Уроки правильной ориентации (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 5

— Странно, — протягиваю нарочито задумчиво, — а вчера кто-то нас убеждал, что парень определился! Быстро же ты, дорогая моя, переобулась!

— Я не. переобувалась! Не будь злюкой! — Ника дуется. В глазах обида, сопит, будто высказаться хочет, но явно слов не находит. А это чревато. Есть у подруги такая манера, сама накосячит, конфликт раздует, и виновными всех кроме себя назовёт.

Так что… привет Тёма, мой друг по несчастью. Пойдём с тобой вместе потом за цветами.

— И ты несправедлива! — всё же выдыхает Ника. — Это просто спор, ничего особенного!

— ловит взгляд Рони для поддержки и та кивает:

— Вер, ну что ты теряешь, а? Тебе пора развеяться, ты вся в учёбе!

— Вот-вот, — поддакивает Ника, одна эта фраза наполняет бедняжку абсолютной уверенностью в себе и обида мигом проходит. — И пора… совершить безумство! И, о господи, почему мы об этом вообще говорим? — разводит руками. — Что такого? Это шутки! Память! Месть! Вендетта! Мы. отомстим! — заканчивает с победной улыбкой.

— Кому? За что? — опешиваю я.

— Ну. — тотчас заминается Ника и теперь на Роню мечет затравленный взгляд, выпрашивая помощи. — Они же развели бедного мальчика. — мямлит, понимая, что остаётся в одна. Роня, как и я, с не меньшим интересом ждёт ещё причины “за”. — Слухи теперь.

— Которые ТЫ и распустила! — услужливо напоминаю я.

— Ну не суть, — легкомысленно отмахивается Ника. — Так вот мы спасём его репутацию! И отомстим Ивановой! — голос крепнет, наливается силой, как у Анжольраса на баррикадах, агитирующего народ на революцию. — И покажем, что тоже умеем шутить. Ты на чьей вообще стороне? — переходит в атаку. — Тебе же его не обманывать нужно, а просто немного под-тол-кнуть в нужную сторону! — наставляет и меня на путь истинный. И это напрягает до скрипа зубов, потму что логика отсутствует напрочь:

— Что-то тут не чисто, — делаю шаг к Нике. Пока она хлопает ресницами, беру её лицо в ладони, чтобы не отвела взгляд и пристально смотрю в широко распахнутые голубые глаза.

— Что? — недовольно стонет она, спаливаясь в своей корысти.

— Ах ты шельма! — шиплю на подругу.

— Ты где это слово взяла вообще? У бабули украла? — Ника пытается обижаться, но краснеет. Роня таращится на нас с открытым ртом, будто не догоняет в чём тут суть.

— Это не ты с Тёмой поссорилась, а он с тобой! — уличаю Нику, позволяя отвести взгляд. Только подруга оказывается на свободе, отступает и окончательно краснеет до корней волос.

— И что он тебе сказал? — мягче напираю. — Что ты шуток не понимаешь?

— Да! — пару секунд помявшись, как в воду опущенная, кивает она. — Сказал, что геев обижает не он, а. я! — фыркает, защищаясь. — Своими. предрассудками… И что я сама никогда бы. И ещё Иванова эта. Ну Вера, ну поддержи меня! Это же великий проект! — сбивчиво частит, прыгая с темы на тему. И уже не оправдание, а каша получается.

— Шутки — не проекты! Нельзя спроектировать. шутку, — качаю головой в ответ. — Ты невыносима, ей богу!

— Да нет же, пойми! Это войдёт в историю! — кивает так уверенно, словно и правда в это верит. — Перевоспитание.

— И как много “зрителей” у этого “шоу”? — складываю руки на груди и скептически смотрю на Нику, которая медленно меняет цвет кожи, как хамелеон, возвращаясь к обычному виду “не помидорки”.

— Ну… — задумчиво тянет Ника.

— Понятно, уже ставки ставят, — усмехаюсь, уловив масштабы трагедии. Как в воду глядела, не так проста моя подружайка!.

— Ну он не знает! — заверяет рьяными кивками Ника, словно это единственная причина “нет”.

— Много “ну” Ника!

— Он не знает! — вторит с большей твёрдостью она. — Только самые. приближённые.

В общем я успела раздуть скандал, — хнычет она, а я в шоке развожу руками.

— Когда, блин, успела!? — правдено негодую.

Все, кто оказывается в поле нашего разберательства, оборачиваются на нас. Роня берёт нас с Никой под руки и уводит в укромный угол:

— Девочки, прошу, без лишних глаз и ушей, — шипит сквозь милый оскал.

