Женить ректора (СИ) - Соболянская Елизавета - Страница 29

– Правда-правда, – посмеиваясь ответила мастер, – но уверяю, тебе нечего стесняться или стыдиться! Такие яркие чувства – это подарок небес! Вам никогда не станет скучно, а если супруг будет слишком громко заявлять права, ты всегда сможешь поколотить его в зале!

– Поколотить? – у драконицы случился когнитивный диссонанс. – Лорды никогда не сражаются с леди!

– Но руку на жен поднимают? – хмурясь уточнила Алла Николаевна.

– Лорд Нарратерр, он не бил меня, – тихо ответила девушка, возвращаясь в едва забытый кошмар. – Пугал, унижал, требовал послушания, но не трогал. Нет чести дракону, обидевшему слабейшего.

– Знаешь, Арреми, – вздохнула в ответ мастер, – мой первый муж меня не бил, даже не ругал. Просто не замечал. Я стала для него скучной и привычной, как домашние тапочки, и даже сама стала думать, что я так же ничтожна. Поверь мне, лучше иногда покричать друг на друга, но знать, что чувства не угасли. Ты яркая, интересная девушка. Лорд Рангарр с ума сходит по своей Тени, почему ты думаешь, что разочаруешь его? Он готов оберегать и любить свою женщину, а это больше, чем иногда достается женщинам.

– Он ни разу ничего мне не сказал… – прошептала Арреми, пряча невольные слезы в чашке какао.

– У него не было такой возможности! Я знаю, что ты боишься разговора с ним, но почему бы не написать письмо? Я попрошу домовых отнести его в кабинет, и никто ничего не узнает.

– Думаете, это будет прилично?

– Конечно! – с жаром уверила ее мастер. – А еще обязательно напиши, где наш ректор может оставить ответное послание. Домовой принесет его тебе тайно, и ты останешься загадкой-Тенью.

Через несколько минут Арреми поддалась уговорам и нацарапала короткое послание, в котором всей полезной информации было лишь предложение обмениваться письмами. Домовой, призванный мастером, взял простой белый конверт без опознавательных знаков и исчез.

– Теперь будем ждать, – улыбнулась Алла Николаевна, – а чтобы ждалось веселее, предлагаю попробовать колбаски, которые мне прислали из мясной лавки!

Пока женщина жарила колбаски, пока сервировала столик в гостиной, драконица успела расслабиться и даже похихихкать над смешными историями, которые мастер бессовестно содрала из «Музея остроумия», заменяя имена исторических личностей словосочетаниями «древний король» или «один из правителей моей страны».

Когда от колбасок остались одни воспоминания, Арреми начало клонить в сон, и она уже собиралась откланяться, как вдруг рядом со столиком появился слегка потрепанный домовой. Смешной старичок кинул на столешницу большой серый конверт, с узором в виде поверхности камня и недовольно пробурчал:

– Ходють там всякие! За шиворот ловят! Да спрашивают: от кого весточка была и куда ответ понесу!

– Что же вы ответили, милейший? – строго спросила мастер-библиотекарь своего домового.

– То и ответил: ничего не ведаю, говорить не велено! – пробурчал старичок.

Алла Николаевна поощрительно улыбнулась и протянула домовому заслуженную плату: чашку молока и печенье. Арреми же сидела, боясь вздохнуть, и гипнотизировала взглядом ответное послание.

– Еще какао? – предложила мастер, накидывая на дрожащие плечи девушки легкую, но теплую шаль.

– Ннет, спасибо! – драконица наконец протянула руку, схватила письмо и остановилась, разглядывая солидную алую печать.

Алла Николаевна девушку не торопила: понимала, что той важен каждый момент, ведь она сделала шаг вперед и теперь собирается узнать, сделал ли лорд Рангарр шаг навстречу?

Глава 24

Фиаско с сюрпризом расстроило дракона так, что он решил провести остаток дня в кабинете, разбирая скучные бумаги. Стопка на подпись, стопка на резолюцию, две стопки в корзину… Постепенно на столе появилось свободное место и на этом маленьком пятачке, который давал ректору надежду на то, что бумаги когда-нибудь кончатся, вдруг появился простой белый конверт без подписей и печатей. «Милорду Рангарру» – гласила единственная надпись.

