Хранители хаоса (СИ) - Агеев Денис - Страница 48

Шквал смерти. Как и многие другие заклинания, Йов изучал и его. Но никогда не применял на практике в полную силу, даже ради эксперимента, потому что знал: оно очень мощное, а в неумелых руках может стать губительным. К тому же это заклинание создавалось для того, чтобы сносить крепостные стены, а ученик магистра в этом пока еще не нуждался.

По пути к корме Йову и Булфадию то и дело встречались матросы-нежить. Глаза у них были мутные, а кожа – бледно-синюшной. На телах некоторых зияли рваные раны, которые уже никогда не заживут. Гнусные порождения некромантской магии. Но ученик магистра к ним уже успел привыкнуть, хотя до сих пор удивлялся, как Хранитель Барьера терпел подобное кощунство. Учитель был истовым поборником светлой магии и старался пресекать любые проявления темной.

Весь путь оба мага хранили молчание. Булфадий о чем-то размышлял, а Йову просто не хотелось говорить. Он думал о Шквале смерти, гадал, смогут ли они управиться с ним. Заклинаниями Богоподобных Творцов уже давно никто не сотрясал этот мир.

Скрепя деревянными ступеньками, поднялись на квартердек. Зигмунд был уже здесь. Штурман и еще один матрос привязывали руки капитана к штурвалу. Ноги были примотаны веревками к двум деревянным штырям. Толстый канат опоясывал его грудь и был привязан к поперечной балке позади квартердека.

– Как муха в паутине, – криво улыбнулся Зигмунд. Бросил матросу: – Запястья покрепче связывай, а у руля оставь побольше веревки, чтобы я им крутить смог, но только чтобы он не запутался. Да не затягивай так, дубина, а то руки посинеют!

– Хорошо все обдумал, капитан? Ты можешь погибнуть, – предостерег магистр.

– Я никогда никому не доверю штурвал «Девы» во время шторма.

– Заклинание вызовет не простой шторм, а самый сильный шторм, который только может породить природа. Мы, конечно, постараемся обуздать стихию, но риск неудачи все же есть.

– Ну мы еще посмотрим, что за шторм будет. Вы, чародеи, пугать горазды, а как до дела дойдет, так сразу в штаны гадить начинаете.

У капитана настроение отличное, понял ученик Хранителя Барьера. Поначалу матросы-нежить его совсем не радовали, но когда он увидел, что те без устали могут работать сутки напролет, улыбка на его лице стала становиться все шире и шире. Он даже начал подшучивать над подопечными, что если те будут плохо выполнять свои обязанности, то он лично перережет им глотки и попросит Нондера воскресить их. Увы, но остальной экипаж барка не разделял энтузиазма Зигмунда. Ходячих мертвецов боялись и старались по возможности держаться от них подальше.

– Все помнят свои роли? – спросил Булфадий. Внешне он спокоен, но Йов чувствовал, что учитель волнуется не меньше его.

– Моя роль не меняется вот уже тридцать лет. Я управляю кораблем, – ответил капитан.

– Не просто управляешь, а стараешься изо всех сил, чтобы мы не сбились с курса.

– Дам тебе совет на будущее, чародей. Никогда не учи моряка, как ему за руль держаться.

– Я ничему тебя не учу, Зигмунд. Но предупреждаю, что шторм будет такой, каких ты еще не видел.

– Я это уже слышал. Жду не дождусь.

Магистр ненадолго задержал на нем взгляд, потом посмотрел на Йова.

– Какова твоя роль, помнишь?

– Конечно, магистр, – сказал ученик Хранителя Барьера. – Вы читаете заклинание, я направляю на него поток энергии. И стараюсь удержать в своей власти. А вы будете контролировать его силу и задавать направление.

– Все верно. – Учитель кивнул, помолчал. Вздохнул и решительным голосом произнес: – Тогда приступим.

– Геркил, Бутч, дуйте вниз, к остальным. Господа чародеи сейчас заделают отличное представление, – распорядился капитан. Штурман и матрос послушно покинули квартердек.

