Горный цветок - Деверо Джуд - Страница 25

— Очень, очень хорошо. Я добавлю еще несколько нот.

Она спела еще ряд нот, и в каждом случае он сумел точно сказать, что это за ноты.

— Абсолютный слух, — сказала она наконец. — Вы можете отличить каждую ноту. У вас абсолютный слух. Вы знали об этом?

— Никогда об этом не думал. У нас в семье музыкой никто особенно не интересуется.

— Спойте мне песню, — потребовала Мэдди.

— Вы еще не сразились ни с одним драконом.

— Сомневаюсь, что ваше пение заслуживает даже самого маленького дракона. Пойте, или я начну опять вас спрашивать о Тоби.

Он запел «Греби, греби, греби на своей лодке», и она подождала, пока он кончил, прежде чем заявить.

— Поразительно, капитан, просто поразительно.

— Что, неплохо?

— Просто поразительно, как человек, у которого такой приятный голос, когда он говорит, и ухо, способное различить любую ноту, может…

— Может?..

— Так отвратительно петь.

— А ну, держись, — крикнул он и, толкнув, чуть не свалил ее с лошади, но тут же подхватил, не дав упасть на землю.

Стремясь удержаться, она обхватила его руками за шею и подняла на него смеющиеся глаза. Он тоже смеялся, и внезапно ей захотелось его поцеловать. Вероятно, из-за всех этих разговоров о девушках и о том, что он «сделал то, что требовалось».

Мэдди приблизила к нему лицо и, почувствовав, что ‘Ринг склоняется над ней, закрыла глаза. Но поцелуя так и не последовало. Открыв глаза, она увидела, что он смотрит на нее со странным выражением. Внезапно смутившись, она убрала руки с его шеи, выпрямилась и отвернулась.

— Скоро мы доберемся до лагеря?

— Полагаю, вам это так же хорошо известно, как и мне.

Да, ей это было известно. Она не могла придумать, о чем бы еще его спросить. Веселость их куда-то пропала, и Мэдди не знала, почему так произошло, но не стала ломать себе голову над этим вопросом. Вместо этого она вновь прижалась к его груди и, устроившись таким образом, полностью отдалась радости скачки.

7

В лагере их ждали все, но беспокоился один только Тоби. Сэм помог Мэдди спуститься с коня, и капитан отъехал, направившись к возвышавшемуся над лагерем гребню горы, где он расположился вместе с Тоби.

Мэдди вошла в палатку вместе со следовавшей за ней по пятам Эдит.

— Он приходил, когда вас не было.

— Кто?

— Вы так хорошо проводили время со своим капитаном, что уже забыли о сестре?

Мэдди мгновенно встревожилась:

— Но почему? Мы должны с ним встретиться только после завтрашнего представления. И даже не в тот же вечер. Он дал мне листок с указаниями.

— Да, он сказал об этом. Ему просто хотелось лишний раз убедиться, что вы там будете. И он велел вам надеть что-нибудь красивое. Чтоб блестело, сказал он. Похоже, этот ваш дружок капитан начинает его тревожить.

Мэдди опустилась на койку.

— Что он сказал о капитане Монтгомери?

— Сказал, что возьмет ружье, с которым ходят на бизона, чтобы уж наверняка прикончить этого длинного типа, такой он растакой.

Мэдди прикрыла лицо руками.

— Что мне делать? Завтра после выступления я должна буду отправиться в горы, туда, где у нас с ним назначена встреча. И мне обещали, что я увижу там Лорел. В таких обстоятельствах я не могу раздражать этого человека. Раздражать его! — проговорила она с горечью. — Он мне уже сказал, что с Лорел… что Лорел… нет, не хочу об этом даже думать! Придется сделать все так, как он сказал.

— Смотрите тогда, чтобы этот ваш армейский дружок не увязался вслед за вами в горы. Между прочим, коротыш тоже задает вопросы.

— Коротыш?

— Тоби. Он так и ходит кругами вокруг Фрэнка с Сэмом, да и вокруг меня тоже, пытаясь выведать что-либо о вас.

