Э(п)рон-2 (СИ) - Быченин Александр Павлович - Страница 12

— Все дохлое, — вынес неутешительный вердикт механик. — Обесточено напрочь, и плесенью заросло. Охренеем тут что-то искать.

— Это-то как раз не беда, — отмахнулся капитан Рин. — Главное, убедиться в безопасности. А там дело техники — просушим, продуем, просеем пыль. Стенки просветим сканером… да чего я тебя учу? Сам все знаешь.

— Знаю, — кивнул Борисыч, но как-то неуверенно.

— Чего?

— Предчувствие у меня, малой.

— Интуиция? С каких это пор?!

— Вот с этих самых… по-любому какая-то гадость случится…

— Может, вернешься? — встревожился кэп.

— Да не, не в том плане гадость, — отказался механик. — Ладно, дальше пойду. Еще целый борт остался, надо довести дело до логического конца.

— Ого! Ты такие слова знаешь!

— Я тебе, малой!

Впрочем, продолжать перепалку Борисыч не стал, развернулся и потопал дальше по коридору, по той его части, куда еще не успел добраться.

И здесь нас ожидал сюрприз. Нет, не покои леди Аннабель — чем могла поразить воображение пятикомнатная каюта? Разве что инженерными извращениями — конструкторам пришлось сильно постараться, чтобы органично вписать элементы силового набора в огромный лофт, после чего он, собственно, и превратился в пятикомнатные апартаменты. Я бы, может, и проникся, да вездесущая плесень мешала, хоть и промерзшая и потерявшая цвет. Нет, сюрпризом оказалась неприметная дверца с герметичным механическим запором — таким, знаете, со здоровенным штурвалом, причем с обеих сторон. Ладно хоть, не заржавело это все. Ну и сервоусилитель Борисычева скафандра помог — механик с трудом, но вскрыл дверь.

Из темной дыры моментально испарился воздух, вынесший заодно и плесень с водорослями, Борисыч осторожно просунулся в дверной проем, пробежавшись лучом фонаря по стенам… и застыл, зафиксировав световое пятно на странном цилиндрическом выросте, расположенном под углом к полу. Слишком правильной формы, ага.

— Не похоже это на кладовку, — задумчиво хмыкнул капитан Рин, когда пауза неприлично затянулась. — Говоришь, Борисыч, трупов нигде не видел?..

— Да ладно намекать, не маленький, — прогудел механик. — Анабиозные капсулы это, к гадалке не ходи. М-мать!.. Ненавижу анабиозные капсулы.

— Надо, Борисыч. Надо.

— Да понимаю…

Выростов насчитывалось шесть штук, располагались они в рядок, параллельно друг другу, одним торцом вплотную к стене, а само помещение отличалось изрядной теснотой — только-только капсулы втиснуть, и как раз проходы останутся, чтобы мог человек без скафандра пройти.

— Далеко не суйся, первый глянь, и хватит, — посоветовал кэп.

— Ладно… — Борисыч склонился над ближайшей капсулой, пошерудил ладонями по поверхности и вздрогнул: — Блин!!! Как всегда…

Я, признаться, и сам чуть не подпрыгнул в кресле, когда луч фонаря высветил под прозрачным пластиком лицо… хотя нет, не лицо, безумную высохшую маску с раззявленным в крике ртом.

— Жуть какая…

— И так всегда, малой. — Борисыч громко сглотнул. — Сколько раз уже видел, а никак не привыкну.

— Ладно, уходи оттуда.

— Нет, кэп.

— Опять предчувствие?

— Оно, чтоб ему! Надо удостовериться…

Следующие четыре капсулы не принесли ничего нового — все те же высохшие мумии с искаженными ужасом лицами. А вот перед пятой Борисыч в нерешительности остановился.

— Может, ну ее?..

— Нет, малой, механик Мягков привык все доводить до конца…

Ну, не захотел отступить достойно, его проблема. Пусть еще на одну харю полюбуется. По ним, между прочим, хрен поймешь — кто-то из команды, или дамочка-аристократка.

— А это что?

— Где?

— Кэп?

— Вон, ниже чуть глянь… мерцает…

Борисыч сместил объектив камеры в указанном направлении, суетливо заскреб перчатками по плесени… и через пару мгновений очистил от липкой гадости стандартный сенсорный пульт. «Живой» пульт, с полоской заряда, таймером и схематичным изображением человеческой фигурки с многочисленными сносками.

— Твою мать!

— Работает…

— Сто сорок четыре!!! Кумо, вот как так?!