Отрастив серый коготь, дракон вскрыл послание, подозревая, что анонимка будет очередной угрозой или требованием денег, которые завалили его после Совета кланов. Но нет! Изящные буквы складывались в слова: «изумлена, рада видеть…» На миг ректор замер, не веря своим глазам, но взгляд тотчас уперся в подпись «Тень», и сердце застучало в два раза быстрее! Поднеся конверт к носу, лорд Рангарр постарался ощутить запах того, кто написал письмо. Увы, был лишь сильный запах какао! Впрочем, он знал, где можно отведать такой напиток!

Еще раз недоверчиво перечел строчки, выдохнул, борясь с желанием немедля броситься в библиотеку и вытрясти из мастера-библиотекаря имя девушки, однако благоразумие останавливало. Алла Николаевна в своих владениях всемогуща. Духи не позволят ректору даже пальцем шевельнуть, если он попытается причинить женщине малейший вред. Но как же выведать имя той, что давно захватила и мысли, и сердце?

Не доверяя самому себе, мужчина крепко зажмурился и сжал кулаки, раня ладони когтями. Потом не удержался: вышел на балкон, вдохнуть свежего воздуха и все обдумать. Его таинственная незнакомка решилась написать ему, сочтя, что он сделал первый шаг, приготовив цветы и шоколад на месте их встреч. Девушка благодарила за внимание в самых изысканных выражениях, восхищалась горными алвиями и сообщала, что хотела бы подарить мужчине свиток стихов, которые она вспомнила, оценив его сдержанность. Значит она образованна, легко узнала редкости, о которых осведомлены только драконы, и, несмотря на осторожность, готова продолжить их встречи!

Подышав, ректор вернулся в кабинет, придирчиво выбрал лист бумаги, перо, и принялся составлять ответ, стараясь не уступить в изысканности и все же донести главную мысль: он готов принять подарок, если Тень вручит его лично. А если ее пугает его решительность и напор, он будет продолжать переписку, ведь незнакомка затронула его самые нежные чувства.

Испортив несколько черновиков, лорд Рангарр наконец запечатал конверт, подписал, уложил на тот же уголок и продолжил заниматься бумагами, время от времени бросая взор на ответное письмо. Именно этот рассеянный взгляд позволил ему заметить едва видимую тень, а потом и схватить за шиворот шустрого домового!

Оценив добротную рубашку, чистые волосы и плетеный поясок труженика домашнего хозяйства, лорд Рангарр еще раз убедился в том, что Алла Николаевна точно знает, кто написал ему! Однако домовой Тень не сдал, а за попытки угрожать возвращением в поместье вдруг надулся и заявил, что в давние времена домовые могли поменять дом, если их обижали. Пришлось ворчуна отпускать и думать, чем задобрить Аллу Николаевну и как выудить у нее информацию о том, кто же такая Тень?

Конверт Арреми все же вскрыла. Долго смотрела на алый кружок печати, потом вдруг ррраз! Отрастила алый коготок и срезала каплю сургуча одним движением! Замерла, подумала, вынула лист плотной бумаги и вчиталась в строчки, стремительно краснея.

– Что там? – небрежно поинтересовалась мастер, когда цвет лица драконицы стал привычно бледным.

– Он согласен мне писать! Он хочет меня увидеть! – захлебываясь от восторга, проговорила девушка.

– Откроешься? – сразу уточнила Алла Николаевна.

– Нет, – потупилась леди Блэйтин, – в балладах написано, что женщина не должна сразу падать к ногам мужчины, – и процитировала: «Должно с терпением выждать, чтобы потом насладиться».

Алла Николаевна с трудом удержала стон. Как же она раньше не сообразила, что при всей своей взрослости, выживаемости и самостоятельности Арреми совершенно незрела эмоционально! Семья не успела дать ей пример отношений между мужчиной и женщиной: ее отдали лорду Нарратерру до того, как это стало важным для юной драконицы. А бывший муж держал ее среди книг и слуг, не позволяя обрести эмоциональный опыт! Книги могут дать пример, но все же их содержание должно ложиться на собственные эмоциональные переживания!