Дай мне силы подняться (ЛП) - "AuroraAustralice" - Страница 41

— Вы знаете, что Веритасерум нельзя использовать в суде?

— Знаю, я просто хотела получить ответы, — сказала Гермиона.

— Прежде чем спросить его об этом, удостоверьтесь, что он еще под действием сыворотки. Спросите что-нибудь простое. Потому что вам может не понравиться то, что он расскажет, — тихо сказал Драко, его рука лежала на талии Гермионы.

Гарри посмотрел на них странным взглядом, полным смущения, а затем подошел к мужчине, что сидел на диване. Все внешние признаки были налицо: несфокусированные, пустые глаза, медленный пульс, неустойчивое дыхание.

— Мистер Ливингстон, меня зовут Гарри Поттер, вы знаете, кто я? — четко спросил Гарри.

***

— Вы верите ему? Он та еще мразь! — яростно кричал Гарри.

— Гермиона, ты меня удивляешь! Моя мама относилась к тебе как к дочери! — завизжала Джинни. Подняв руку, она сильно ударила Гермиону по щеке, оставляя ярко-красный отпечаток ладони.

— Он находится под сывороткой. Он не может лгать! — в ответ закричала Гермиона. — Джинни, взгляни фактам в лицо! Не все видят жизнь в розовом цвете!

— Хорошо, если он действительно находится под зельем, его воспоминания не могут быть изменены. В моем кабинете есть омут памяти, я принесу его и мы посмотрим его воспоминания, — холодно сказал Гарри. Посмотрев на Гермиону и Драко, он потащил разъяренную жену к выходу.

— Гарри! Ты не можешь говорить это всерьез! Мы же сейчас говорим о моей маме! — сердито закричала Джинни, её лицо от ярости побагровело, а руки задрожали от злости.

— Джинни, ты действительно не можешь игнорировать факты, если он говорит правду…

— Значит, она права? — горько сказала Джинни. — Почему Гермиона должна радоваться счастливой жизни, пока мой брат гниет в камере?

— Потому что он пытался изнасиловать её! — яростно сказал Драко. — Или ты забыла об этом?

— Кто знает… Гермиона может и врать, — сказала Джинни украдкой, пристально глядя на Гермиону.

— Джинни, ты же не считаешь так на самом деле? — печально спросила Гермиона

— Почему нет? Ты заставила меня поверить, что мой брат пьяный торговец шлюхами! — зарычала она. — Ты сука! Как ты смеешь обвинять мою маму?

— Джинни, достаточно, — тихо сказал Гарри. — Мы знаем, что Рон виноват в том, что произошло. А эти споры о Молли можно решить только одним способом.

Гарри аппарировал из дома и прямо к себе в кабинет. Через несколько минут он вернулся с омутом памяти.

— Вот… Всё, что мы здесь увидим — это то, на чем основаны наши предположения, — сказал Гарри.

Драко наложил быстрое заклинание на Эдриана Ливингстона, чтобы он уснул и не мог вмешиваться в свои воспоминания, а затем извлёк их из его головы.

Серебристые нити полетели в омут памяти, Гарри подошел близко, держа голову возле воспоминаний, которые он всасывал. Джинни сверлила взглядом Гермиону, нехотя входя вслед за мужем во временной портал.

Гермиона и Драко вторглись в омут, держась за руки.

Эдриан убедился, что его никто не преследует, и появился в доме Уизли. Он мягко и тихо постучал в дверь, но пухлая женщина образовалась на пороге моментально, будто ждала его.

Эдриан заметил на её лице признаки беспокойства. Она выглядела измученной. Из-за постоянных разрушительных истерик и слёз, стресса, вокруг её добрых карих глаз появились морщины, а губы были вечно поджаты. Её одежда была старой, не один раз заштопанной, помятой.

Её решение позвонить ему могло вызвать приступ вины, но она была решительно настроена.

— Здравствуйте, мистер Ливингстон, меня зовут Молли Уизли. Я мать Рона Уизли, о котором в последние дни говорят во всех новостях, — сказала она мягким, приглушенным голосом. — Не хотите ли чаю с пирожным? — она проводила его к старому, но крепкому деревянному столу посреди кухни, на котором стоял хрупкий фарфор.

Её руки дрожали, когда она наливала Эдриану чай и разрезала торт. Эдриан осторожно вытащил нож из её пальцев и положил его на поднос.

— Зачем вам нужна моя помощь, миссис Уизли? — озадаченно спросил он.

