Невинность на продажу (СИ) - Рей Полина - Страница 6

- Сходи наверх, узнай, как там наша спящая красавица.         

- Уже очухалась и даже без поцелуев прекрасного принца, - фыркнула Тина в ответ. – С ней Лили и Кейт.    

- Вижу, ты забыла не только где твоё место, но и в чём твои обязанности, - заметил он сухо. – Считай это предупреждением. Последним.             

Поднявшись из-за стола, Паоло прошел к двери, не оглядываясь и не добавив больше ни слова. Ему не терпелось заняться девчонкой. Чем скорее он обучит ее всему – тем скорее получит за нее кругленькую сумму. И, возможно, на этом покончит со всем. С этим рискованным бизнесом, с «Парадизо» и собственным прошлым, наконец.               

Войдя в комнату, он обнаружил Марину сидящей на кровати прямо в обуви, сжавшейся в один сплошной напряжённый комок. Он заметил, как она вскинула голову, отреагировав на звук открывшейся двери, не упустил из внимания и ее взгляд, метнувшийся ему за спину, словно она прикидывала, не удастся ли ей как-то удрать.            

- Даже не думай, - сказал он, одновременно давая девочкам, устроившимся на кушетке рядом с кроватью, знак покинуть спальню. Повторять дважды не требовалось – едва увидев его, они уже подскочили на ноги и пару мгновений спустя о них напоминал лишь слабый аромат духов, витающий в воздухе.

Он снова перевел взгляд на Марину, подмечая все эмоции, сменяющиеся на юном, свежем личике – тревога, растерянность, но вместе с тем – упрямство. Она все ещё не желала понять, что ситуация, в которой оказалась – необратима.               

В голове снова мелькнула мысль о том, чтобы быть с ней поласковее. Но он уже давно не носил масок, прикрывающих его истинную сущность, и не намерен был возвращаться к этому теперь. Ей же лучше, если она сразу будет знать, что он из себя представляет и не будет лелеять напрасных иллюзий о том, что его можно разжалобить или уговорить отпустить. Потому что он был просто неспособен испытывать жалость.

Он не проявлял сострадания ни к кому. Ещё много лет назад Паоло Раньери вытравил из себя все человеческое, отрезал жалкие сантименты, как ненужный пласт души. Он довольно рано усвоил, что в этой жизни никто тебе не поможет, кроме тебя самого. Он презирал чужие слабости и ненавидел, когда кто-то пытался отыскать в нем уязвимые места. Он не умел ни давать, ни принимать - ничего, кроме того, что касалось секса.              

Подойдя вплотную к кровати, Раньери навис над Мариной и усмехнулся, когда та невольно вжалась в спинку, словно могла тем самым спрятаться от него.            

- Не стоит так бояться, - сказал он, протягивая к ней руку и неторопливо наматывая локон светлых волос на указательный палец. – Сейчас тебе в это не верится, но то, что будет с тобой происходить – в конечном итоге окажется очень приятным.            

- Я не хочу, - замотала она головой и шелковистая прядь от ее движения плотнее затянулась на его пальце. – Не надо. Пожалуйста…            

«Не надо… пожалуйста, не надо…» - эти слова неожиданно отдались в его голове совсем другим голосом, почти забытым, старательно затертым. Они звучали в иной, давно не принадлежащей ему жизни. Они рождали в голове картинки, от которых крепко, до боли в зубах сжимались челюсти.

«- Мама, что происходит?

- Сиди здесь. И делай все, что тебе скажут.

- Я не понимаю…

- Заткнись!

Стук захлопнувшейся двери – и тишина. А на смену ей – бесполезный, нелепый полу-крик, полу-всхлип:

- Я не хочу! Пожалуйста, не надо…»          

Часть 4

Паоло понял, что потянул Марину за волосы с неожиданной силой, когда услышал, как та вскрикнула от боли. Он смотрел в ее глаза, на которых выступили слезы, и не испытывал ничего, кроме ненависти. И хоть не она была ее объектом, но она была ее причиной. Она посмела всколыхнуть в нем то запретное, что он когда-то подавил в себе силой воли. И мгновенно перечеркнула все шансы на то, чтобы он обошёлся с ней хоть немного мягче, чем был способен на то обычно.         