— Пара прошла! — во мне продолжает бурлить возмущение. — Одна единственная пара!

— в уме не укалывается.

— А много и не надо. Вполне хватило встречи с Ивановой, — оправдывается Ника. — Вот она и помогла…

— Дуры! — заключаю беззлобно, но в сердцах. — Обе! — припечатываю вердикт. — Матушки, что за жесть?! Треш и угар, не могу вообще, — красноречиво машу рукой.

— Ильина? — раздаётся окрик со стороны.

Поворачиваюсь и вижу организатора конкурса.

Мелкая, юркая женщина лет пятидесяти, вопросительно взирает на меня поверх алой оправы очков. Пристально так смотрит, с подозрением.

— Ты идёшь? Кастинг вот-вот начнётся!

Аллилуйя! Вера разродилась!

— Вероника Ильина! И я хочу стать Мисс ХГТУ! — объявляю с широченной улыбкой комитету по конкурсу.

Будущее жюри, а это несколько девчонок-выпускниц и женщина из профкома превнимательно смотрят на меня, точно пытаются найти малейший изъян. В общем-то знаю и девчонок, и всех этих организаторов, но всё равно стоя по центру аудитории, переоборудованной под “кабинет”, чувствую дикое волнение.

Роня и Ника топчутся за дверью и, наверняка, подсматривают в щель, но всё равно теряется голос, будто я тут совсем одна перед стаей акул.

— И-и? — тянет организатор.

— И я… отличница… — мямлю.

Что же я творю?

Я же готовила речь!

Что я умею?

Мои таланты… мои планы… мои…

Ненавижу быть не самой сильной и не самой первой. В такие моменты моя защита даёт трещину.

Я всегда должна четко понимать, что и ради чего делаю, а этот конкурс — заведомо провал. Я не пою, не танцую, мыльные пузыри не дую и не участвую в файер-шоу.

— Вероника, — скучающим тоном нарушает повисшую тишину в аудитории она из выпускниц, — мы вас, конечно, знаем, — по-деловому обращается на “вы”, хотя не далее как неделю назад я вела её пьяненькую из клуба к такси. Все эти важные “птицы” из комитета вмиг натягивают на лица отстранённые выражения: “Мы не курим и не пьём, мы здоровыми помрём” и делают вид, что “держат профессиональную дистанцию” при каждом удобном случае. — Но.

— Она танцует! — вклинивается в мой кастинг Роня писклявым от волнения голосом.

Я таращусь на неё: Я?

— Очень хорошо! — кивает Ника, отвечая на мой немой крик: “Ещё как!” — и обе вваливаются в аудиторию. Секундная заминка, щекотливая пауза…. подруги, заметив пристальные взгляды окружающих, словно так и было задуманно, встают в ослепительно — уверенные позы уже заслуженных “Мисс”.

— Это хорошо, но. — начинает организатор, однако договорить даме не судьба.

— Меня зовут Вероника Ильина, — уверенным голосом чеканю речь, возвращая к себе внимание. — И я хочу стать мисс ХГТУ. Я студентка третьего курса, мне двадцать один год, — отработанным тоном, с непошлой улыбкой. — Я дважды становилась лауреатом “Студенческой Осени” в две тысячи восемнадцатом и две тысячи семнадцатом году, в номинации “Художественное слово”, и собираюсь взять приз снова! Я — пример активного, целеустремлённого студента, участвующего в жизни ВУЗа, и поддерживающего его начинания! Также я готова полностью посвятить себя участию в конкурсе и отдать ему все. силы, — на последнем слове сбиваюсь, но в целом заслуживаю удовлетворённых кивков комиссии.

— Фотосессия в переходе, — улыбается организатор, кажется, Марина Викторовна, но это не точно.

— Всего доброго, — отточенным жестом прощаюсь и пулей вылетаю из аудитории, прихватив своих верных пажей. Что ж им в коридоре не сиделось! Ага, танцую я… Ох и потанцуют они у меня!

— Ох, божечки, я думала ты не справишься, — пищит Роня. Она всё ещё не в себе от волнения, а Ника наоборот на нервном ажиотаже и готова горы свернуть.

— Пошли в переход! Скорее! — торопит, хватая меня за руку.

— Да-да, дай отдышаться, — отмахиваюсь от назойливой мухи-Никы. Зло отбираю бутылочку воды у Рони и делаю глоток. — За танцы я с вами ещё поговорю, а пока. Пошли! Я готова всех рвать!