Булфадий встал позади штурвала и накинул на грудь и ноги веревки, начал затягивать узлы, Йов встал в нескольких шагах от магистра и тоже последовал его примеру. Матросы специально подготовили веревочные крепления для магов, чтобы те в момент действия заклинания могли оставаться на месте и ни на что не отвлекаться. Моряки проделали и другую работу с кораблем: обвязали толстыми канатами основания мачт, заменили парусину на более прочную и укрепили паруса так, что теперь никакой шторм не сможет их серьезно повредить. Так, во всяком случае, заявил капитан. Магистр же сомневался на этот счет. А Йов ожидал чего угодно. Не исключено, что ни он, ни даже Булфадий не смогут совладать с силой Шквала смерти, и заклинание превратит барк в груду щепок, а из экипажа сделает угощение для акул.

Но теперь это уже не имеет значения. Они с магистром пойдут на риск, потому что ставки высоки как никогда. Опоздать они не должны, а единственный шанс сократить время плавания – это ускорить ход корабля.

– Да помогут нам боги! – произнес Булфадий.

Магистр широко расставил ноги, раскинул руки в стороны, раскрыл ладони, словно прося милостыню. Голову запрокинул, глаза закрыл. И начал ритмично выговаривать текст на древнелиторском, родном языке Лиина Длиннорукого – Богоподобного Творца, который был автором Шквала смерти.

До воцарения Богоподобных творцов народы, заселяющие Кантар, разговаривали на разных языках. И только когда они установили свою власть, то ввели по всему континенту Общепринятый – наречие, сплетенное из шести самых распространенных языков Кантара. С тех пор большинство людей изъясняется именно на нем, хотя и свои родные языки не забывают. Ирония в том, что все самые сильные заклинания Богоподобные Творцы создавали исключительно на своих родных языках.

Древнелиторский Йов немного знал, правда, то ли от волнения, то ли от чего другого, но сейчас не понимал, что произносил магистр. Да и не было в этом необходимости, ибо заклинание основывалось на ритмичности звучания, а не на смысле произносимых слов.

Ветер подул усерднее. Завыл меж парусов и рей, словно недовольный зверь, на чью территорию вторгся чужак. Впрочем, так оно и было. Сейчас в свободолюбивую стихию воздуха сунет свою руку человек и попытается подчинить ее своей воле. Но безнаказанно пользоваться ею ему не позволят.

Голос Булфадия зазвучал ритмичнее и громче. Полы и рукава его мантии захлопали на ветру как флаги. Паруса зашуршали, зашевелились, точно живые. Но корабль пока что скорости не прибавил.

Это только начало, и все еще впереди, подумал Йов.

Ветер подул сильнее. Паруса вздулись пузырями, заскрипели. На покрытой легкой рябью поверхности океана запрыгали первые небольшие волны.

– Набираем скорость, – сообщил Зигмунд, полуулыбка не сходила с его губ. Но скоро от нее не останется и следа.

Голос Хранителя Барьера стал еще громче и раскатистей. Йов не заметил, но магистр, скорее всего, применил усиливающее звук заклинание. Маг, будто окаменев, стоял все в той же неподвижной позе.

Волны обзавелись пузыристыми гребешками, ветер завыл громче. Паруса раздувались, как кузнечные мехи, а барк между тем ощутимо набирал скорость.

– Хорошо идем, – радостно известил капитан.

Йов же начал замечать, что в желто-оранжевой ауре магистра стали появляться светлые пятнышки. Первый признак того, что для поддержания заклинания у него не хватает магической энергии. Стало быть, пора ему, верному ученику и помощнику, вступать в игру.

Йов расставил пошире ноги, раскинул руки в стороны и раскрыл ладони. Настроился на поток энергии учителя и подсоединил к нему свой духовный канал. Магическая энергия хлынула из него лавиной. Барк дернулся, словно его хорошенько подтолкнули сзади, Зигмунд хохотнул. Ветер подул с такой силой, что ученик Хранителя Барьера невольно пошатнулся.

Пока что все шло по плану.

Минуло несколько минут, и Йов ощутил, что магистр сузил свой энергетический канал, а ветер меж тем набирал силу. Ученик Хранителя Барьера отчетливо чувствовал, как натянулись скрепляющие его грудь и ноги канаты. Мачты жалобно скрипели, парусина трещала, ветер свистел в ушах. Не пора ли и ему сбавить темп?

Его поток начал медленно ослабевать, но ветер не думал останавливаться. Он бил в спину невидимым кулаком. И каждый раз его удары становились все сильней.