Горный цветок - Деверо Джуд - Страница 34

Капитан Монтгомери отнес ее к палатке, которую Сэм, пока она пела, переставил в лес, подальше от жилищ старателей.

Бесцеремонно бросив ее на койку, ‘Ринг налил в стакан виски и протянул его Мэдди:

— Пейте!

«Вряд ли он на меня слишком уж сердится, если предлагает выпить», — подумала она и сделала глоток. В следующую же секунду ‘Ринг вырвал стакан у нее из рук и выпил виски сам.

— Вы этого не заслуживаете. Я просто хотел проверить, не подмешали ли вы опять в виски опиум, — сердито произнес он. — Ну и представление вы устроили. Вас научила этому мадам Бранчини?

— Нет, я действовала по наитию. — Мэдди улыбнулась. — Вам понравилось?

— Я рад, что они не понимали слов. Дитя свободы, надо же. — Капитан отвернулся, вновь наполняя стакан.

Она оперлась на локти и откинулась назад. Блузка на ней все еще была распахнута до пояса, и, бросив взгляд вниз, она увидела, что в такой позе груди, выглядывавшие из корсета, кажутся весьма соблазнительными.

— Я никогда в жизни не делала ничего подобного. Но, кажется, вышло довольно неплохо, как вы считаете?

‘Ринг повернулся, едва не расплескав все виски, когда взгляд его упал на возлежащую на койке Мэдди.

Она встретила его взгляд невинной улыбкой.

— Когда играешь с огнем, — проворчал он, — можно и обжечься.

— Да? И кто же собирается подлить масла в мой огонь?

— Во всяком случае, не я, если вы на это намекаете.

Мгновенно почувствовав себя так, будто на нее вылили ушат холодной воды, Мэдди села.

— Мне следовало знать, что уж от вас я комплимента не дождусь.

— Так вам этого хочется? Вы пели просто замечательно. Никогда в жизни не слышал ничего подобного. Каждый звук был словно падающая на землю драгоценная жемчужина.

Она несколько раз моргнула, слыша неподдельную искренность в его голосе.

— Но что вы скажете о моей игре?

— Игре? — Капитан фыркнул. — Вы не играли, вы были Кармен, — он окинул ее взглядом с головы до ног, — но сейчас вы можете наконец остановиться.

Мэдди поспешно запахнула блузку и встала.

— Премного вам благодарна, капитан, за спасение от старателей, но сейчас я собираюсь ложиться, так что будьте добры уйти.

— Сегодня ночью я никуда отсюда не уйду. Я не собираюсь ни на секунду выпускать вас из виду.

— Но вы не можете провести ночь со мной!

— А я и не собираюсь, во всяком случае, так, как вы это, возможно, себе представляете. Я просто хочу помешать всем этим мужчинам» которых вы так усиленно сегодня соблазняли, прийти сюда за вами. Сэм с Фрэнком и Тоби будут спать снаружи, у самой палатки.

Его слова заставили Мэдди почувствовать себя самой желанной женщиной на свете.

— Перестаньте выглядеть такой довольной. Надеюсь, никто особенно не пострадает, если они все же сюда явятся.

— Я тоже, но уверена, они и носа не покажут, зная, что вы меня охраняете. — Она улыбнулась. — Я им понравилась, ведь правда? — Напевая «Хабанеру», она слегка приподняла подол юбки и прошлась по палатке, как в танце.

‘Ринг следил за ней хмурым взглядом.

— Так вы хотите нравиться таким мужчинам, как они?

— Вы не понимаете.

— Тогда объясните мне.

Мэдди взяла у него из рук пустой стакан, плеснула туда виски и сделала несколько глотков.

— У людей странное мнение об оперных певицах. Мы им кажемся чем-то вроде небесных созданий, а не существами из плоти и крови. Они думают, как и вы когда-то, что мы родились с нашим голосом и петь для нас так же легко, как и дышать. Они не видят, что певица такой же человек, как и они, и ей хочется того же, что и каждой женщине.

Схватив за руку, ‘Ринг привлек ее к себе.

— А что хочешь ты, Мэдди? Быть певичкой в салуне и демонстрировать свою голую грудь поверх слишком тесного корсета?

— Нет, я вполне довольна тем, что имею, но сегодня вечером… Я не знаю… но так чудесно, когда нравишься ты сама, как женщина, а не только твой голос.

— Но твой голос…

Она высвободилась из его рук.

