Электрическое тело (ЛП) - Рэвис Бет - Страница 22

— Андроиды подняли купол на целых восемнадцать минут — необходимое время для выведения лунной пыли из затворов и перепечатки купола. Обычный человек не может продержаться больше минуты или двух в открытом космосе. Весь купол остался без кислорода. Части купола были также подсоединены к искусственной силе тяжести для колонии. Все колонисты… они погибли, повиснув в воздухе, задыхаясь в вакууме космоса.

Я могу представить это: колонисты, задыхающиеся, умирающие в космосе…

Когда андроиды подняли купол, декомпрессия в нём выбила все окна, и любого, кто был снаружи, засосало на поверхность луны или выкинуло на крышу купола. Это было словно циклон, кружащий тела по кругу. Когда андроиды присоединили купол и гравитация была налажена, тела тех колонистов рухнули вниз. Исследователи, отправлявшиеся анализировать последствия, сказали, что там повсюду были мертвецы, в самых разных местах: над крышами; на гало-гидрированных деревьях произраставших там; на земле, во всякого рода странных положениях. Казалось, там буквально пролился дождь из мёртвых тел.

Андроиды могут только следовать указаниям. Они могут выполнять простые задания — но они не умеют думать. Наука способна на многое — но она не может создать мозг. Она не может создать что-то, способное думать самостоятельно. Я это знаю… Я изучала медицинские файлы. Болезнь мамы находится внутри её мозга, движущиеся хромосомы и поврежденные нервные клетки. Любой человеческий орган можно клонировать — но не мозг.

Андроиды не думали, когда поднимали купол. У них нет мозга. Они оснащены компьютером. Они лишь выполняли приказы. И это погубило целую колонию.

По крайней мере, так произошло тогда, если верить Представителю Беллесу. Но, по правде говоря, я не уверена, насколько сильно могу доверять ему, или почему он рассказывает мне всё это.

Представитель Беллес встаёт, и на мгновенье мне кажется, что он собирается выйти из-за стола и сделать мне что-то. Я вздрагиваю, когда он разворачивается на каблуках, но затем он шагает к окну, а не ко мне. Я встаю и подхожу ближе, уставившись в пол. Из кабинета Представителя прекрасный вид на площадь, фонтан. Отсюда мне всё видно: тёмную форму охранников, спешащих бизнесменов и деловых женщин, уличных андроидов, лениво обслуживающих покупателей пастиццы и других закусок.

Я его теряю. Что бы не заставляло его говорить о науке и террористах раньше… теперь оно исчезло. Он замолкает. Но я предпринимаю последнюю попытку и спрашиваю:

— Какое отношение трагедия лунной колонии имеет к терорристам, которых пытается остановить государство? — тихо спрашиваю я.

— Возможно, это не имеет никакого отношения к террористам, — говорит Представитель Беллес, глядя вниз на площадь.

Я изучаю его лицо в отражении. Он не похож на человека, способного на предательство.

Он похож на испуганного человека.

Глава 24

Я делаю шаг вперёд, к солнечному свету, который мгновенно ослепляет меня.

Пожалуй, этот день официально можно назвать самым странным днём в моей жизни.

Теперь остаётся лишь одно. Краем глаза я замечаю уличного андроида, продающего тёплую, восхитительно пахнущую пастиццу. Я, возможно, и провела всё утро выслеживая сумасшедшего, с помощью голограммы моего отца, окончательно запуталась и проникла в офис потенциального террориста, где у меня был сверх странный разговор, но хоть пастицца осталась прежней.

— Сырную, — говорю я, становясь в начале очереди. Я прикладываю наруч к пункту оплаты и жду, когда андроид выдаст мне пастиццу со вкусом рикотты1.

Андроид не двигается.

— Одну. Сырную, — четко повторяю я. Мой наруч показывает, что оплата прошла.

— Спокойствие познаётся в свободе, — говорит андоид.

— Извините? — спрашиваю я.

Я озираюсь по сторонам. У фонтана находятся ещё несколько андроидов, и все они, кажется, перестали работать. Их покупатели выглядят такими же озадаченными, как и я.

