Твое чужое тело (СИ) - Чеп Инна - Страница 20

Впрочем, ей это не должно быть интересно.

Альфа перевела взгляд с удаляющейся к лифту тоненькой фигуры на дверь кабинета куратора. Разговор, который ей предстоял, повторялся почти после каждого ее задания, и все же сегодня он будет особенным.

Она подошла к кабинету и постучала. В большинстве казарм уже стояли "кнопки посетителя", но на Зеене все никак не могли найти деньги на финансирование подобных новшеств. Военные проекты, в том числе "Альфа", считались более приоритетными. Так как Зеена находилась на периферии эгочеловеческих земель и не смотря на холодный климат, на ней были обнаружены некоторые ценные и редкие виды животных и растений, увеличивалась опасность браконьерства, пиратства и даже вооруженных диверсий, а, следовательно, подобное распределение денег можно было считать вполне оправданным. Не зря же на этой суровой планете так много военных баз.

Дверь открылась и послышался голос капитана Пая:

— Пятый номер? Заходи.

Альфа вошла в кабинет.

— Здравствуйте, капитан.

— Здравствуй. Садись.

Она села на предназначенный для нее стул. Пай как всегда расположился в черном кресле по ту сторону стола.

— Пятая, я прочитал твой отчет. И заявление о готовности приступить к службе. Подобное рвение, конечно, похвально, но… — он покосился на кусочек бинта, торчавший из-под воротника ее формы. — Прошение преждевременно. Твое тело восстановилось не полностью.

Она это знала и без него. И тем не менее ей нужна была возможность свободного передвижения.

— Состояние стабильно. Организм готов к выполнению заданий, не критично энергоемких.

Учитывая, что два месяца назад внутреннюю военную сеть Зеены пытались взломать, ношение некоторых документов "вручную", как в докосмическую эру, будет продолжаться еще некоторое время. И поручать это будут альфам, как самым безопасным курьерам. Ведь их нельзя купить или переманить.

Альфа бесстрастно смотрела на капитана. Пай в ответ некоторое время разглядывал ее лицо. Она знала, что сейчас начнется танец словами. Знал ли об этом куратор?

— Пятая, ты уверена, что достоверно оценила параметры здоровья?

— Да.

— Зачем ты написала заявление так рано?

— Цель симбионта — служить на благо Родины, выполняя поручения Совета! — бодро отрапортовала она цитируя кодекс. Капитан помолчал еще немного, задумчиво прокручивая вверх-вниз ее виртуальное прошение.

Она предполагала, о чем он думает. Но ему было не к чему придраться — она всегда просилась на новое задание, не до конца залечив старые раны.

Ей надо было чувствовать.

Он не знал, не мог знать о ее мотивах. А значит, ничего не должно вызвать его подозрение. И все же куратор молчал.

Она тоже молчала. Симбионтам не свойственно нетерпение.

— Что ж, — наконец произнес он. — Я поговорю с доктором Фолсом. Благодарю за службу.

Альфа встала.

— Единственная цель симбионта — служить на благо Родины! — повторила она и вышла.

***

Элла сидела за вторым столом и размеренными механическими движениями поглощала кашу. Альфа-192 всегда выбирала ближайшее к раздаче свободное место. Однако пока она выясняла у буфетчицы калорийность обеда (данные необходимы для полноценного восстановления организма), места за первым столом не осталось, и она села за второй.

— Привет.

Так Элла всегда здоровалась с бывшей соседкой, и альфа в рамках задания "не обижать" стала дублировать некоторые ее фразы. Девчонка замерла на папу секунд с недонесенной до рта ложкой, определяя линию поведения и безэмоционально повторила:

— Привет.

Неужели все альфы думают одинаково?

Альфа-192 не должна была ничего спрашивать. Она не могла желать узнать что-либо об этом симбионте. И все же она спросила:

— Твоя мечта сбылась. Ты довольна?

Элла отложила ложку и дотронулась до груди.

