Прячтесь! Будет ограбление! (СИ) - Иванов Стас "De_souza" - Страница 10

— Не, спасибо. Я хочу быть просто актером. А стать педерастом — никогда не поздно.

Давид склонил голову набок.

— Георгий, о чем ты? Из тебя никогда не получится настоящего актера.

— Врете вы все! — вспылил Покровский. — Как врали раньше, что я снимаюсь для журнала мод!

— Нет, Георгий, уж поверь моему опыту, ты никогда не станешь успешным актером. У тебя есть огромный недостаток. Ты слишком нерешительный и зажатый.

— Но я стал звездой вашего журнала! — напомнил Покровский.

— Конечно. Ты абсолютно идеально стеснялся перед камерой. И именно это мне от тебя и требовалось. Наши читатели любят мужественных и застенчивых мужчин. Они выглядят очень ранимыми и романтичными, их это… привлекает.

Парой глотков допив свой кофе, Гоша уныло спросил:

— Давид, я совсем безнадежен?

— Потенциал есть. Но серьезным драматическим актером тебе не стать. Все, что тебе светит в кино, — однотипные роли в криминальных сериальчиках. Конечно, при условии, что ты перестанешь зажиматься перед камерой и сможешь создать приличный брутальный образ героя, который, кстати, тебе к лицу.

С грохотом поставив кружку на стол, скидывая покрывало, Покровский поднялся со стула.

— Пожалуй, я пойду.

— Ты уверен, что не передумаешь? — уточнил Давид. — Если продолжим сотрудничать, тебя ждут неплохие деньги. И спонсорская поддержка тебе будет обеспечена еще лет эдак десять-двадцать.

— Обойдусь, — буркнул Покровский. — Кстати, что насчет моего гонорара?

Давид почесал покрытый трехдневной щетиной мясистый подбородок.

— С гонораром могут возникнуть трудности. Его тебе надо будет получить у владельца журнала. Хотя… хотя ладно, я позвоню ему и попрошу, чтобы он выплатил тебе часть. Ты, главное, не говори, что уходишь от нас, иначе он тебе просто пошлет.

Гоша презрительно фыркнул.

— Пошлет? Какой-то проктолог?

— Константин не из наших, — сообщил Давид. — Он серьезный и довольно жесткий мужчина. Он вкладывает деньги во все, что может быстро принести приличный доход, и не гнушается ничем. Он владелец кучи небольших компаний, и наш журнал принадлежит одной из них. А еще про его прошлое ходят разные нехороше слухи. Поэтому даже не смей ему грубить и требовать от него денег. Уедешь домой ни с чем.

Офис Давыдова располагался на окраине города в промышленном районе в не самом шикарном бизнес-центре, перестроенном из некогда инженерного корпуса при заводе. Пройдя через проходную, Покровский поднялся на последний, четвертый, этаж и потопал по длиннющему, темному коридору, разглядывая номера офисов. Перед дверью нужного ему офиса стоял и стучал по ней молодой парень в рабочем комбинезоне. В одной руке он держал накладную, рядом с ним стояло новенькое инвалидное кресло с электроприводом.

Зайдя вместе с рабочим в офис, Гоша оказался в тесном помещении с единственным столом, за которым в офисном кресле сидел и пялился в сайт тотализатора подтянутый мужчина с двумя глубокими залысинами в зачесанных на затылок темных волосах. Кроме стола, в комнате стояла пара стеллажей, сейф, а половина помещения была завалена толстыми пачками обернутых в непрозрачную типографскую бумагу журналов. И пачек было никак не меньше пятидесяти.

Оторвавшись от монитора, Давыдов взглянул на пришедших внимательным, цепким взглядом темно-серых глаз. Указав на Гошу, он сказал:

— Тебя я узнаю, — он перевел палец на рабочего, — а ты что за хер?

Глянув в накладную, парень сообщил:

— Мне нужен Давыдов Константин.

— Это я. Что дальше?

— Курьерская доставка. Просили передать, что от Аркадия.

Выйдя в коридор, парень тут же вернулся, толкая перед собой инвалидное кресло.

— Что за прикол? — удивился Давыдов.

— Да мне-то какое дело? — пожал плечами курьер, кладя перед Давыдовым накладную и ручку.

