Я поступаю в Ардэн! Академия магии (СИ) - Генер Марго - Страница 20

— Вы не один? — спросил Алфеус.

У меня внутри все упало, я замерла — сейчас меня раскроют, и всё. Конец моему обучению в Ардэне, меня исключат, даже не успев принять, выгонят с позором…

Мозг рисовал картины одна другой хуже, и когда Нолан заговорил, смысл слов дошел не сразу.

— Угадали, профессор, — сказал он. — В доме отдыхают и другие сопровождающие.

Изворотливости «котелка» искренне удивилась. А ведь он совсем не производит впечатление человека, который может вот так, в лицо… Хотя нет. Он ведь ни слова не соврал.

— Мда, — протянул Алфеус, неуверенно хмурясь. — И с кем вы чаевничали?

— В данный момент у меня выходной, — невозмутимо ответил «котелок» и приблизился к столу. — Поэтому отчитываться, что делаю и с кем в свое личное время не обязан даже ректору Люксу. Но если вы зашли как гость, профессор, с удовольствием угощу земляничным чаем. Его оставила одна из ведьм.

При упоминании о ведьмах, лицо профессора Глома искривилось, будто лимона куснул. Чем, интересно, ему ведьмы не угодили? Или он ко всем такой пренебрежительный?

Я поерзала — черенок веника уперся в бок и стал колоть. Видимо, зашуршала — Алфеус обернулся.

— Вы ничего не слышали? — спросил он, хмуря брови.

Я затаила дыхание, отклонившись от замочной скважины. Нолан, тем временем, продолжал изображать спокойствие и дружелюбие.

— Под карнизом голуби устроили гнездо, — произнес он и прошел к шкафу с чашками. — Думаю, через месяц-другой появятся птенцы. Хотите одного?

Алфеус Глом еще пару секунд подозрительно смотрел в сторону кладовки, затем все же отвернулся к «котелку», который успел налить ему кипятка в чашку и поставить на стол.

— Ведьминой земляники? — уточнил Нолан с добрейшей улыбкой, в которой лично я уследила провокацию.

Профессор демонстративно покачал головой.

— Избавьте меня от такой любезности.

— С удовольствием, — согласился «котелок» и снова взялся за свою чашку. — Так вы с чем ко мне пришли? В смысле — за чем? Как говорил, у меня выходной, командировочные свитки закрыты. На эту неделю я свободен. Так что у вас, дорогой профессор?

Очевидно, невозмутимость и отсутствие страха перед ним, Алфеуса Глома очень бесила. Что-то подсказывало — бояться его все-таки стоит. Это даже не адепт, а опытный и преподающий маг, причем некромант.

Но устраивать восстание мертвецов к моему облегчению он не стал, хотя по лицу видно — очень хочет. Проговорил после сдержанного вдоха:

— Сильфы напели, будто видели, как к вам заходила абитуриентка.

В груди ёкнуло, когда Нолан кивнул.

— Угу, — отозвался он и пригубил из чашки. — А еще они трещат, что в подвалах Ардэна некроманты факультета Тьмы проводят запрещенные эксперименты. Но это ведь полная чушь, верно? Иначе об этом стоило бы рассказать ректору. Если сильфы видели здесь абитуриентку, значит и история с подвалами правда. Да?

«Котелок» внимательно посмотрел на профессора и одарил его лучезарной улыбкой настоящего англичанина. О ситуации с подвалами Ардэна я знала не больше, чем о самих сильфах, но, судя по тому, как заиграли желваки на лице профессора, с подвалами явно что-то не так.

— Разумеется, — наконец процедил профессор, — рассказы о подвалах чистой воды бред. Сильфы мелкие сплетницы. Но вы же понимаете, я должен был убедиться.

Нолан понимающе проговорил:

— Разумеется. Ведь только факультет Некромантии и Тьмы справедливо следит за прибывающими адептами. Другие слишком безответственны в этом вопросе.

Говорил он это доброжелательным тоном, но я в каждом слове слышала иронию. А ведь «котелок» с огнем играет. Неужели ему совсем не страшно? От профессора Алфеуса веет тихой жутью, не представляю, как адепты учатся на его факультете. Хотя, если они там все некроманты, может им и нормально.

Профессор Глом сделал вид, что не заметил иронии и проговорил:

— Мой факультет предпочитает знать о появлении потенциально сильных магов. И если речь о той абитуриентке, о которой мы оба сейчас с вами думаем, мистер Ридсби, то вопрос почти бесценный.

