Держите декана (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 2

— Я тебя слушаю, — сказала с прохладцей.

— Думаю, ты и так догадываешься, зачем я пришла. Скажи-ка мне, дорогая Лукреция, поедешь ли ты на открытие зимнего сезона балов?

— Нет, — неожиданно ответила Лури.

— Почему это? — насторожилась я.

— Да потому, что не хочу.

Она пожала плечиками, будто это само собой разумеется, и не она осенью умоляла меня выпросить пригласительные у короля. Конечно, теперь его величество приезжал в университет Гарроуз сам, и у Лури не было необходимости искать с ним встречи.

— Зачем ты обижаешь Дина? — спросила в который раз за эти три месяца. — Ты ведь понимаешь, что барышень, подобных тебе, во дворце пруд пруди. Продолжишь заниматься глупостями, он найдет себе другую.

— Пусть только попробует! — Лукреция мигом перестала напоминать пустоголовую куколку. — Я обращу её в лягушку, сделаю чучело и украшу свой кабинет.

— Тогда зачем сама провоцируешь его? Фердинанд ведь не железный.

— Дорогая сестрица, — со скучающим видом ответила Лукреция, — его величество и сам знает ответ. Я просила его о такой малости! Снять иллюзию, потому что он трясется над ней больше, чем над государственной казной. Думаешь, он согласился? Еще чего!

— Лури, ты ведь понимаешь, чем это вызвано. Фердинанд не хочет, чтобы на него глядели с жалостью.

— А может, ему просто нравится ловить на себе восхищенные взгляды барышень? — нахмурилась сестра. — «Посмотрите, какой я красавчик». Нет, он действительно красавчик, но как объяснить этому остолопу, что его привлекательность никак не зависит от иллюзии?

— Никак, — признала я.

— И потом, я ведь вижу его без неё — и люблю. Так в чем проблема?

Любит она, как же. Точнее, я ни капли не сомневалась, что Лукреция любит Фердинанда. Когда его не было поблизости, она только о нем и думала, только о нем и говорила. Но стоило королю появиться в радиусе действия, как сестрица тут же напускала холодный вид и воротила нос. Дин ругался, клялся, что больше в университет ни ногой, и приезжал снова. Потому что его тоже угораздило влюбиться во вздорную Лукрецию.

— Потеряешь его, будешь знать, — сказала я сестрица. — Передумаешь насчет бала — скажешь, мы едем с Реем и Энджелом.

— Да-да, — Лури снова притворилась бабочкой-однодневкой. — Если я решу почтить дворец своим присутствием, ты об этом узнаешь первой. Теперь могу я, наконец, отдохнуть?

Намек был ясен. Я попрощалась с сестрой и вышла в коридор, вот только к себе не пошла, а вместо этого постучала в двери ректора Денвера. После наших осенних похождений язык не поворачивался называть его Мышонком, хотя сам Рей, казалось, смирился с прозвищем и даже привык.

— Входите, — донесся ответ.

Коварный ректор, часом ранее отправивший брата на верную погибель — то есть, ко мне — сидел за столом и перебирал бумаги. Выглядел при этом до того мрачно, что мне захотелось зевнуть.

— Минни? — поднял голову. — Я думал, ты еще в главном корпусе.

— А я вот вернулась, — улыбнулась ему. — Как прошел рабочий день?

А сама скользнула кошкой и обняла Рея со спины, целуя в щеку. Учись, Лукреция!

— Неплохо. — Ректор улыбнулся в ответ. — Скучал по тебе.

— Поэтому не пришел на обед?

— Не было времени. Прислали приказы из министерства, и…

Приложила палец к его губам. Приказы, приказы… Видели, знаем. А вот провести время с любимым мужчиной — это бесценно, поэтому я забрала у Рея очередную стопку бумаг и сказала:

— Работа никуда не денется, а вот я могу.

— И что же вы предлагаете, мисс Дейлис? — ответил мой жених.

— Для начала поужинать, а затем — немного прогуляться по хрустящему снегу. Думаю, вам понравится, ректор Денвер.

— Мне уже нравится, — ответил Рей, поднимаясь из-за стола и обнимая меня. За эти три месяца я ни разу не пожалела, что сказала ему «да», и собиралась летом повторить ответ при свидетелях, чтобы стать миссис Денвер. То-то студенты запутаются! А пока что украла любимого мужчину у бумаг и документов. На сегодняшний вечер он мой.

