Беременна поневоле (СИ) - Лакс Айрин - Страница 15

— Отдай немедленно! — потребовала я.

— Собираешься делать аборт, Трофимова?

Покровский  разглядывал небольшую квитанцию, словно искал в ней ответы на все загадки Вселенной. Внезапно он сложил квитанцию и яростно разорвал её пополам.

— Аборта не будет.

— Что? Да как ты смеешь?

— Не кричи! — осадил меня, распахнул дверь кабинета и сообщил удивлённому гинекологу с вежливой улыбкой. — Алёна Трофимова передумала делать аборт после разговора с отцом ребёнка.

— Что ты несёшь? Какой ты отец?!

Покровский захлопнул дверь и подцепил меня под локоть, уводя прочь.

— Поговорим в другом месте. Подальше от любопытных глаз.

Я дёрнулась в сторону, но хватка пальцев на моём локте усилилась.

— Отстань! Уйди от меня! Отпусти немедленно.

— Не дёргайся. Я не причиню тебе вреда. Не дёргайся! — прикрикнул Покровский.

Он словил мой испуганный взгляд и немного сбавил обороты своей наглости, сказав более мягким тоном:

— Ты убегаешь. Я хочу поговорить. Нормально.

— У меня есть множество причин избегать твоего общества.

— Возможно, так и есть. Но ты не даёшь мне шанса объясниться.

— Засунь объяснения в свою высокомерную задницу!

Мы добрались до гардероба. Я рассерженно хлопнула номерком по стойке гардеробной. Вездесущий Покровский проворно выхватил пуховик и растянул его, предлагая помочь с одеванием.

— Твой пуховик не кусается, Алёна.

— В отличие от тебя!

Я надела пуховик и отошла,  пытаясь застегнуть его. Подкладка от торопливого движения залезла под молнию и замок заело.

— Не нервничай. Давай помогу, — миролюбивым тоном предложил Покровский

Он наблюдал за безуспешными попытками справиться с верхней одеждой.

Да пошло оно всё!

Можно и в расстёгнутом пуховике добежать до остановки. Главное, подальше от мажора, возомнившего, что он может измываться надо мной в своё удовольствие!

— Куда? — рыкнул мужчина, удерживая меня за плечи.

Потом обошёл меня и присел, начав методично освобождать замок.

Как же сильно меня раздражал Покровский! Он выводил меня из себя всем — и своим идеальным лицом, и неторопливыми движениями длинных, изящных пальцев.

Хотелось впиться в его глаза ногтями и расцарапать лицо до крови. Это меньшее из того, что он заслуживал. Рядом с ним меня обуревали сильные эмоции. Меня колотило от ярости и злости, но чувства бушевали внутри, вырываясь наружу лишь учащённым дыханием и сильной дрожью.

— Вот так.

Покровский справился с замком, медленно застегнул пуховик до самого верха и повязал шарф-хомут вокруг моей шеи.

Теперь мужчина возвышался надо мной. Скользнул немного ироничным взглядом по моему лицу, покачав головой:

— Если бы не опьянение до скотского состояния…

— То что?! — нервно натягиваю перчатки.

— Ты кажешься похожей на мою бывшую невесту. Но только на первый взгляд. Присмотреться немного, и становится ясно, что ты другая. Взгляд, манера говорить. Ты держишься по-другому, но выглядишь, как она, — Покровский подтолкнул меня в сторону выхода, придерживая дверь. — Давай поговорим? В людном месте, чтобы тебе было спокойнее.

— Зачем тебе это надо?

На улице я почувствовала себя намного лучше и жадно глотала холодный, свежий воздух, испытывая облегчение.

— Ты услышала не всё!

— А-а-а… Не всю исповедь раскаявшегося в содеянном? Хорошо, давай я послушаю твои жалкие оправдания. Потом ты от меня отстанешь.

— Возможно, — Арсений махнул рукой в сторону припаркованного автомобиля. — Садись. Заедем в ресторан и поговорим за завтраком.

— Нет! — воскликнула я, поясняя. — Я не останусь с тобой наедине. В замкнутом пространстве тем более.

— Бля, ну что ты такая упёртая? — удивился Покровский. — Не собираюсь я тебя насиловать!

— Да ну? А я думала, что тебе это нравится, — огрызнулась я.

