Тропою Верности и Веры. Акт 4 (СИ) - Гарин Александр Олегович - Страница 17

Он помолчал.

— Убийцы знали свое дело, — проговорил он наконец. — Если бы не случайность, они уничтожили бы мой камень душ, и Баал восторжествовал бы. Я не знаю, сговорились они раньше, или же он действовал один… Но по одному тому, как нагло он действовал, как был уверен в успехе, подозреваю, что Мефисто знал о его планах. Поэтому я не расстроился, узнав о его смерти, Уна. Вот их благодарность за то, что я не бросил их в их тюрьме. Но если я и был удивлен, то не особо.

Диабло усмехнулся.

— Изуал подвернулся кстати. Если бы не его плоть, я не мог бы сейчас ничего. Так же как и Мефисто не смог помешать Искандеру уничтожить его камень душ, или Уне — носить его.

Вдруг он стал серьезным.

— Соглашение, — ровно и четко проговорил он. — Я обещаю оставить в покое ваш мир и все человеческие миры на многие десятилетия, не пытаясь захватить их силой. Я буду править в подвластных мне мирах, до тех пор, пока не произойдет что-то, что изменит результаты нашего соглашения. В обмен на это я хочу, чтобы Свет помог мне в уничтожении моего брата Баала, и сам я окажу любое содействие эмиссару, который будет отправлен для этого в горы Гаррогата, где сейчас находится мой брат.

Искандер молчал. Лорд Ужаса терпеливо ждал, промокая текущую кровь. Уна исподлобья поглядывала то на одного, то на другого.

— Свет согласен, — сказал он, когда Уна успела уже даже соскучиться в ожидании. — Но ты отдашь Доспех. И Молот.

Диабло отклеился от наковальни. На перепачканном лице сверкнули ровные белые зубы Изуала…

Глава 14

Огненный портал был открыт. Они стояли перед ним втроем — хозяин этого мира с перемотанной бинтами головой, одетый в светлые легкие одежды, и двое воинов Света, вооруженные едва не до зубов, в отменной, не виданной в человеческих мирах броне. Уна в немом восхищении поводила плечами, пробуя на прилаженность только что выкованный по ее мерке адский доспех из неизвестных ей металлов. Желтоватая броня, укрывавшая тело амазонки с ног до головы, была вовсе невесомой и прилегала к телу, ровно вторая кожа. И одновременно — неуязвимой. Уна своими руками стреляла в этот доспех почти в упор, с маху колола копьем, и наконец, под насмешливыми взглядами Диабло, швырнула в огненную реку. Доспех возвращался к ней без единой царапины, и был все так же легок и удобен — страшенный Кузнец знал свое дело.

Такими же неуязвимыми были лук и копье, выкованные Кузнецом тут же, и идеально приходившиеся по руке. Демон, без сомнения, имел огромный опыт сотворения оружия, и умел понять, как сделать лучше, просто посмотрев на будущего обладателя творимого им оружия или доспехов.

Искандер же был облачен в отливавшую черным синеватую броню, которую с величайшим тщанием Кузнец просто подогнал по фигуре паладина. Ни броня эта, ни молот с заостренным концом на длинной рукояти, которыми одарил их Диабло, не были выкованы тут же, подобно доспехам Уны — Лорд Ужаса лично принес их откуда-то из своих кладовых. И так же после работы Кузнеца, броня сидела на паладине, как влитая. В нагрузку к оговоренному, хозяин сунул в руки паладину мешочек, содержимое которого оставалось пока загадкой для Уны. Впрочем, после всего узнанного и пережитого, эта маленькая тайна не казалась уже особо привлекательной.

— Ну, идите, — вместо прощания, напутствовал их Диабло. Голову он держал немного вбок, чтобы лишний раз ею не дергать. Видно было, что рана, нанесенная оружием Света, все же сильно его тревожит. — Я чувствую — братец мой вот-вот доберется до горы Аррит. А если так — спаси Свет ваши души.

— Помни о сделке, Лорд Диабло, — тоже не счел нужным прощаться Искандер. — Надеюсь, это была наша последняя встреча.

Тот усмехнулся. Держась за руки, люди шагнули в сторону портала, когда повелитель мрака неожиданно придержал за руку Уну.

— Тогда, во дворце Андариэли, ты сделала выбор, — прищурившись в ее светлые глаза, сказал он. — Ты спасла меня, хотя могла бросить там, и мне пришлось бы открыться, чтобы избежать участи паладина Искандера. А в таком случае кто знает, как поступила бы Андариэль? В этом теле я беззащитен даже перед ней. Ты спасла меня, и пожалела об этом, узнав, кто я такой на самом деле. Не жалей. Если бы ты выбрала по-другому, рано или поздно тебе пришлось бы вернуться ко мне. Переступив через чужую душу, своей уже не спасти. Иди, и помни — ваши жизни — это прогулки по краю пропасти и один только неверный выбор поможет не просто оступиться, а рухнуть вниз.

Диабло усмехнулся. Уна стряхнула его пальцы и, не прощаясь, нырнула в красный ход портала вслед за исчезнувшим там за миг до этого Искандером…

Конец четвёртого акта