— О какой? — как ни в чем не бывало спросил «котелок».

Алфеус раздраженно скривился.

— Ради тьмы, не оскорбляйте свой ум. Речь о Вивиане Хор.

Услышав свое имя, я в буквальном смысле передернулась. Видимо, слишком сильно — веник все же задела, он с шуршанием упал на пол. Я вся сжалась, а Алфеус снова обернулся.

На этот раз взгляд прицельно на дверь кладовки и ощущение, что пытается смотреть сквозь нее.

— Хотите сказать, мистер Ридсби, это и сейчас голуби? — спросил он и сделал очень осторожный шаг в мою сторону.

Лицо Нолана осталось прежним, но в глазах явное беспокойство и напряжение. Ёлки-палки, в этот раз рассказы о голубях его не устроят. Если найдет меня, точно влипну.

Профессор Глом продолжал медленно красться к двери, а я в панике завертела головой — как быть? Как спасаться?

Ответ явился сам собой, когда взгляд упал на окошко. Не очень большое, но со шпингалетом, значит открывается. Надеюсь, я протиснусь…

Стараясь не издавать звуков, я в панике перепрыгнула через злополучный веник и потянула шпингалет. Он, мерзавец, поддаваться не хотел, наверное, редко пользуются. Конечно, не каждый день через это окно убегают.

Приближение профессора я чувствовала спиной и вообще всем телом, по которому катаются волны животного страха — он некромант и впечатление от него жуткое.

Шаги, мягкие, как кошачья поступь прозвучали совсем близко.

— Выходите, и обещаю, попробуем решить все дипломатично, — донесся его голос из-за двери.

Да, конечно, дипломатично. Уже слышала, что к новым абитуриентам он присматривается с особой тщательностью. Зачем? Что ему надо? И, в частности, от меня? Как много вопросов и так мало ответов.

Шпингалет, наконец поддался, окно распахнулось, а я, подпрыгнув, подтянулась и перевалилась через окно. Вторую часть побега продумать не успела и вывалилась на кучу сена. Спасибо хоть не на камни. И даже умудрилась прикрыть створку окна.

Похоже, сделала я это в тот самый момент, когда в кладовку вошли.

Оцепенев, я прижалась к холодной стене спиной и задержала дыхание, которое очень некстати, как у разогнанного паровоза. Из кладовки донеслось глухое:

— Я же говорил — голуби…

— Хм, действительно, пусто.

Потом по голосам поняла, что Нолан и Алфеус вернулись в комнату, а я, кое-как справившись с тряской и адреналином, выбралась из сена (кстати отсыревшего) и со всех ног побежала к массиву Ардэна.

Что все это было? Почему профессор Некромантии и Тьмы интересуется мною? Что с моим даром? Спонтанные исчезновения? Почему он вдруг так интересен? Почему Александр на меня так огрызается?

От вопросов пухла голова. Нет, срочно к ректору. Прямо к нему. Пусть все объясняет. Немедленно.

В коридорах Ардэна народа оказалось мало — в выходной адепты и абитуриенты заняты кто-чем, секциями, курсами, личными делами. И бежать по ним легко, никто не остановил и не спросил «эй, Вивиана, куда ты несешься с выпученными глазами?».

А меня несло по памяти к кабинету ректора. Благодаря карте я уже не так путалась в переходах и залах. Когда впереди замаячили массивные двери ректорского кабинета, я даже не подумала сбавить скорость. Как и не подумала, что скажу и как себя вести — просто с разбегу ворвалась в кабинет.

Ректор Люкс перебирал бумаги за столом, когда я буквально вылетела на середину кабинета и чуть не упала, споткнувшись о коврик. Некоторое время стояла с выпученными глазами и дышала, как загнанный конь, пыталась прийти в себя.

Ректор Люкс смотрел на меня внимательно и с немым ожиданием, держа бумажные листы. Матеньки… Как-то некрасиво ведь. Ворвалась, как чокнутая… Может к нему записываться за полгода надо? А тут я. Хотя теперь уже поздно.

Спустя несколько секунд ректор прервал немую сцену.

— И чем обязан такому появлению?

Он смотрел строго, всем видом напоминая хищную птицу — глаза внимательные, пытливые. Мысли у меня тут же разбежались — чем я вообще думала?