— Я слышала о том, чем вы занимаетесь и… и у меня есть… работа для вас, — она замолчала и, вытащив носовой платок из кармана платья, вытерла глаза.

Там, где она стояла, Гермиона услышала громкий шокированный вздох Джинни и повернулась, чтобы посмотреть на девушку, в глазах которой блестели слёзы.

— Расскажите, что это за работа, Молли?

— Никто не знает, что я собираюсь нанять вас, я накопила немного денег. Мой муж… Артур думает, что это я во всём виновата, но, — она замолчала, а затем продолжила со свирепым светом, сияющим из ее глаз, — это все та девушка, если бы она была добра к нему, то ему бы не пришлось этого делать. Это она во всем виновата! — сказала она ядовито, горечь её голоса задела что-то в сердце Гермионы.

— Какая девушка?

— Гермиона Грейнджер. Я хочу, чтобы ты убил её, — холодно сказала Молли, её руки больше не дрожали. — Я хочу её смерти. Я не хочу потерять еще одного ребенка из-за неё. Что бы Рон ни сделал, я все могу простить, но они… Они с Гарри Поттером! Я не позволю никому из моих детей страдать из-за них! — сердито сказала она. — Никто не должен знать! Понимаешь? Никто! Я буду иметь дело только с тобой, решим все вопросы с деньгами, которые могут возникнуть, но не приближайся к моей семье. Они никогда не смогут понять меня! — сказала она, передавая ему бархатный мешочек с деньгами.

— Молли, вы уверены?

— Да, — холодно смеясь, сказала она. — О, да! Вторая война началась из-за Гарри Поттера, где я потеряла одного из моих мальчиков… Фреда. С тех пор я его ненавижу! Этого Поттера. И Гермиону Грейнджер! Я всегда знала, что мой мальчик Рон слишком хорош для неё, она всё нос воротила, маленькая мисс-всезнайка. Она разбила ему сердце! Это единственная причина, по которой он сделал это! Так она это заслужила! Она заслужила то, что он собирался с ней сделать! — вскрикнула Молли, её глаза безумно блестели. Разглагольствования продолжались. — Это была её вина… И я прослежу, чтобы она заплатила. Мой маленький мальчик не сядет в тюрьму из-за неё. Убей её! И делай что хочешь с трупом, эта стерва не заслуживает никакого счастья, когда мой малыш сидит в клетке без своей семьи! — её глаза блестели от злого умысла. — И я предупреждаю вас, мистер Ливингстон, я знаю о вашей маленькой Беатрис, так что будьте осторожны, потому что я опасный враг. Было бы неразумно переходить мне дорогу…

— Я позабочусь о том, чтобы девушка умерла до начала суда, но не надо, я повторяю, не угрожайте моему ребенку, потому что, поверьте мне, миссис Уизли, я тоже опасный человек, и я не очень хорошо отношусь к угрозам, — холодно сказал он, принимая мешочек с монетами.

Воспоминание медленно растворилось в дыму и на его место встало новое:

— Беа, папочка должен кое-куда поехать. У меня есть работа, дорогая, — сказал Эдриан, улыбаясь маленькой пятилетней девочке. Она просто кивнула, из-за чего ее весёлые хвостики подпрыгнули.

— Я буду умницей, папочка. Я останусь с миссис Уизли и буду хорошей девочкой. Обещаю, — торжественно сказала она, протягивая руки, чтобы обнять отца.

Эдриан обнял своего ребенка и посмотрел на Молли, стоящую абсолютно неподвижно позади. Он знал, что если он не разберется с Грейнджер сегодня, то ему придется заплатить за это.

Он решительно направился к двери, бросив предупреждающий взгляд на Молли. Это означало, что, если она дотронется до его дочери, то умрет.

— О, мне не придется этого делать, Эдриан, если ты сделаешь свою работу. Просто помни, что случится с милой маленькой Беа, если ты не прикончишь Гермиону Грейнджер, — холодно сказала Молли. — Я пережила потерю ребенка и никому этого не пожелаю. Это хуже, чем смерть…

Когда он вышел, её зловещие слова всё ещё звенели в его голове.

Гермиона внезапно вернулась в их гостиную на пляже. Она потерла глаза, как будто только проснулась, и посмотрела на Джинни, которая просто стояла неподвижно.

— Мы должны отговорить твою мать от этого, Джинни, — успокаивающе сказал Гарри.