- Вот что, Марина, - заговорил он, приближая свое лицо вплотную к ее. – Давай договоримся сразу: уговоры и слезы – это напрасная трата времени. Ты не выйдешь отсюда, пока не выполнишь все, что я скажу.

- Вы не понимаете, - выдохнула она едва слышно, - я не гожусь для этого. У меня нет никакого опыта.        

Он улыбнулся с хищным довольством. Она сама рассказала ему то, что он хотел знать.

- Нет, это ты не понимаешь, - произнес почти ласково, касаясь кончиками пальцев бархатистой кожи ее щеки, - именно то, что у тебя нет опыта – делает тебя особенно ценной и желанной.           

- Вы меня изнасилуете?             

- О, нет, - хмыкнул он, неожиданно развеселившись, - ты захочешь этого сама.             

- Нет, ни за что, - замотала она головой. - Вы не имеете права. Это незаконно. Меня будут искать. Мама знает, куда я поехала…           

Она говорила быстро, отрывисто, почти бессвязно. Он понял, что девчонка близка к истерике.

- Ты принимаешь меня за идиота? – поинтересовался он спокойно. – Тебя никто не найдет. Ты же видела девочек – ты не первая, кто попал сюда.              

- Отпустите меня, - снова заговорила она простительно. – Я никому ничего не расскажу. Только отпустите меня.             

- Ты и так никому ничего не расскажешь в любом случае, - пожал он плечами. – И, знаешь, мне изрядно надоел этот разговор. Так что давай не будем ходить по кругу, и ты спокойно выслушаешь, что тебя дальше ждёт.

Она не ответила. Просто смотрела на него молча, как затравленный зверь. Он не был уверен, что она вообще понимает, что он говорит.        

Заложив руки в карманы брюк, он выпрямился и, глядя на нее немигающим взором, продолжил:

- Чтобы обрести свободу, тебе придется пройти пять уровней инициации. Пять уровней, на каждом из которых ты будешь узнавать что-то новое о сексе и собственном теле. Я покажу тебе все виды удовольствия, какие только возможны. Все, кроме одного.      

- Я не хочу, - упрямо повторила она. – Не хочу, слышите?! – ее голос сорвался на крик и он вдруг не выдержал. Резко притянул к себе и запечатал рот поцелуем – грубым, жёстким, почти злым. Больно прикусил губу, точно ставил метку, заставляя Марину приглушённо вскрикнуть и разомкнуть плотно сжатые челюсти. Ворвался языком в ее рот, лаская, подавляя, подчиняя себе. И только когда кончился в лёгких воздух, отстранился, удивляясь тому, какое неожиданное удовольствие испытал от этого поцелуя.

Возможно, ему стоило передать эту девчонку кому-то другому, пока она окончательно не вывела его из себя, но эта мысль ему отчего-то очень не нравилась.

Расправив плечи, словно стряхивал с себя этим жестом ненужные измышления, Паоло направился к двери. Немного помедлив у порога, обернулся и, оценивающе оглядев Марину, кивнул собственным мыслям и сказал:

- Я пришлю к тебе массажистку. Перед нашим первым уроком ты должна быть расслаблена и подготовлена к тому, что тебя ожидает.

Часть 5

- Я пришлю к тебе массажистку, - рефреном прозвучало в её ушах.   

 Всё. Всё было решено, и как она ни будет умолять, никто её никуда не отпустит.   

Марина осталась одна в этой чёртовой комнате, где этот извращенец держал своих дорогих «игрушек».  

«Потому что мне это нравится», - вспомнила она то, что ей сказала рыжая девушка. Им это действительно нравилось. Они преспокойно жили себе в этой комнате и зарабатывали большие деньги. А она совершенно не желала ни оставаться здесь, ни дарить свою невинность кому бы то ни было.    

Марину передёрнуло, когда она вспомнила о поцелуе Паоло. Её ощущение от него было странным - похожим на разряд электрического тока, который сконцентрировался внизу живота. Никогда ещё она не целовалась с настолько взрослым мужчиной, тем более не делала этого с тем, кто брал, что хотел. Пять уровней инициации. Удовольствие, секс, то, чего она не знала о собственном теле… Может, она и не знала этого, зато знала, чего именно хочет. Убраться отсюда и как можно скорее.