Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Опиум. Вечность после - Мальцева Виктория Валентиновна - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

– Что? – не успеваю скрыть свой шок.

– Дааа, – тянет, поджимая губы. – Ну, никто доподлинно не знает, что у них там вышло. Но ничего хорошего, это точно.

Лурдес смотрит в окно невидящим, затянутым пеленой воспоминаний взглядом. Наживка переродилась в потребность излить душу:

– Всё сложно у нас, причём у всех. Соня до сих пор и несмотря ни на что любит его. Эштона, – уточняет, коротко взглянув на меня, словно желая убедиться в том, что я всё ещё здесь. – И живёт с Антоном. А я кроме Антона вот уже семь лет никого больше не вижу. Я – как мой папа, а он у нас – моногам.

– Твой папа кто?

– Однолюб. За всю свою жизнь влюблялся только раз, с первого взгляда и сразу до беспамятства.

– Тогда я тоже моногам, – сознаюсь.

– Оу… – вытягивает лицо. – И в кого же ты так безнадёжно втрескалась?

– Не важно. Продолжай! Ты так интересно рассказываешь о своей семье. А главное, столько подробностей знаешь о своих родителях и их личном.

– А, это папа! Он любитель поговорить на эту тему и поведать душещипательную историю своей Большой любви. Правда, рассказывает только нам, детям, больше никому. А вот маман, мисс «Скрытность», редко говорит, но зато, только не смейся, книгу пишет! Ха-ха! Представляешь? Моя маман – писатель! Обхохочешься!

– Почему? Это же здорово! – я и впрямь так считаю.

– Да потому что мама моя – математик мозговыносоед! Её студенты как чёрта боятся, такая строгая! И тут вдруг взялась писать про свою любовь… смех, да и только!

– Наверное, у неё была особенная любовь?

– Не была, а есть. Обитает по сей день под боком, Алексом звать. Это папенька мой, – сперва смеётся, потом внезапно становится серьёзной. – Ну, ей, на самом деле есть, что рассказать. История у них длинная, необычная и… сильная. Да, именно сильная: о большом и нерушимом чувстве, пронесённом через жизнь, беды и невзгоды, глупости, потери, несчастья и огромное, просто огроменное счастье, в котором родилась я. Я – их кульминация! – сообщает с гордостью и звонким смехом.

– Очень достойная кульминация, нужно сказать! – тоже смеюсь. – А почему трудности, если любовь с первого взгляда?

– Ну, маман у меня специфическая личность: в юности она не согласилась стать женой отцу, потому что он не удовлетворял её требованиям безопасности, – подмигивает.

– Это как?

– А так, – Лурдес толкает свой смартфон, он скользит по гладкой поверхности стола и врезается в мою руку.

На экране я вижу фото мужчины, и у меня, надо сказать, несдержанная реакция:

– Кто эта модель?

– Это не модель, это мой отец. Здесь ему тридцать пять, и по моему скромному мнению, именно в этом возрасте он был на пике, так сказать, своей привлекательности, пока не поседел.

– Он сейчас седой?

– Не полностью, но частично да. Возраст, во-первых, а, во-вторых, поседеть ему пришлось вскоре после того, как была сделана эта фотография – маму несколько раз ударили ножом в живот, а она как раз была беременная. Ребёнок погиб и мама почти – отец её вытащил и выходил.

На фото изображён человек не просто безупречной внешности, в нём выдающаяся сексуальность. Причём в таком объёме, что глаза, скользящие по его идеальным чертам, волосам, плечам, отрываются с трудом. И сложно сказать, что именно имеет такое воздействие: его необыкновенно красивое лицо или взгляд. Лурдес почти точно скопировала своего отца (в женской вариации) и даже шарм, но не глубину во взгляде. Странно смотреть и поражаться настолько необыкновенной мужской красоте и слушать историю его жизни, узнавать о пережитых бедах и трагедиях.

Лурдес показывает другое фото, где мужчина выглядит уже намного старше, он носит очки и от висков и дальше к затылку у него частично седые волосы. Он улыбается широченной улыбкой и указывает пальцем на нечто, чего не видно в кадре.

– Эту фотку я сняла примерно два года назад, до того, как родители уехали в Израиль. Рожать.

– Рожать? Сколько им лет?

– Матери было сорок девять. Отцу пятьдесят. Сейчас – на два года старше.