— СПОКОЙСТВИЕ ПОЗНАЁТСЯ В СВОБОДЕ! — вопит уличный андроид. Его голос повышается до предела. — Спокойствие познаётся в свободе! Спокойствие познаётся в свободе! — монотонно повторяет он.

Я медленно пячусь назад, страх подступает к горлу.

— Какого чёрта происходит? — спрашивает мужчина в деловом костюме позади меня.

— Понятия не имею, — бормочу я.

Я пытаюсь удержать мужчину, но он отталкивает меня.

— Что-то не так, — говорю я, — нам нужна помощь.

Краем глаза замечаю нескольких служащих, вышагивающих в нашу сторону, а вместе с ними и все уличные андроиды с площади.

Мужчина высвобождает свою руку и, пожав плечами, проходит мимо меня.

— Нет! — кричу я. — Не подходите к ним!

Он меня не слушает, хватает андроида за плечи, будто, если он его потрясёт, тот заработает. Мои ноги действуют сами по себе — продолжаю пятиться, мои глаза широко раскрыты, я уверена: сейчас случится что-то плохое. Охранники буквально кишат вокруг нас, но андроиды превосходят их по количеству, а толпа лишь растёт.

Я достигаю ворот, прежде чем раздаётся первый взрыв.

Я оборачиваюсь, впитывая глазами ужас передо мной. Как минимум дюжина уголков площади дымятся от тлеющих кусков искореженного металла. Все андроиды взорвались. Люди, стоявшие неподалёку… Я в ужасе смотрю на то место, где стояла с тем мужчиной в деловом костюме. Красные пятна крови на белой рубахе, разорванные края рукавов, одна нога здесь, в нескольких метрах другая — вот и всё, что от него осталось. Это напоминает мне смерть Акилы, не хватает лишь признаков войны. Всё это — мои кошмары, собранные воедино: война, постигшая мой дом.

— Господи, — бормочу я, уставившись на следы резни. Одетые в чёрное охранники и военные спешат остановить начинающийся хаос. Мой наручКОМ светится красным, всплывает предупреждающее сообщение.

«Неисправность андроидов приводит к нескольким смертям на Триумфальной площади, в Центральных Садах, Острове Комино и других областях Новой Венеции. Жителям следует вернуться в свои дома. Любые андроиды, в пределах области, должны быть немедленно отключены».

Моё сердце замерло, кипя в желудочной кислоте.

— Мама, — с трудом выговариваю я.

Мама. И её новый андроид-сиделка. Сегодня утром я оставила маму с ходячей, говорящей бомбой.

Я разворачиваюсь на каблуках и мчусь через Центральные Сады, проталкиваясь сквозь толпу. Чувство чистой паники проносится по городу, овладевая им, словно цунами. На Новую Венецию никогда не нападали. Не так. Не изнутри.

Пальцы скользят по наручу, и я на бегу открываю последние новости. Должно быть, новостной группе приказали повторять сообщение по кругу, снова и снова.

«…беспричинной неисправной работы андроидов, которая привела к множеству, возможно, сотням раненных и погибших. Источники сообщают, что Премьер Министр Янг действительно дала команду удалённо обесточить всех андроидов, работающих на территории Новой Венеции, но отдалённый переключатель питания на данный момент неоперабелен, и неисчислимое количество андроидов по-прежнему включены. Всем жителям рекомендуется вручную деактивировать андроидов, находящихся поблизости. Если андроид уже неисправен, жителям рекомендуется немедленно укрыться как можно дальше».

Мама не может быстро передвигаться; не достаточно быстро, чтобы уйти от взрывающегося андроида.

В мгновение ока я закрываю страницу новостей, и прибавляю скорости, спеша к Спа Грёз, к дому, к моей маме. Я пытаюсь связаться с ней, но она не отвечает. Наруч Мисс Уайт, должно быть, по какой-то причине вне зоны доступа или выключен… мои сообщения просто не доходят до неё.

Когда я достигаю южных ворот Центральных Садов, я прохожу мимо группы военной элиты, рыщущих по парку с оружием наготове. На остров Комино, нижнюю часть города, тоже напали. Я думаю о детях, которые ходят в парк аттракционов. Андроиды зачастую помогают учителям. Многие используют их в качестве нянек или сиделок, даже несмотря на предупреждения на ярлыке о том, что детей не следует оставлять наедине с андроидами.