Истории, рассказанные в темноте (ЛП) - Пейн Барри - Страница 25

   - Что за странное обстоятельство?

   - Что вы скажете об этом?

   Бреддон протянул архидиакону фигурку кошки, взятую с каминной полки. Это была маленькая вещица, около трех сантиметров в высоту. Серого камня, с маленькой головой, огромными лапами и на удивление человеческими глазами, она казалась точной копией Серого Дьявола.

   - Сходство просто идеальное. Где вы взяли эту вещицу?

   - Я получил изображение до того, как встретился с оригиналом. Маленький еврейский торговец продал мне в ночь перед моим возвращением в Англию. Он полагал, что она происходит из Египта, и описывал как их древнего идола. Во всяком случае, это был прекрасный кусочек нефрита.

   - Я всегда полагал, что нефрит имеет ярко-зеленый цвет.

   - Обычно да, но может быть и белым, коричневым. По разному. Полагаю, не может быть никаких сомнений в том, что фигурка древняя, хотя и сомневаюсь, что она происходит из Египта.

   Бреддон поставил фигурку на прежнее место.

   - Кстати, той же ночью еврей пришел просить продать ему эту вещицу обратно и предлагал цену вдвое большую, чем заплатил я. Я подумал, что он, должно быть, нашел человека, которого она очень интересовала. Я даже спросил, уж не коллекционера ли? Еврей так не думал, он утверждал, что это чернокожий господин. Тем дело и закончилось. Я ничего не собирался делать для негра. Еврей уверял, что это прекрасный чернокожий господин, у которого горы денег, который искал эту вещицу много лет, намекал на обычаи этих мумбо-юмбо вести дела - чтобы запугать меня, я полагаю. Тем не менее, я не захотел продолжать разговора и попросту выгнал его. А затем случилось странное. Приобретя изображение, на следующий же день я повстречался с оригиналом. Рому не хотите ли?

   В этот момент раздался бой часов, и архидиакон с ужасом подумал, что уже давно прошло то время, когда каждый уважающий себя служитель церкви должен быть в постели и спать сном праведника. Он поднялся и пожелал хозяину спокойной ночи, заметив, что хотел бы возобновить разговор на следующий день.

   Крайне неудачное решение для тех, кто хотел бы получить полное представление об этой истории, ибо, как будет видно из дальнейшего изложения, на другой день продолжения разговора не состоялось.

   Перед тем как покинуть библиотеку, Бреддон закрыл окно, что заставило архидиакона поинтересоваться:

   - А Мистер Серый? Как он попадет обратно в дом?

   - Весьма вероятно, что он уже вернулся. Я сделал для него в кухне специальное окошко соответствующего размера, чтобы он мог уходить и возвращаться когда ему вздумается.

   - А как же другие коты? Ведь они тоже могут им воспользоваться?

   - Нет, - ответил Бреддон. - Другие коты обходят Серого Дьявола стороной.

   Когда архидиакон оказался в своей комнате, его охватило странное беспокойство. Он говорил мне, что, чтобы успокоиться, должен был проверить, не прячется ли кто под кроватью или в гардеробе. Тем не менее, он лег в кровать и через некоторое время крепко заснул; огонь в камине ярко пылал, комната была ярко освещена.

   Приблизительно около четырех утра его разбудил громкий крик. Полусонный, он никак не мог понять, донесся ли он откуда-то из дома или с улицы. Но почти сразу же раздался револьверный выстрел, затем почти сразу другой; последовала короткая пауза, затем раздался третий. Архидиакон был ужасно напуган. Он не знал, что случилось, и подумал, что в дом проникли грабители. На некоторое время - он полагал, не более минуты - страх совершенно парализовал его. Затем он с усилием встал, зажег газ и поспешно оделся. Пока он одевался, в коридоре раздались шаги, затем стук в дверь. Он открыл и обнаружил на пороге слугу Бреддона. Тот был в синем пальто поверх ночной сорочки, и домашних тапочках. Его трясло от холода и ужаса.

   - Боже мой, сэр! - воскликнул он. - Мистер Бреддон застрелился! Вы можете пойти со мной, сэр?

   Архидиакон проследовал за слугой в комнату Бреддона. Здесь висел густой пороховой дым. Зеркало было разбито, осколки валялись на полу. На кровати, спиной к архидиакону, лежал Бреддон. Он был мертв.

   Его правая рука все еще сжимала револьвер, за правым ухом виднелась почерневшая рана. Архидиакон наконец нашел в себе силы взглянуть в лицо мертвому, затем повернулся и, сопровождаемый слугой, прошел в библиотеку. Графин и стаканы стояли на столе, он выпил немного коньяку. Лицо Бреддона, залитое кровью, выглядело ужасно; все в рваных царапинах и укусах, одного глаза не было.

   - Как вы думаете, это сделал он?

   - Определенно да, сэр; он вскочил ему на лицо, пока хозяин спал. Я чувствовал, что это когда-нибудь случится. И он это чувствовал; он всегда спал с револьвером под подушкой. Он дважды выстрелил в зверя, но не мог ничего видеть из-за залившей глаза крови. Поэтому в третий раз он и выстрелил в себя.

   Казалось вполне вероятным, с его точки зрения, что, терзаемый, от ужасной боли, полагая, что тем избегает больших мучений, Бреддон мог обратить оружие против себя самого.

   - Что же нам теперь делать? - спросил слуга.

   - Нам следует позвать врача и полицию. Идемте.

   Как только они свернули за угол коридора, то увидели, что входная дверь в коридор распахнута настежь.

   - Это вы открыли дверь? - спросил архидиакон.

   - Нет, - испуганно пробормотал слуга.

   - А кто?

   - Не могу знать, сэр. Но думаю, что это еще не все.

   Они вышли в коридор и увидели, что дверь на улицу также приоткрыта. Снаружи лежал полицейский, медленно приходивший в себя. Слуга Бреддона схватил полицейский свисток и принялся свистеть. Проезжавший мимо кэб остановился и был отправлен за доктором; полицейский пришел в себя настолько, что смог внятно рассказать, что с ним случилось.