Попасть не напасть (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 54

– Конечно, папа. Правильно, малыш.

Петя шумно выдохнул.

– А вы… это?

– Я сделал предложение Машеньке, она его приняла. Надеюсь, мы поженимся в ближайшее время, – разъяснил Александр, усаживаясь за стол. Впервые – во главе стола, как и должно быть. Нил сполз мужчине на коленки, но уходить и не собирался.

И почему-то мне подумалось, что его отец был бы счастлив.

Слуги начали подавать на стол. Я положила себе овсянку, и задумалась. Что теперь делать?

Завтра – понятно, похороны царевича. А как жить дальше?

Сегодня я носа из дома не высуну… а вот на похоронах будут все. Где я бы устроила теракт?

Да там бы и устроила, чего размышлять. Если есть хоть малейшая возможность… она есть?

Наверняка.

Если уж в моем мире какие-то идиоты выскакивали, то с бомбами то с пистолетами, то здесь… здесь, где не было такой развитой культуры терроризма, Шуйские могли резвиться, как им понравится. Кто-то же убил цесаревича…

Хотя это наверняка с подачи Романова, что бы там Благовещенский мне не говорил. Не верю я, что можно так легко убить человека, а служба безопасности и не почешется, не верю…

– Маша, ты расскажешь, что вчера было во дворце?

Ваня долго размышлять мне не дал. Что ж…

Я честно пересказала все события, начиная со своего приезда на бал, и заканчивая беседой с Василием.

– Тебе настоящий принц предложение делал? – Петя аж рот открыл.

Я улыбнулась.

– Делал.

– А почему ты отказалась?

– Петя! – Ваня сверкнул глазами на брата, но тот ничего не понял. И сложно было осуждать мальчишку – принц же! Натуральный!

Пришлось мне купировать ситуацию, а то Александр начал уже хмуриться.

– Петя, я его просто не люблю. А он бы вас не принял, наверняка.

– Думаешь?

– Конечно, – заверила я. – Таких монстров, как вы четверо, может вынести только Александр, с его ангельским терпением.

Все рассмеялись, и завтрак пошел своим чередом.

– Надо вызвать на дом портниху, – распорядилась я. – траурные платья у меня есть, может, надо что-то добавить… завтра похороны.

– Съезжу-ка я домой, – решил Александр.

Я вопросительно посмотрела на мужчину.

– У меня есть кое-какая защита. На всякий случай…

Мыслили мы очень похоже.

– Я не думаю, что завтра будет нечто такое… – задумалась я. – Как вообще должны пройти похороны?

– Прощание. Отпевание. Похороны в семейной усыпальнице, – разъяснил мне Благовещенский.

– Прощание – это где?

– На Соборной площади. Туда допускают все желающих… ладно, не совсем всех, Романовская служба тщательно всех проверит, но приглашения туда может получить даже простолюдин. И попрощаться – тоже. Кстати – закажи композицию из цветов, – посоветовал мне Александр.

– Понятно. Ваня, закажешь?

– Разумеется. Потом отпевание?

– В Успенском соборе, – подтвердил Александр. Там уже только самые близкие, человек сто, не больше…

Я кивнула. Надеюсь, меня там не окажется? Не хочу.

– А семейная усыпальница?

– Не знаю. После того, как тело вынесут из собора, его сожгут. Прямо на площади, перед всеми. Пепел соберется в урну, и где-то, в подвалах Кремля есть место, где они захоронены, – разъяснил Александр.

Я хмыкнула.

– Понятно, почему Кремль так хорошо отзывался. Это большое кладбище, а я некромант… еще бы предки отказались помочь потомкам!

– Это ты о чем?

Пришлось рассказать, как я впервые призвала силу в Кремле.

– Так это была ты?

– Я. А…

– Мы с Дашей тоже были там. Хорошо хоть Ирэны не было…

Александр помрачнел, и я не удержалась.

Не хотелось вспоминать самой, но раз уж напомнили, надо пользоваться.

– Как дело обстоит с твоим статусом. Ты женат? Разведен?

Благовещенский криво улыбнулся.

– Практически второе. Я подал прошение, и скоро нас развенчают с Дарьей.

– На основании ее безумия?

– Да. И есть еще такое основание… Дарья не может больше иметь детей, а я не хочу, чтобы мой род прервался.