ГЛАВА 2

Еще один экзамен! Всего один экзамен — и вечером можно отправиться в гости во дворец. Любопытство брало верх, потому что утром мельком видела Энджела. Тот выглядел мечтательно, будто под ногами — не земля, а пушистые облака, и снова соорудил на голове нечто невообразимое. Это, наверное, у них семейное. Один прячется за очками, второй — за иллюзией, третий — за странными прическами. Хорошо, хоть в учебное время Энджи вел себя, как обычный студент, и перестал шокировать однокурсников экстравагантными выходками. Правда, это не сильно добавило любви к нему, потому что первые недели совместного обучения были еще живы в памяти студентов, и назвать их приятными не повернулся бы язык. Поэтому Энджи в основном коротал время в одиночестве либо у нас с Реем. Мне он не мешал, но ему самому наше будущее родство доставляло проблем. Рей по-прежнему не распространялся, что Энджи — его брат, и студенты считали, что выскочка Риад — в документах на поступление мы пока фамилию не сменили — занимается лизоблюдством и подхалимажем. Не объяснишь ведь, что мы почти родственники. И не выставишь за дверь — обидится.

О чем это я? Ах, да, об экзамене. Третьекурсник передо мной отчаянно пытался вспомнить, чем отличается горный дух от скалистого. Я молчала и буравила бедолагу взглядом, отчего тот заикался еще больше. Группа, уже покончившая с экзаменом, ждала только сигнала, чтобы скрыться за дверью, и тихо ненавидела несчастного.

— Ну же, студент Шаллер. — Я пыталась добиться хоть подобия ответа. — Горные духи водятся где?

— В горах, — проблеял тот.

— А скалистые?

— В скалах? — уставился на меня честными глазами.

— Нет.

— А где?

— А это вы мне скажите.

— М-м-м, в ущельях?

— Ближе, — кивнула я.

— В… расщелинах?

— Браво, студент Шаллер, и ста лет не прошло. Почему же их тогда называют скалистыми?

— Из-за цвета?

— Это невыносимо, — захлопнула его зачетку. — Пересдача через четыре дня. Либо вы исправите неуд, либо пойдете изучать отличия горных и скалистых духов на местности.

— Пожалуйста, мисс Дейлис, задайте мне другой вопрос! — взмолился студент.

— Хорошо, — сдалась я, и то только ради предстоящего бала. — Сколько пар конечностей у туманного слизня?

— Две? — мяукнул студент.

— Двадцать две! — рассвирепела я. — Ни одной, Шаллер. Это же слизень. Сли-зень. На вас похож, между прочим. Из кабинета шагом марш!

Вот учишь их, учишь, а они потом у слизней конечности ищут. Эх! Но даже провал студента Шаллера не испортил мне настроение. Сразу после завершения экзамена поспешила в общежитие, чтобы переодеться к главному событию дня — открытию зимнего бального сезона. Платье заказала еще в начале зимы — цвета молодой листвы, чтобы на балу выглядеть по-весеннему и напоминать, что холода не вечны. С помощью магии и купленных заклинаний соорудила прическу, украсила её яркими алыми и желтыми цветами — неживыми, но эффект был, будто в волосах расцвели все краски мира. Взглянула в зеркало и осталась довольна увиденным. Поправила светлый локон, пытавшийся выбиться из прически, и поспешила к Рею.

Ректор тоже готовился к балу. Когда появилась на пороге, он уже закалывал шейный платок булавкой с изумрудом, а костюм выбрал серый с серебром. Очки спрятал в нагрудный карман, надеясь, что ему не понадобится разглядывать нити магических плетений, и замер перед зеркалом.

— Хорош, — шепнула я.

Рей вздрогнул и оглянулся.

— Не слышал, как ты вошла, — пожурил меня.

— Становитесь невнимательным, ректор Денвер, — шагнула к нему, наслаждаясь восторженным взглядом, в котором сквозило искреннее восхищение. — И медлительным, я собралась раньше тебя.

— Прошу простить. — Рей коснулся губами моих пальцев. — Ты прекрасна, Минни.

— Спасибо, любимый.

Оставалось только спуститься вниз, выйти из общежития и сесть в авто, потому что Энджел примчался раньше нас. Он выбрал, на удивление, темно-синий цвет костюма, и ему это странным образом шло, несмотря на гнездо на голове.