— У симбионта отсутствуют чувства личной выгоды и удовольствия. Единственная цель симбионта — служить на благо Родины! — произнесла она ровно: без пафоса, но и без какого-либо недоверия к этому правилу. Сказанное было верным утверждением, которое знали все члены проекта. Догматом. Аксиомой. Отчего же тогда она, Альфа-192-5 внимательно анализирует чужой голос, пытаясь уловить насмешку? Сказалось слишком долгое общение с Эллой-эгочеловеком? Привыкла слышать в ее голосе грусть, робость, издевку, сарказм, смех, боль — только не равнодушие машины?

Альфа-192 ощутила холод. Холод медленно растекался по телу от размеренно стучащего сердца. Словно ей в грудь попала пуля из винзера и теперь замораживала ее изнутри.

Она взяла ложку и стала есть кашу.

Для того, чтобы полноценно служить на благо Родины, нужно быть здоровым и сытым.

Глава 10

"Тебя больше никто не назовет Настей."

Так сказала Изабелла. Она шла хвостиком за не обращающей на нее внимания Эллой и несла в руках очередную самодельную картонную коробку с пахнущей шоколадом выпечкой. Альфа-192-5 как обычно прошла мимо, не здороваясь. Точно так же как Альфа-403-32. Как и все остальные альфы. Но воспитанница доктора вдруг отчего-то обиделась и не поворачиваясь, брякнула:

— Тебя больше никто не назовет Настей.

Альфа знала это и без нее. И знала, что ее это не волнует. Не должно волновать. И вообще, она давно не Настя. Симбионт — новый организм, он наследует память эгочеловека-носителя, но уже не является им, сохраняя свой статус лишь официально. Так говорил капитан Пай. И доктор Фолс. Значит, это истина.

Почему? Почему она перепроверяет данные перед операцией, не доверяет словам "объектов", но беспрекословно принимает на веру то, что говорит куратор?

Ядро задрожало, заставляя сердце гнать кровь быстрее.

Морин. Морская капля. Синяя тварь, что присосалась к сердцу. Причина в ней? В общем-то Альфа-192 и так знала, кто во всем виноват. Но…

Синие нити вспыхнули на коже, проступая то там, то тут. Если бы можно было за них ухватиться, дернуть…

И выдернуть собственное сердце?

Альфа не может умереть просто так. Жизнь Альфы принадлежит Родине.

Еще одна из статей Кодекса, всплывающая в голове сама по себе. Еще один догмат, который не подлежит сомнению.

Или?..

Настя. Мама поручала ей часть забот о младших детях, соседка справа, старушка Гретта, просила сходить за хлебом в те выходные, когда дети не могли к ней приехать, а малыши вроде Эллы или Наоми из соседнего подъезда порой искали у нее защиты. Еще был Пауль. Он смеялся над ее румянцем, делал нелепые комплименты и однажды поцеловал…

Мама звала ее Настеной, младшие — сестрой или сеструхой в зависимости от того, хотели они ее о чем-то попросить или на что-то обижались, старушка Гретта — "милой Анастасией", а Пауль почему-то "березкой". Кажется, ему нравилась ее фигура…

Для всех остальных она была Настей.

Но Насти больше нет. Это справедливо, что ее так никто больше не назовет. Это правильно. И все же в этом "никогда" альфе виделось нечто противоестественное.

Но куратор говорил…

Она тряхнула головой. Ей казалось, что она виртбук, в который загрузили две противоречащие друг другу операционки, и он теперь зависает, плохо работает, а то и вообще выдает не то, что надо хозяину. Хозяин…

У Эллиного брата была собака — Боб. Большая, лохматая, с темными умными глазами. Больше всех ее любила Элла, но ей редко разрешали играть со зверем. Говорили, мол, она маленькая, опасно. И отчасти оказались правы. Когда собака укусила Эллиного брата за руку, ее умертвили. Питомец не может бросаться на хозяина, слово хозяина для зверя — закон.

Как слово куратора для альфы?

Нет. Куратор — лишь проводник между Советом и симбионтом. А цель симбионта — служить Родине, выполняя задания Совета. Таким образом цель существует сама по себе, вне зависимости от наличия куратора.

Альфа медленно выдохнула и стала раздеваться. Через три минуты должны отключить свет. Пора спать.