– И что? – не поняла я.

– Вообще, если двоих людей венчают, их венчают для продолжения рода. Не для блуда. А если один из них не может иметь детей, их не могут обвенчать.

– Оп-па!

Никогда о таком не слышала. Интересно, это только местная фишка?

– Да, и в нашем с Дарьей случае так же. Она детей иметь не может, а я могу и хочу. Она безумна, а я здоров. Поэтому нас можно развенчать, и через некоторое время я смогу снова венчаться.

– Через некоторое – какое? – уточнила я.

Благовещенский цинично усмехнулся и изобразил понятный всем мирам и народам жест. Легонько так потер пальцами друг об друга.

– В зависимости от суммы?

– Именно, Машенька. Я предлагаю подождать пару месяцев, но если что-то случится, – взгляд мужчины красноречиво уперся в мой живот, – обвенчаемся раньше. И плевать на приличия.

Я хмыкнула.

– В Березовском? Дважды плевать.

Ответом мне стала довольная улыбка сытого кота. Такого… нагулявшегося.

Мужчины. И этим все сказано. Не меняйтесь, пожалуйста.

Кто бы сомневался, что пожить спокойно мне не дадут?

После завтрака я решила поиграть с детьми. Я не "сова" и не "жаворонок", но до обеда активная умственная деятельность дается мне сложнее. Вот вечером, а еще лучше к полуночи я могу что угодно изобрести, а с утра – не слишком. Спать хочется…

Поэтому с утра я или играю с детьми, или работаю по утвержденному с вечера плану. Чтобы мозг не напрягать. А после обеда отправляюсь в лабораторию.

И идеи приходят словно сами собой…

Нравится мне такой режим работы, нравится… А пока можно мелких покошмарить.

Мы и кошмарили втроем. Нил изображал грозного хищника и с ревом наползал на нас с Андрюшкой, малыш визжал и уползал вполне серьезно, я чуть-чуть притворялась, полоз выпячивал грудь и смешно топорщил хохолок на макушке. Забавный такой…

Когда в комнату постучалась служанка, мы ее даже не сразу услышали.

– Госпожа, к вам гостья…

Я вздохнула – и пошла вниз. И кого еще черти принесли?

Ой.

Упс…

Не успела я войти в гостиную, как к моим ногам с громким плачем кинулась женщина лет шестидесяти. Буквально – кинулась.

Упала на пол, обхватила мои колени и взвыла так, что едва люстра не грохнулась.

– ПОМОГИТЕ!!! УМОЛЯЮ!!!

Я подскочила, но куда там! Вырваться я не смогла, вцепились в меня на совесть. Накрепко вцепились.

– Да что… кто вы…

Кто бы меня слушал?

Дама – ОРАЛА.

Вдохновенно, вкладывая всю душу в исполнение, влегкую затмевая весь хор греческих плакальщиц. Она бы и половину Большого театра переорала, возникни у нее такая фантазия.

Мне ничего не оставалось, только стоять и ждать.

Или…

Ага, вот и подходящая ваза.

Я кое-как дотянулась до цветов – и перевернула ее над дамой.

Руки разжались. Крик смолк. И прежде, чем он пойдет по второму кругу, я взяла дело в свои руки.

– МОЛЧАТЬ!!! СИДЕТЬ!!!

Ей-ей, по моему приказу сейчас бы сел целый полк служебных собак. Даже не сомневаюсь. Дама не оказалась исключением.

Она покачала ромашками на ушах – и села на попу. Не слишком красиво, но уверенно… я пригляделась.

Седая, такой, хорошей, благородной сединой. Черные брови, выразительные карие глаза, точеное лицо… кого она мне напоминает?

А я знаю. Я помню, кто это. Это Анна Андреевна Матвеева. Мне ее показывали на балу, точно.

– Анна Андреевна… – растерянно протянула я.

Женщина кивнула.

Лицо ее скривилось, сейчас опять – ну уж нет!

– ЦЫЦ!

Лицо расправилось. От удивления, ничем другим это объяснить нельзя. Оно и понятно, на жену главы юрта давно, наверное, не орали. И вазы не опрокидывали…

– Анна Андреевна, давайте я вам помогу, встаньте, садитесь в кресло, выпейте чай или кофе… вы что будете?

– Кофе.

– Сахар? Сливки?

– Сливки, пожалуйста.