Тропою Верности и Веры. Акт 3 (СИ) - Гарин Александр Олегович - Страница 19

Сюда до этого он не имел хода. В Нижний могли заходить лишь члены Совета. В тот раз, вход в зал преграждала тяжелая дверь — подобная той, что стояла на входе в Храм. Однако теперь ее не было. Взору Искандера предстало огромное полутемное помещение. Несмотря на множество факелов на стенах, их свет был бессилен разогнать тьму, скопившуюся здесь. Приглядевшись, Искандер обомлел. Центр зала представлял собой как бы огромную выемку, и эта выемка была до краев заполнена кровью. Выемка была неглубокой, потому то кое-где из крови торчали человеческие кости. И посреди этого кровавого озера переливался языками черного огня странный портал. Переход из мира в мир.

— Ты опоздал, человек.

Искандер вздрогнул, услышав голос, от звуков которого у многих разорвалось бы сердце. Разглядывая портал, он не сразу обратил внимание на темный силуэт за ним. Да и не мудрено — портал скрывал от него высокую фигуру демона, настолько ужасную, что такая могла привидеться лишь в кошмарном сне.

У Мефисто была только верхняя часть тела. Нижняя, заканчивающаяся ошметками кровавых ребер, сходила в клубившиеся пары дымного тумана. Увенчанная рогами голова и известковое лицо, отдалено сходное с человеческим, и из-за этого еще более ужасное…

Дрожащими руками паладин потянулся за спину, к клинку Света, подаренному великим драконом.

Мефисто медленно распрямил руки. В каждой худой паукообразной кисти было зажато по мечу. Искандер встретился глазами с демоном и почувствовал, как по его телу прямо под доспехом струится холодный пот. Непростительно медленно он вытащил меч Света и, отстегнув другой свой меч и булаву, опустил их рядом с собой на пол. Впрочем, Мефисто не торопился нападать. Ничего не выражающими глазами он следил за осмелившимся явиться к нему человеком, осознавая, что человек этот очень мало чем может ему навредить.

— Ты опоздал. Мои братья уже в пути, а твои паладины слишком долго пребывали в плену этого города и утратили сущности воинов вашей Церкви. Ваш мир лишен защитников. Ваш храм осквернен. Ты единственный и последний из оставшихся, но один не может ничего. Смирись с этим перед тем, как я отправлю твою душу к Свету.

Оцепенение, вызванное страхом, куда-то делось. Слова демона каким-то странным образом встряхнули Искандера. Пусть он утратил расположение Света, но это не значит, что он уже не паладин. И у него осталось все то, чему он так долго и упорно учился в стенах этого Храма. А учился он, прежде всего тому, чтобы противостоять Злу во всех его проявлениях. Как он мог об этом забыть!

Впервые он сам нашел взгляд Мефисто и на этот раз выдержал его. Медленно поднял меч Света, чтобы свет факелов, отраженных лезвием, на миг ослепили Повелителя Ненависти.

— Ты лжешь, — тихо и твердо, как говорил до времени свершения греха, молвил Искандер так, чтобы демон его услышал. Сейчас он говорил не от себя, его устами говорил сам Свет, который дарил сень своей благодати этому миру. И слова его были не его словами, а заветом для всех паладинов, которые когда-либо жили, и которые будут жить в его земле. — Храм был и будет, пока бьется хотя бы единое сердце, что верит в него..!

Губы Искандера еще шевелились, договаривая последние слова, когда верховный демон беззвучно и страшно ринулся вперед.

Глава 25

— Дверь не открыть, — проговорил некромант, смеживая покрасневшие веки. Победа над Высшими далась большой ценой. Зандер едва держался на ногах, амазонка получила несколько длинных, глубоких порезов на плечах и бедрах, не закрытых пластинами кожной брони. — Только Хранитель может распечатать врата, и…

— Много слов, — бросила девушка, оборачиваясь к выходу. Внизу бой почти завершился. Полуголые, плохо вооруженные паладины вырвали битву, выиграли кровью и верой, жизнями и страданиями. Заккарумиты бежали, а тех, кто не успел удрать, преследовали особо ищущие утоления гнева воины.