— Это была ошибка! — процедил сквозь зубы Покровский, вытащил из кармана телефон. — Да, Ваня. Нет, я не был в офисе. Приеду. Как только решу один вопрос…

Покровский отвернулся. Я воспользовалась моментом и двинулась в сторону. Но наглый мужчина успел схватить меня за капюшон, осуждающе покачав головой. Обнял за плечи, прижимая к левому боку. Я пихнула его локтем.

— О-о-ох… Ты можешь не дёргаться хотя бы минуту, Алёна? — шикнул на меня и вновь переключился на телефонный разговор. — Нет, это не тебе. Хотя… Постой, ты что-то говорил о водителе? Давай. Он как раз будет кстати. Адрес скину, куда подъехать. До скорого…

Покровский попрощался и перевёл взгляд на меня.

— Тебе не придётся оставаться со мной наедине. Минут через пятнадцать здесь появится водитель и…

— Я не стану ждать, — оборвала его я.

— И ехать не хочешь со мной, так? — усмехнулся Покровский. — До нормального ресторана минут пятнадцать пешком.

— Отлично. Куда идти? Чем быстрее от тебя избавлюсь, тем лучше!

Покровский отвесил шутовской поклон, указывая в сторону пешеходного перехода.

— И всё-таки на машине было бы быстрее. Тепло, комфортно…

— Мне не нужно от тебя ни то, ни другое!

Лёгкая улыбка скользнула по губам мужчины.

— Да, ты точно другая. Не такая, как Мила.

— Сравниваешь, Покровский? Лучше бы отстал!

— Уже не могу. Ты лучше. Может быть, всё дело в этом?

Его ответ взволновал меня. Усилием воли я заставила себя не сбиваться с привычного шага. Нужно было не обращать внимания на слова мужчины — от них только веяло едкой горечью.

Мужчина шёл рядом со мной. Я раздражённо поглядывала на Покровского. Но злилась больше на себя, чем на него. Я сама позволила ему вмешаться и поступить так нагло, будто он имеет право указывать, что и как делать.

Мы добрались до ресторана даже быстрее, чем за пятнадцать минут. Покровский сам выбрал столик и предложил выбрать что-нибудь из меню.

— Я не собираюсь ничего заказывать. Говори, что хотел.

Я скрестила руки под грудью, отгораживаясь от внимания Покровского хотя бы так. Но моя напряжённая поза и скрещённые руки были слабым щитом перед пристальным взглядом мужчины. Он  пристально разглядывал меня, словно решал сложное уравнение, которое никак не поддавалось его острому уму.

— Ты бледная. Тебе надо что-то поесть, — сказал Покровский после длительной паузы.

— У меня нет аппетита.

— От токсикоза?

— От вида тебя напротив, — наобум ответила я, чувствуя себя нехорошо.

На меня опять волнами накатывала волнами слабость и возникла лёгкая тошнота.

— Я могу сесть рядом.

— Нет! Не надо…

Моё возражение оказалось запоздалым. Покровский мгновенно пересел, заняв место на диване рядом со мной.

— Так лучше? Не надо смотреть на моё лицо. Можешь разглядывать помещение… — сообщил он, закидывая руку на спинку дивана.

Я хотела отодвинуться от него. Но он сильным нажатием заставил меня усидеть на месте.

— Не шарахайся, Алёна. Я не накинусь на тебя в людном месте.

— А в безлюдном?

— В твоих глазах у меня репутация плохого парня, да?

— Репутация морального урода. Это совсем другое, — ответила и после подумала, что дерзить мужчине — не самый безопасный вариант.

— Ладно. Я знаю, о чём ты подумала. Я не откушу тебе язык и не наброшусь с ответными оскорблениями. Но и обратно не пересяду.

— Тогда хотя бы не прижимайся. Меня от тебя знобит.

Покровский не отреагировал на шпильку, выбрал блюда из меню на свой вкус. Через несколько минут официант поставил перед ним кофе, мне  — гранатовый сок.

— Кофе тебе нельзя, — пояснил Покровский.

Он аккуратно отпивал кофе из своей крохотной чашки и бережено ставил фарфор на блюдце. Медлительность и собранность его движений завораживали. Как можно быть таким привлекательным внешне и чёрным изнутри?

— Не попробуешь сок? — предложил Покровский, протягивая бокал.

Я принялась пить. Каким-то образом я получила именно то, что хотела — сок вяжущий и насыщенный, с кислинкой.

Тошнота отступила после нескольких глотков. Шум в голове прояснился и стало легче дышать.