Э(п)рон-2 (СИ) - Быченин Александр Павлович - Страница 71

— И что же дальше, герр корветтен-капитан?

Тот заглянул в разверстое жерло теперь уже моего штурмового плазмера, покосился на собственную офицерскую «пукалку», наведенную на шлем бесчувственного рядового, и окликнул спеца:

— Краузе, как у вас?

— Все плохо, герр корветтен-капитан… мне нужно еще около семи минут… нет, почти девять… опять семь… да они издеваются!

— Прекрати, Кумо, — шепнул я еле слышно, чтобы не нервировать офицера.

— Процесс завершен, капитан Заварзин.

— Герр Ценкер? Поиграем в веселую перестрелку?

— Я бы, пожалуй, согласился, герр Заварзин, — недрогнувшим голосом отозвался тот, — если бы был уверен, что смогу забрать вас с собой на встречу с Создателем…

— Но есть сомнения? — ухмыльнулся я.

Признаю, довольно глумливо.

— Есть, куда же без них… я вот, например, сомневаюсь, что даже выведение из строя всех рабочих мест в ходовой рубке помешает вам контролировать корабль…

— Правильно сомневаетесь.

— … с другой стороны, не ясно, зачем вам вообще весь этот спектакль?

— Это вы про текущую… э-э-э… мизансцену? Или про ситуацию в целом?

— Второе.

— Я вас заманивал на борт. А ваш «абордажник» намеревался использовать как ретранслятор для взлома сети «Эмдена» и перехвата контроля над ним.

— Это имело смысл, пока крейсер был цел… относительно. А все остальное?! В чем смысл?! Зачем вам это?!

— Успокойтесь, герр Ценкер. И включите логику. А нервы, наоборот, отключите.

— У меня такое чувство, что все это какой-то тест… — не вовремя вякнул Краузе.

— Умник, а тебя не учили не лезть поперед старшего по званию?! — вызверился я.

Нет, ну вот как так?! Почти довел майора до нужной кондиции, и тут этот недоумок… который вовсе даже не недоумок… ладно, будем считать, что Краузе тоже проверку на профпригодность прошел.

— Тест?! Вы издеваетесь, Заварзин?!

— Отнюдь, Ценкер, — процедил я. — И что-то вы неадекватно реагируете. Дворянская честь взыграла?! Так отвыкайте, вы теперь никто и звать вас никак! Чистый лист! И только от меня зависит, изменится ли эта сомнительная ситуация в лучшую сторону! Ну, что скажете?!

— Доннерветтер! Хорошо, ваша взяла!

В подкрепление своих слов Ценкер раздраженно отшвырнул плазмер, по иронии судьбы угодивший во вспомогательный пульт навигатора, и тот возмущенно запищал и замигал светодиодами.

— Краузе! Отбой боевой задачи!

— Но… яволль, герр корветтен-капитан!

— Спасибо, парни, — с облегчением выдохнул я, аккуратно опустив бесчувственного рядового на пол.

И все-таки молодец Ценкер — моментом воспользовался здорово. Бдительность усыпил качественно, если бы не моя реакция, вполне мог бы добиться успеха. А так успел только ловким пинком выбить у меня из руки штурмовой плазмер, за который я не очень-то и держался, да попытался зацепить свингом с левой. Впрочем, тщетно — нарвался на подставку предплечья и ответочку крюком по печени. Броня, хоть и облегченная флотская, от удара спасла, равно как и от последовавшего тычка в солнечное сплетение, но Ценкер вынужденно отшагнул назад и усиленного сервосистемой фронт-кика уже не выдержал — отлетел, как кегля, заодно сбив с ног и бросившегося на помощь Краузе. Я же, отгородившись от дойчей кулаками в чуть расслабленной боксерской стойке, иронично поинтересовался:

— Еще раунд, господа? Только учтите, у меня чит.

— Мы уже поняли, — буркнул Ценкер, подозрительно легко поднявшись с пола.

Впрочем, агрессии он больше не проявлял, так же как и чуть дольше провозившийся Краузе.

— В таком случае, согласны ли вы оба считать себя моими пленниками? — вздернул я бровь, с усмешкой покосившись на офицера.

— А наше согласие что-то меняет? — отплатил Ценкер той же монетой.

— Абсолютно ничего, герр Ценкер. Я ведь могу и повторить. И при нужде еще раз.

— Хорошо, считайте, что мы сдались. Хотя как можно применять военное право к гражданскому лицу? Вы, герр Заварзин, сейчас просто уголовный преступник, безо всяких на то оснований лишивший свободы двух военнослужащих.

— А, забейте! Как-нибудь переживу. Вы же на меня в суд не подадите?