— …и вряд ли он так скоро поднимется по всем этим бесчисленным ступенькам наверх, — завершил Зандер. — Смотри внимательнее, Уна. Старик с белыми волосами — это Халим. Он — нынешний Хранитель. Не спрашивай меня, откуда я это знаю, — прибавил он после паузы, во время которой переводил дух.

Зоркие глаза девушки разглядели белоголового старца, далеко, у самого начала холма, поддерживаемого женщиной-паладином. По камням заскребли когти, и на площадку выпрыгнул здоровенный волк.

— Фу! — рыкнул Таул, морща нос на останки Высших. — Мне ничего не оставили. Где святоша?

— Там, — кивнул на огромную плиту некромант, сползая наземь. — Ушел к братьям.

— Торопыга, — проворчал оборотень, обнюхивая камни.

— Волк? — Позвала амазонка, нетерпеливо щуря глаза. — Посмотри вниз. Старика видишь? Сможешь поднять его сюда?

— Поднять??

— Прошу тебя, — проникновенно выговорила Уна, глядя в изумрудные волчьи глаза. — Помоги…

Глава 26

Никто до конца не понял, что произошло. В единый миг яростно и ожесточенно сражавшиеся заккарумиты все как один опустили оружие. Их ряды смешались. Казалось, защитники Храма только что пробудились от долгого сна и теперь непонимающе и с ужасом смотрели на залитых кровью паладинов и друг на друга. Паладины тоже перестали нападать. Усталые и истощенные, с трудом переводящие дух, только теперь они осознали, насколько велик и тяжел был их подвиг — почти безоружными драться с хорошо вооруженными и свежими воинами, во много раз превосходившими их числом. Мужчины и женщины, невредимые и раненные, недавние пленники и палачи — теперь они стояли друг напротив друга, в каком-то тяжелом мгновенном оцепенении и в этом долгом миге было будущее, и дела, которые теперь им предстояло переделать — вместе. Иссякла та сила, что делала их врагами. Но понимание было не легче, чем тяжелое проклятие забвения, искалечившие судьбы этих людей. Теперь служителям Храма оставалось лишь с ужасом думать о своем падении, а паладинам — о мудрости и пути Света куда сильнее, чем когда-либо, ведь несмотря на их посвящение, они оставались людьми — всего лишь людьми, и забыть их шестилетнее заточение у бывших друзей им будет непросто.

Но необходимо, ведь теперь им совместно предстояла нелегкая работа — восстановление всего того, что уничтожил Повелитель Ненависти. Это будущее зависело только от них.

…Он почуял их еще до того, как темнота коридора осветилась сильным колдовским огнем. Послышался дробный звук шагов и в Нижний зал вбежал огромный варвар. Вслед за ним в проход скользнула гибкая тень ассасина и только после вошли двое колдунов. Несмотря на свое состояние после битвы с Высшим Советом, некромант не пожелал оставаться наверху. Хотя едва ли ему спуск в подвал дался легче, чем старцу Халиму — восхождение к вершине Храма.

— Где паладин и амазонка??

— Где Уна, оборотень?

— Может, расскажешь, что здесь произошло?

После вопроса Зандера друид поостерегся разразиться очередной саркастической тирадой.

— Куда делся паладин, я не видал. Вполне возможно, что если кто-то из вас не побрезгует пошарить вон в той кровавой луже, — Таул мотнул головой в сторону выемки, до краев заполненной кровью. Проследив за его жестом, Саида впервые обратила внимание на то, что за красная жидкость плескалась в чудовищном бассейне, и ей сильно подурнело. Оставшийся довольным произведенным эффектом оборотень радостно гмыкнул и продолжил. — Так вот, лезьте туда и смотрите, может, он где-то там. Судя по тому, как выглядит эта комната, они с Мефисто изрядно тут порезвились.

— Где демон??

— Есть глаза — смотри, — равнодушно бросил Таул. Все дружно обернулись. Тело Повелителя Ненависти лежало перед самим входом в зал. В спешке они его не заметили, приняв за груду кровавых тряпок и костей. Было видно, что победа далась Искандеру нелегко. Многочисленные раны на теле Мефисто и окровавленный меч в остатках его левой руки — все это указывало на то, что здесь было очень жарко. Свежие сколы на стенах и даже рассеченная на две половины колонна — паладин Света и демон Ада хорошо танцевали здесь недавно.