Получив подпись, парень удалился, а Давыдов тут же схватился за сотовый. Набрав номер, он приложил трубку к уху и тоном, изменившимся с грубого на заискивающий, произнес:

— Что это за шутки, Аркаша? У меня еще есть пять дней… А, напоминание… Теперь ясно. Нет-нет, я точно не забуду. Верну тебе всю сумму, все пятьдесят миллионов… Деньги точно есть, я продал свой секс-шоп… Нет-нет, никаких форс-мажорных обстоятельств. Деньги в магазине… Да ты издеваешься, Аркаша, где найти идиота, который решит ограбить секс-шоп? К тому же деньги в сейфе… Нет! Не надо приезжать, я сам завезу их тебе!.. Я не вру тебе, Аркаша!.. Да, давай, пока.

Нажав отбой, Давыдов швырнул телефон на стол и тяжелым взглядом уставился на застывшего при входе Покровского.

— Ну что, голубчик, тебе тоже нужно бабло? — грубо спросил Давыдов.

Почувствовав раздражение от подобного обращения, Гоша не смог удержаться, чтобы не ляпнуть:

— Я не голубчик. Не смейте называть меня так.

— Ну извини-извини, — с фальшивым раскаянием произнес Давыдов. — Тогда, может, ты хочешь, чтобы я звал тебя просто… пидарок?

Наплевав на все предостережения фотографа, Гоша вспылил окончательно и бесповоротно.

— Слышьте, вы! Я нормальный парень! И я больше не буду сниматься для вашего гребаного журнальчика! Давайте мне мои деньги и я пойду!

Давыдов состроил удивленное выражение лица.

— О даже как! Значит, уходишь? Тогда давай, проваливай.

— А деньги?

— Какие еще деньги?

— Которые я заработал по контракту!

Давыдов нагло ухмыльнулся.

— Ну, попробуй что ли, подать на меня в суд, голубок. Только хочу тебе напомнить, что ты не отработал на журнал даже месяц из положенных по контракту трех. Так что двигай отсюда.

Задохнувшись от злости, Покровский стиснул кулаки и безрезультатно попытался выдавить из себя хоть что-то грозное. Однако получилось лишь:

— Вы-вы-вы…

Передразнивая его, Давыдов спросил:

— Что я-я-я?

— Настоящая сволочь! Вот кто вы!

— О да, я прекрасно это знаю, — кивнул Давыдов.

Развернувшись, Гоша схватился за ручку двери.

— Стоять! — крикнул приказным тоном Давыдов. Когда Покровский обернулся, бизнесмен достал из ящика стола конверт, продемонстрировал его Гоше. — Здесь двадцатка, которую я приготовил для тебя, пока ты не начал закатывать истерики, голубок. Заплачу тебе половину, если сделаешь кое-что.

С вожделением глянув на конверт, Гоша весь превратился в смирение и внимание.

— И что я должен сделать?

Давыдов кивнул на стопки журналов.

— Видишь это? Нужно доставить их в мой магазин. Ну, согласен?

Из нужды заставив проглотить себя свою гордость и обиду, парень кивнул.

— Сделаю.

— Тогда спускай вниз все журналы. Потом поймаешь тачку, закинешь их в магазин, приедешь обратно и получишь деньги.

После быстрой оценки количества и веса пачек лицо парня вытянулось.

— Э-э-э… а я должен отгрузить их все в одиночку?

— А чего ты хочешь? Чтобы я помог тебе? Давай шевелись, голубок, или найду тебе замену. Раз не хочешь работать личиком для моего журнала, привыкай рвать попку для других дяденек. Идол, ёпти…

Глава 10

Глебов и Шутов сидели на полу своей комнаты, разглядывая валяющиеся между ними предметы — гаечный ключ, кирпич, топорик, разводной ключ, пила, монтировка, лобзик, стамеску, скалка, веревку, гантель и гипсовую статуэтку Афины.

Почесав затылок, Глебов взял в руки статуэтку и насмешливо сказал:

— Сюда бы еще бюст Ленина и мы точно будем готовы штурмовать Форт-Нокс.

— Чувак, это все, что я нашел.

Глебов отложил статуэтку.

— Антоша, я просил тебя подумать об оружии, а это набор плотника-сантехника.

— Я же говорил, что нам нужен пистолет.

— Водяной подойдет?

— Да хоть бы и водяной, — не унимался Шутов. — В него можно залить чернила и ослепить ими врага. Или, если по хардкору, можно залить в него серную кислоту. — Заметив взгляд друга, Шутов дернул плечом. — Чего ты так на меня уставился? Я видел это в фильмах.

Глебов взял лобзик.