— А у нас будет такая возможность?

— Зависит от…

— Вашей причуды?

— Отнюдь… но вы мне сейчас серьезно мешаете, господа. Я, если вы еще не заметили, пытаюсь решить ма-а-аленькую проблему… нашу общую проблему… Кумо, запускай номера четвертого…

— Кто такой Кумо?!

— Краузе, помолчите уже.

Ну вот и все — как минимум эти двое мои с потрохами…

Не обращая более на дойчей внимания, я невозмутимо протопал к капитанскому креслу и неспешно в нем устроился с максимально доступным удобством — работать, так в комфортных условиях, и никак иначе. Чуток поерзал, приноравливаясь к сидушке, скользнул полным сожаления взглядом по шлему, который мои бывшие пленители пристроили на дублирующем пульте энергетика, но вставать поленился:

— Кумо, разверни голографический интерфейс.

— Процесс активирован, капитан Заварзин.

Вот за что я особо ценил своего мини-гекса, так это за скромность и отсутствие дурной привычки переспрашивать и вообще совать нос в чужие дела… сказали — сделал. И точка. Вот как сейчас, например: ходовая рубка за доли секунды преобразилась в привычную виртуальность со всякими полезными приблудами, в том числе и самим Кумо чуть в стороне от капитанского «трона», с той лишь разницей, что видели ее все присутствующие, включая лишенных «нейров» дойчей.

— Офигеть! Тоже такую хочу…

— Доннерветтер!

— Алекс, а не рановато ты этих приблудившихся к секретам подпускаешь?

А вот капитан Рин достоинств мини-гекса начисто лишен, да. И его непосредственность иной раз граничит с откровенной бестактностью.

— А вы кто такой, герр?..

Понятно, это излишне воспитанный Ценкер.

— Для тебя — галлюцинация, симатта!

— Скорее уж страшный сон…

А это уже излишне расслабившийся Краузе. А, пес с ними, пусть переругиваются.

— Кумо, схему боестолкновения на дисплей!

— Процесс активирован. Процесс завершен.

— Прогноз?

— Агрессивный объект выйдет на дистанцию поражения через четыре минуты пятьдесят пять секунд… четыре минуты пятьдесят четыре секунды…

— Отставить отсчет, выведи визуализацию таймера.

— Процесс активирован.

— Когда «четверка» сможет выйти на оптимальную дистанцию?

— Рекомендую выждать сорок семь секунд, затем разогнать понтон номер четыре до скорости ноль точка ноль семь «лайт». При таком развитии ситуации вероятность удачного маневра отклонения агрессивного объекта не превысит одной десятой процента, капитан Заварзин. Могу также порекомендовать залп из двух ракет «космос-космос»…

— Не, отставить! Буксиры проще найти, чем такие ракеты. Первый вариант нормальный, запускай «четверку».

— Процесс активирован, капитан Заварзин. До стартового импульса тридцать семь секунд… тридцать шесть секунд…

На этот раз я одергивать мини-гекса не стал — пусть себе бубнит. Все лучше, чем перебранку кэпа с новыми соратниками слушать. А что Рин долго еще не угомонится — это к гадалке не ходи. У него такой метод новичков проверять. И плевать ему, что нас скоро могут распылить на атомы — он в меня верит. Не всегда и не во всем, но случаются периодические проблески. Так что да, добился я наконец желаемого.

— … пять… четыре… три… две… старт! До перехвата цели семьдесят секунд… шестьдесят девять секунд…

Ха! А ведь таинственные враги, кем бы они там ни были, запаниковали! Судя по визуализации, «убийца линкоров» очень быстро засек пуск малого корабля, и столь же оперативно убедился в его мнимой безвредности — мнимой, потому что таран еще никто не отменял. А если он осуществлен на скоростях, кратных пусть даже сотым долям скорости света, то кинетической энергии в атакующем суденышке столько, что и полноценному крупному кораблю мало не покажется — щиты снесет однозначно, со всеми вытекающими вплоть до пробоя изолирующего поля прыжкового генератора. Так что не удивительно, что экипаж «убийцы» среагировал стандартным маневром уклонения — еле заметным со стороны, но на космических расстояниях и нешуточных скоростях грозившим вылиться в порядочное смещение с атакующей траектории. Все-таки не полезли на рожон, что не могло не радовать. Но это, как выяснилось немного позже, лишь одна сторона медали — не удовольствовавшись уставным, а потому легко предсказуемым действием, «убийца» выпустил рой противоракет, в очередной раз удивив не только меня, но и кэпа — тот аж замолк на полуслове. И молчал довольно долго, пока не переварил увиденное: