Затянувшаяся помолвка - Детли Элис - Страница 6

— Что пишет твой брат? — как можно безразличнее спросила она однажды у своей подруги. — Домой не собирается возвращаться?

Фанни захихикала. Не одна Кэтлин задавала ей этот вопрос.

— Об этом он ни слова не писал. Хочешь, я напишу ему, что ты им интересуешься?

— Ни в коем случае! — испугалась Кэтлин. — Я просто так спросила.

Фанни сделала вид, что поверила ей, но, когда Бен прислал письмо, что весной возвращается, первой об этом узнала от нее Кэтлин.

Он вернулся накануне ее семнадцатилетия. Возвращаясь из магазина, Кэтлин столкнулась с ним на улице и с трудом удержалась, чтобы не броситься ему на шею, как глупая влюбленная девчонка.

— Здравствуй, Бен, — тихо сказала она. — Фанни говорила мне, что ты должен приехать со дня на день.

Бен смотрел на нее, хлопая от растерянности рыжими ресницами.

— Неужели ты — Кэтлин Флинн? — спросил он с изумлением.

Как все итальянки, Кэтлин к этому времени уже оформилась в очаровательное грациозное создание с длинными ногами, с блестящими черными волосами, завесой спадающими почти до пояса. Бен впервые заметил, какие у нее красивые темно-карие глаза и матовая гладкая кожа с нежным румянцем на щеках. Из лохматого худенького подростка, какой он ее помнил, вылупилась потрясающая красавица.

— Конечно, это я! — залилась веселым смехом Кэтлин. — А кто же еще?

— Знаешь, я в этом не уверен, — сказал с уморительно серьезным видом Бен, чем еще больше развеселил девушку. — Тебе уже разрешают выходить из дома по вечерам или ты еще не доросла?

— Кто же мне запретит? Завтра мне исполняется семнадцать лет, — доверительно сообщила Кэтлин. — А сегодня мы всей компанией отправляемся в кафе.

— Завтра твой день рождения? Семнадцать лет?! Неужели ты уже такая взрослая?

Кэтлин снова засмеялась, хотя в душе немного подосадовала на то, что Бен забыл, когда у нее день рождения.

— Не возражаешь, если я сегодня присоединюсь к вашей компании?

Возражать? Да она от радости чуть не подпрыгнула на месте, но вовремя вспомнила, что не пристало девушке так откровенно выражать свои чувства.

— Присоединяйся, если хочешь, — как можно равнодушнее ответила Кэтлин.

В кафе Бен явился с опозданием, когда Кэтлин уже начала переживать, что он не придет. Он вручил ей огромную плитку шоколада с орехами, которую привез из своих странствий, и сел рядышком. В результате они проговорили друг с другом весь вечер, забыв об остальных.

— Ты скучала без меня, малыш? — вдруг спросил Бен.

— Да, — бесхитростно и серьезно ответила Кэтлин, решив все-таки не говорить, как сильно она тосковала по нему. — Только я уже не малыш, а взрослая девушка.

— Сам вижу, не слепой, — нежно пробормотал он, — ты стала совсем взрослой. — Он неожиданно погладил ее по щеке и убрал ей за ухо выбившуюся прядь волос. И это на глазах у всех присутствующих! — Но для меня ты все равно малыш. А с каких это пор ты стала краситься? — вдруг строго, как прежде, спросил Бен.

Кэтлин растерянно захлопала ресницами.

— Но я не крашусь.

— Ты хочешь сказать, что у тебя всегда были такие длинные черные ресницы? Кэтлин весело засмеялась.

— Конечно! А ты только сейчас заметил, Бен?

— Хорошо, что вовремя заметил, — буркнул ворчливо Бен и задумался.

С тех пор их постоянно можно было встретить по выходным то на танцах в клубе, то в кафе, то в парке теплыми погожими вечерами. В будние дни они виделись редко. Бен был занят бесконечной работой, стремясь заработать побольше денег. Строителей такой квалификации, как у него, в городе было немного, и Бен был нарасхват. Всю неделю они скучали, друг без друга, тем радостнее были их встречи в воскресенье, если только ему не подворачивалась очередная работа на стороне.

Однажды им удалось встретиться за ланчем.

— Ох, Бен, — со вздохом начала Кэтлин, сидя напротив него за столиком кафе, — так дальше продолжаться не может. Я почти не вижу тебя в последнее время. Ты уже и в воскресенье работаешь.

— Послушай, малыш, это временно, надо только заработать побольше денег.

— Но я не могу постоянно не видеть тебя!

— Ничего, еще насмотришься, когда заживем своим домом, — пообещал Бен и чмокнул ее при всем честном народе. — Знаешь, в каком доме мы будем жить?

— В каком?

— Видела тот коттедж, что в миле от парка, на самом берегу моря стоит? Его еще никто не купил.

— Кто позарится на такую развалюху? Его уже сто лет продают и никак продать не могут. Дешевле его снести и на этом месте построить новый. В нем же нельзя жить! — воскликнула с отчаянием Кэтлин.

— Именно этим я и займусь, — ответил Бен, пожав плечами. — Для чего я столько учился? Чтобы построить дом и сделать тебя счастливой.

— Я уже такая счастливая, что впору утопиться, — жалобным голосом произнесла Кэтлин и надула губы.

Бен, разумеется, тут же поцеловал эти очаровательные пухлые губки.

— Выйдешь за меня замуж?

— Когда?

— Когда тебе исполнится восемнадцать лет.

— Это еще не скоро, — грустно вздохнула Кэтлин.

— Скоро, — успокоил ее Бен, — осталось всего полгода.

— Еще не скоро, — простонала она. Бен даже заранее попросил согласия у ее матери, которая со счастливым лицом благословила их. А потом устроил помолвку в кругу родных и друзей и преподнес Кэтлин тонкое золотое колечко с крошечным бриллиантом.

Больше всех, пожалуй, радовалась их помолвке Кристина Флинн. Впервые за долгие годы она перестала волноваться за будущее своей дочери, чей характер, напоминавший ей мужа, частенько пугал ее. Бен рассказал ей о своих планах, и было решено устроить свадьбу после того, как Кэтлин исполнится восемнадцать. К тому времени Бен собирался накопить достаточно денег, чтобы купить облюбованный им коттедж.

Они продолжали встречаться, но дальше поцелуев их отношения не заходили. Кэтлин это сердило, а потом навело на мысль, что за время своего отсутствия Бен обзавелся женщиной. Свидетельством тому были письма, которые он то и дело получал из Дублина. Кэтлин даже ухитрилась узнать ее имя.

— Кто такая Дженни? — строго спросила она у него.

— Девушка, с которой я познакомился в Дублине, — спокойно ответил Бен, разорвал очередное послание на глазах Кэтлин и выбросил в мусорное ведро.

И все равно Кэтлин продолжала мучить ревность. Наверняка с Дженни он вел себя по-другому, думала она и никак не могла понять, почему он так сдержан в своих ласках с ней.

— Пойми, малыш, ты совсем другая, — говорил ей Бен.

— Ты мог бы придумать в свое оправдание что-нибудь более убедительное, — ядовито ответила Кэтлин, разглядывая очередную открытку от Дженни.

— Хорошо, я объясню тебе это проще. Я не хочу, чтобы ты забеременела до свадьбы. Твоя мать этого не переживет. Когда-то я поклялся ей, что буду тебя оберегать, и намерен сдержать свою клятву. Поняла?

— Но есть же средства для предохранения. Мы взрослые люди и хорошо знаем это.

— Не стоит рисковать. Хочу, чтобы у нас с тобой все было так, как положено. Ты не такая, как другие, ты особенная, — снова повторил Бен. — Я люблю тебя и хочу, чтобы мы с тобой никогда не расставались. А ради этого стоит потерпеть немного, поверь мне.

Они еще не раз возвращались к этой теме и спорили, даже ссорились, но быстро мирились, потому что не могли жить друг без друга.

Восемнадцатый день рождения Кэтлин отметили пышно, в лучшем кафе города. Присутствовали все родные Бена, Кристину Флинн усадили на самое почетное место, а Кэтлин сияла в новом платье рядом со своим женихом. Приятно было получать подарки от друзей, которых тоже пригласили на это торжество. Кто-то из подруг сказал, что бриллиант в ее кольце уж слишком маленький, но Кэтлин, бойкая на язык, тут же ответила, что та ей просто завидует.

Давно уже здесь так не веселились. Родители и младшие дети семейства Маккарти отправились ближе к вечеру по домам, а молодежь танцевала и развлекалась до самого закрытия кафе. Всем запомнился этот веселый праздник.