Мэдди поднялась и подошла к стене палатки. Что ей делать? Что она может сделать? «Каким-то образом, — подумала она, — я должно от него избавиться. Я не могу сказать ему, что происходит, так как он непременно захочет вмешаться. А этого-то я и боюсь». К тому же после всех своих неудач в последние дни он будет теперь вдвойне бдительным. И ему каким-то образом удалось ее разыскать, хотя никто не видел, как ее увозили пьяные старатели. Если однажды он уже смог ее найти, то сможет найти и снова, только на этот раз ему придется иметь дело не со старателями, желавшими лишь послушать ее пение. Сейчас его будут поджидать люди, которые похитили Лорел.

— Что вы решили делать? — спросила Эдит.

— Пока не знаю. Мне надо как-то заставить его остаться здесь, когда я послезавтра поеду в горы.

— У меня еще есть немного опиума.

— Он не станет ни пить, ни есть за моим столом.

— Может, стукнуть его как следует по голове?

— Мне не хотелось бы причинять ему боль. Она вспомнила, как Монтгомери отдал ей все одеяла, а сам просидел всю ночь под деревом, дрожа от холода. Он действительно пытался лишь защитить ее.

— Как насчет женщин? Я могла бы привести пару девочек, и мы вместе…

— Нет!

Эдит бросила на нее быстрый взгляд.

— Жаль, что вы сами не можете провести с ним ночь.

— Мне сейчас не до того, чтобы соблазнять мужчин. Хотя… — Мэдди подумала, что было бы совсем неплохо, если бы он стал ей больше доверять. — Так ты говоришь, Тоби задает вопросы?

Попытаюсь-ка и я, в свою очередь, задать ему несколько. А теперь иди и накрывай стол к ленчу. Я лучше соображаю на сытый желудок.

У Эдит уже были куплены цыплята, которых она обварила кипятком, ощипала, почистила и обжарила в горячем масле. Мэдди пригласила Тоби разделить с ней ленч и не позволила ему сидеть нигде, как только за столом вместе с ней.

— Вы ведь давно знакомы с капитаном, Тоби? Пожалуйста, берите еще цыпленка.

— Уже десять лет. Я, пожалуй, возьму еще одного, с вашего позволения, мэм.

Она постаралась улыбнуться как можно более любезно.

— Расскажите мне о нем.

Тоби даже не поднял головы. Он привык к тому, что женщины постоянно расспрашивают его о ‘Ринге. Если бы он хоть немного был склонен к полноте, то от всей той еды, которой его потчевали женщины, стремившиеся завоевать ‘Ринга, давно бы уже превратился в бочонок на ножках. Поначалу во время таких разговоров Тоби чувствовал себя как в западне, так как, с одной стороны, понимал, что не должен ничего рассказывать о ‘Ринге, но, с другой — ему совсем не хотелось потерять такой источник снабжения.

— А чего рассказывать. Он такой же, как и другие мужчины.

— Но не у всех отцы нанимают человека, чтобы тот познакомил их сыновей с жизнью.

Тоби был поражен:

— Он вам об этом сказал?

— Да. Не стесняйтесь, мажьте больше масла на булку. Меня удивляло, почему он не… Вернее, я хочу спросить, почему он не обращает никакого внимания на женщин?

— Я и сам не понимаю, — ответил Тоби.

— Может, это разочарование в любви? Он кого-то любил, но не смог по какой-то причине быть с ней вместе?

— Вы хотите сказать, как в этих песнях, которые вы поете? Нет, ничего похожего. Он просто не обращает на женщин внимания, и все. Вы даже представить себе не можете, на что некоторые из них пускались, только бы его завлечь, но все без толку.

— Берите еще помидор. Может, это отсутствие всякого интереса к женщинам у них семейная черта?

— Нет, мэм. Поэтому-то его отец так и тревожился. Все шесть братьев парня действительно интересуются девушками. Даже самые маленькие из них. Хотя, может, дело тут в том, что мальчик самый некрасивый в семье.

Она застыла, не донеся до рта вилку.

— Вы хотите сказать, что капитан Монтгомери некрасив?

— Верно, мэм. Его братья никогда не давали ему об этом забыть, поминутно хвастаясь, что они намного красивее своего старшего брата.

И тут только Мэдди сообразила, что, несмотря на невинное выражение лица, Тоби, конечно же, над ней подшучивал. Она снисходительно улыбнулась.

— Если его не интересуют женщины, что же в таком случае его интересует?

— Долг. Честь. И все остальное в том же роде. — Тоби произнес это так, будто говорил о самых отвратительных чертах. Затем, откусив кусок хлеба, поднял на нее глаза и спросил: — Он вас интересует?