Мои глаза округляются, а Лурдес закатывает свои:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Дааа! Я отношусь к этому точно так же. Мать, блин, на сносях на старости лет! Я чуть сама не ошалела, когда узнала!

Я рассматриваю фотографию внимательнее и вдруг узнаю на ней знакомое лицо – не раз его встречала в журналах и на телевидении.

– Твой отец известная личность?

– Что-то вроде. Эй, красавчик! Можешь уделить мне минуточку? – машет официанту, профессионально «щуря глазки».

Лурдес заказывает себе ещё чашку кофе.

– Ещё по кофе?

– Нет, мне хватит.

– Давай с коньячком!

– А здесь и такое есть?

– Здесь, как и везде, только кофе, а коньячок у меня с собой!

Вынимает из своей студенческой брезентовой сумки крохотную бутылочку:

– Одна ложечка, а вкус с обычного в момент меняется на волшебный!

Я отвечаю улыбкой на изображающее неземное наслаждение лицо моей новой подруги и соглашаюсь на кофе с коньяком. Правда вливала его Лурдес совсем не по ложечке, а от души.

– Ну, так вот, никто кроме меня не догадывался об их «сюрпризе»!

– А ты как узнала?

– Не поверишь, случайно. Говорила с матерью по скайпу и вдруг поняла, что уже несколько месяцев не видела её в полный рост. Звонит и только лицо в экран вставляет. Если кто и ходит, то только папа. Но он, типа, смертельно болен.

– Почему «типа»?

– Да потому что больным он не выглядел, а вот мать располнела. Я сразу просекла: она в положении!

– И как, не ошиблась?

– Нет. Отец хоть и носил всю жизнь мамочку на руках, но не нудел ей в ухо, что пора уже фруктового салатика поесть. Он как это произнёс, я сразу их заподозрила! Мать зашипела на него, а поздно – я догадливая. Он просто не знал, что я в эфире, вот и прокололся. В общем, пришлось собирать делегацию и ехать выводить их на чистую воду.

– Слушай, у тебя прямо не семья, а мексиканский сериал!

– Нееет, – тянет. – Ни разу не сериал, скорее драматическая love story со счастливым концом. У родителей только, правда. А у нас… – вздыхает, – всё плохо. Ну вот скажи, какой смысл Соньке жить с Антоном, если она его не любит? А я ну вот прямо сохну! Как в мексиканском сериале, блин!

Лурдес подливает себе коньяка в кофе.

– А Антон кого любит?

– Ну, слушай… – кривится, недовольная вопросом, – он думает, что Софи – его звезда, но это полный бред.

– Почему?

– Ну, видишь ли, Бог парует людей по некоторым ключевым моментам. И вот Сонька с Антоном, они не пара, понимаешь? Софи – одухотворённо-возвышенная мадам, ей нужна драма, если любить, то какую-нибудь придурковато-калеченную личность, типа Эштона! А Антон, он такой прямой и понятный, конкретный и брутальный… в общем, Сонька никогда его не полюбит. Да и он рано или поздно упрётся в её идейность, и она точно начнёт его раздражать. И что важно: когда мне было шестнадцать, Антон меня поцеловал! Они тогда с Соней не встречались ещё, но она ему нравилась.

– И что потом? После поцелуя?

– Позвонил на другой день и извинился, сказал, что был в невменяемом состоянии. Это правда – он был пьян: у Лёхи на вечеринках они вечно в хлам напивались, но сейчас брат уже без пяти минут женатый человек и трезвенник. Так вот, главная моя мысль – Антон в ту ночь, однозначно меня хотел. Причём ооочень хотел, понимаешь, о чём я?

– Да, – признаюсь.

– Ну и вот: счастье было почти в кармане, но… – изображает страдание, – малолетство меня подкачало! Антоша не решился, оправдав своё бегство отговоркой «вовремя опомнился».

– А Лёха это кто?

– Это мой самый старший брат.

– Господи, сколько их у тебя?

– Тааак… ну смотри: моя мама изменила своему первому мужу с моим папой. Но до этого у неё уже был Лёха. Пока они были вместе, мой папа изменил моей маме со случайной девицей (ну, он говорит, что не изменял, мама от него отказалась, и он с горя начал искать, с кем бы ему семью замутить), и родился Эштон – мой второй брат. А у мамы с её первым мужем родилась Сонька. То есть Лёха и Сонька полностью родные, а со мной у них только мама общая. А с Эштоном – только папа. Поняла?