— Алекс?! Ты о чем?

— Кэп, таймер! Если верить показаниям, капсула активирована сто сорок четыре года назад! Вот и ответ, почему тут такой бардак! Борисыч, чего застыл?

— Страшно… вдруг не успели?

— Не, вон полоска заряда — еще месяца полтора, а то и два проработает. Но потом кирдык, ты прав. Хотя можешь не торопиться, пару минут она потерпит…

— Она?

— Кэп, а ты думаешь, единственная действующая капсула для кока? Или капитана?

— Твою же мать! Ведь не хотел… прямо с души воротило…

Реакцию Борисыча вполне можно было понять: под содранным с пластика слоем плесени в неверном свете фонаря проступило лицо молодой женщины. Довольно симпатичной и однозначно живой, просто пребывающей в глубочайшей отключке. А другой в анабиозе и не бывает…

Глава 2

— Живая… — Борисыч, всегда неизменно уверенный в себе, а в отдельных случаях еще и непробиваемый — например, когда от меня что-либо выслушивал, на сей раз явно растерялся. Даже засуетился малость, смахивая остатки плесени с крышки капсулы. — Сейчас, подожди немного…

— Боб!

— Кэп?..

— Лапы убери от пульта.

— Рин, ты чего?! — Казалось, механик растерялся еще сильнее, но руки опустил. Даже на всякий случай за спину спрятал — от греха. — Она же… ее же…

— Чего ее? — добавил льда в голос Рин-сан. — Стой спокойно. Сам же знаешь — поспешишь, людей насмешишь.

— Да как же так…

— Борисыч, иди погуляй.

— А?..

— Это приказ. Вернись в рубку, еще раз пройдись по апартаментам — не мне тебя учить. Ищи заначку.

— А… э-э-э?..

— Иди уже, нам подумать надо.

— Хорошо, кэп, — окончательно сник Борисыч. — Пойду… только не по-людски эдак вот…

— Боб!

— Иду, иду…

Н-да. Сдается мне, сейчас будет много вопросов, причем отнюдь не риторических. Вот только ответов у нас на них нет, и вряд ли предвидится…

— Кумо, надеюсь, ты сообразил всех лишних от канала отключить?

— Конечно, капитан Заварзин. Еще на первой капсуле, после реакции Рин-тян.

— Уверен, что она через «Спрута» обратно не влезла?

— Ответ положительный, капитан Заварзин. Я успел сам попросить «Спрута», и он со мной согласился. Не самое полезное зрелище для детской психики.

— А Лизка что?

— Возмущалась, но «Спрут» и здесь помог — отключил «колыбельную», и Алекс-младший забеспокоился.

— Отвлеклась, значит…

— Так точно.

— Да это не вопрос был… а кэп на линии?

— Я тебя слышу, Алекс.

— Это хорошо, что слышишь… — Я откинулся на спинку кресла, подтянул поближе виртуальный экран, чуть поколдовал с настройками и вывел в центр увеличенное изображение безмятежного женского лица. — И молодец, что Борисыча спровадил. Не надо его втягивать. Это исключительно наша с тобой ответственность, как глав предприятия.

— Что-то ты слишком высокопарно заговорил.

— Волнуюсь просто. Знаешь, Рин, где-то глубоко в душе я как раз чего-то такого и опасался… брать на себя ответственность за чужие жизни. Даже не так. Решать, кому продолжать жить, а кому умереть. Меня, правда, к такому с детства готовили, но, видать, не преуспели…

— Самому… симатта! Как это по-вашему?.. Муторно, э! Но самурай не должен бояться ответственности.

— Не должен, но все равно боится, — вздохнул я. И сменил тему: — А ведь похожа. Так вот вы какая, леди Аннабель Рокуэлл!

— «Мозг» говорит, совпадение с изображениями в базе данных от девяноста до девяноста семи процентов, — подтвердил мой вывод Рин-сан. — Что ж, Алекс, надо что-то решать…

— Надо…

В эфире повисла тягостная тишина. Кэп наверняка ждал меня, а я медлил, отчаянно выискивая хоть один аргумент за сохранение жизни нашей находки. Что характерно, не находил. Я имею в виду, хоть сколько-то логически обоснованный. А на одних эмоциях далеко не уедешь.

— Кэп…

— Я голосую: убить.

Вот так вот. Твердо и без тени сомнения. Циничный и много чего повидавший в жизни лютый ниппонский капитан. Мало общего с известным литературным пиратом, тем, что одноногий и откликается на кличку Окорок, не находите? А практически процитировал… блин…