айза оставила на мне на долгую память.

— Все душу проходят через этот туман, прежде чем попасть ко мне. — Она смотрел прямо, своими холодными, безжизненными глазами и я поежилась. — Они очищаются, забывают все сущее, все что связывало их с миром к котором они прожили свои жизни и выходят из него невинными, пустыми.

— Но я…

— Ты особый случай. — Она повернулась спиной и замерла. — Нам нужно кое-что обсудить, Мимирель. Прошу тебя, составь мне компанию на прогулке.

Темная пещера с несколькими тусклыми свечками не дружественно угрожала свисающими с потолками сталактитами, и я вновь тяжело сглотнула. Не лучшее место для променадов, но похоже у меня нет выхода.

— Тебе проще общаться со мной как с ребенком? Или ты предпочитаешь взрослых?

— А есть выбор?

— Конечно. — Она кивнула и посмотрела через плечо, намекая мне что пришло время поторопиться. — Многим проще воспринимать меня такой. Маленькой, беззащитной и светлой. Поэтому облик ребенка практически универсальный вариант.

— Я не настолько впечатлительна.

Девочка улыбнулась и белый кружащий морок закружился вокруг нее вихрем, превращая ребенка в красивую девушку.

— Я уже поняла. Ты связала свою жизнь с демоном. Это само по себе отчаянно.

Теперь она была похожа на лебедя.

Все тебе белые волосы в легких, но частых кудряшках, утыканные перьями и блестящими заколками с жемчугом. Она, чуть усмехнувшись, следила за тем как я поднимаюсь с колен, и под конец отвернулась, делая шаг вперед.

— Замечательная сегодня погода, не правда ли?

Погода? Какая погода может быть в пещере?

Но девушка, зная, что я иду следом, поправила плотную ткань своей юбки, которая блестела в темноте словно фонарь своей белизной, и сбавила скорость, дожидаясь пока мы сравняемся.

— Словно Фаир знал, что у нас будут гости.

— Фаир?

— Мой муж. Он же жизнь. Так я думаю тебе будет проще понять.

— Куда мы идем?

— К нему. Тебе еще предстоит выпросить у него шанс вернуться.

— Что?

— Ты мертва. — Она посмотрела на меня как несмышлёного ребенка, и взметнула вверх белесые брови. — Тебя убили. Но таким как ты закон не писан, и твой супруг успел воспользоваться моими обязательствами перед собой.

— О чем вы?

— Ты же знаешь, что он отдал мне свое бессмертие? — Я кивнула, соглашаясь. — Он отдал его взамен на твое вызволенные из крепости, и мое дальнейшее обещание не забирать тебя раньше времени.

— Но тогда почему я здесь?

— Все немного сложнее, Мимирель, чем может показаться на первый взгляд. Я не заберу тебя, я же обещала. Но и вернуть тебя к жизни не могу. Это не в моей компетенции. У нас с супругом четкий регламент — я увожу в темный мир, а он выпускает обратно. Но знаешь, у него скверный характер.

— И что? Я здесь застряла?

— Надеюсь, нет. Тебе здесь наскучит. Стены, камни, темнота… — Протягивает она. — Я бы с ума сошла, будь я здесь все время.

— А как мне уговорить его вернуть меня назад?