— Я знаю, что мой голос великолепен. Мне просто хотелось узнать, нравится ли мужчинам… Мне хотелось знать, нравлюсь ли я им как женщина. И я это узнала.

— Как ты вообще могла в этом сомневаться? — Голос его был едва слышен.

Мэдди повернулась и, взглянув на капитана, вновь почувствовала себя Кармен, чувственной, страстной девушкой с табачной фабрики, которая прекрасно сознавала свою власть над мужчинами. Ей захотелось, чтобы он схватил ее в объятия, поцеловал и, может быть, даже занялся любовью.

— Приберегите ваши нежные взгляды для старателей, — проговорил капитан и отвернулся.

Мэдди почувствовала себя так, будто Монтгомери ударил ее ниже пояса, и на мгновение у нее даже перехватило дыхание.

— Вы не нужны здесь сегодня ночью, капитан, — холодно произнесла она, подходя к койке. — Если вы считаете, что мне нужна охрана, пришлите сюда Тоби или Сэма с Фрэнком.

— После той демонстрации, что вы устроили, я не оставил бы вас наедине даже со своим отцом. С дедом даже.

— А с вами я, конечно, буду в полной безопасности, не так ли, капитан?

К своему ужасу, Мэдди вдруг почувствовала, что глаза ее наполняются слезами. Сегодня, когда она пела об армейском офицере, которого любила Кармен, ей казалось, что она поет о ‘Ринге, почти постоянно занимавшем теперь ее мысли.

— Я защитил бы вас ценой собственной жизни, но вы должны мне довериться.

— Я доверяю вам свою жизнь, но… — Она замолчала, не в силах продолжать от переполнявших ее сердце чувств. — Оставьте меня, пожалуйста, на несколько минут.

‘Ринг подошел к ней и, повернув, прижал к груди. Мэдди попыталась вырваться, возмущенная тем, что, когда ее влекло к нему, он не желал к ней даже прикасаться, но стоило на него рассердиться, как он тут же хватал ее в объятия.

— Я тебя ненавижу.

— Неправда. — Он погладил ее по волосам. — Ты даже не представляешь, как ко мне относишься.

— А ты, конечно, это знаешь? — сердито спросила она.

— Думаю, я знаю это лучше, чем ты. Она оттолкнула его.

— Ты говоришь, что я тщеславна, но, скорее, это твое тщеславие не знает границ. Уверена, ты думаешь, что нравишься мне. Так вот, ты ошибаешься. Я к тебе абсолютно равнодушна.

— То-то равнодушной ты выглядела, когда я пробивался к тебе сквозь эту толпу. Да ты просто засияла от счастья, когда я протянул к тебе руки, и ты упала в них, не колеблясь ни секунды.

— Я пошла бы к любому знакомому мне человеку, так как боялась, что эти люди меня вот-вот уронят.

— Да? С той минуты, как они тебя схватили, Сэм все время находился от тебя не более чем в футе, а он несколько выше меня. Почему же ты его не увидела и не пошла к нему?

— Я его не видела, — солгала Мэдди. — Просто не хотелось к нему обращаться, только и всего.

При виде появившейся на лице капитана ухмылке она отвернулась.

— Может быть, — услышала Мэдди его голос, — мы на время оставим наши споры и ты меня немного подлечишь? Кажется, я истекаю кровью.

Она вихрем подлетела к нему и, схватив за пояс, развернула.

— Где?

На спине у него растекалось большое кровавое пятно, над которым рубашка была явно разрезана.

— О Господи, ‘Ринг, какой же ты дурак! Похоже, рана серьезная. Почему ты ничего не сказал? Тебя кто-то пырнул ножом? — Оглядывая его с ног до головы, Мэдди заметила, как он улыбается. — И не думай, что я хоть чуточку тобой интересуюсь. Ничего подобного. Я помогла бы любому, кто у меня служит, даже если бы этот человек мне и не нравился. Перестань ухмыляться и сними сейчас же рубашку. У меня где-то в сундуке были бинты.

— Ты готова сделать что угодно, только бы заставить меня раздеться, не так ли?

— Сказать по правде, ваш вид, капитан, мне нравится гораздо больше ваших слов.

Мэдди заметила, что, вынимая руки из рукавов рубашки, он слегка поморщился.

— Садись, — приказала она, и ‘Ринг немедленно повиновался.

Ей приходилось перевязывать людей и раньше, и она разбиралась в ранах. Порез был неглубоким, зашивать его не требовалось, но туда набилось много грязи.