Домик номер семь (СИ) - Романова Наталия - Страница 13

  Большую часть забот брала на себя инициативная группа родителей, отправившаяся с детьми на отдых, и воспитатель. В отряде Сергея Витальевича было три «мамочки», одна из которых была уже бабушкой. Бодрая, полная энтузиазма Зинаида Петровна с небывалым задором принялась за свои обязанности. Кажется, она наконец-то получила королевство, подходящее ей по масштабу.

  Вторая «мамочка» Светлана Александровна была спокойней и, кажется, разумней Зинаиды Петровны. Семилетний Антон, с которым она приехала, был младшим сыном в семье, два старших, одиннадцати и семнадцати лет, отдыхали в других отрядах. Видимо, ввиду опыта, она никуда не спешила и никогда не паниковала. При этом весь отряд, если она бралась за дело, был построен, носки найдены, трусы на месте, драчуны усмирены, а малоежки накормлены.

  Третья же «мамочка» непонятно зачем приехала, вернее, понятно, вот только к помощи жизни отряда это не имело никакого отношения. Замечательно, что Юлия Павловна была педиатром и имела подход к детям, только, похоже, она перепутала Серёжу с ребёнком, и вся её «помощь» сводилась к тому, что она искала подход лично к тренеру своего шестилетнего сына.

  Риту перекашивало каждый раз, когда они встречались в столовой или в крыле, где жили младшие. О том, что Юлия Павловна положила глаз на Серёжу, знал даже слепой и глухой. И это нервировало сильнее всего, Рита была уверена, что однажды она просто вцепится в волосы главе родительского комитета.

  Немного повалявшись, Рита встала, выпила чашку некрепкого кофе, приняла душ и отправилась в столовую. Единственным приятным моментом в пребывании на спортивной базе было то, что Рите не нужно  готовить. Иногда она готовила что-нибудь вечером или в обед, чтобы порадовать Серёжу, но всё-таки основное питание, надо заметить – вкусное и сытное, как домашнее, было в столовой.

  Взглянув на часы, Рита решила, что успеет заскочить к Матвею, в журналах и планах занятий должны быть проставлены его подписи, но, если не постоять над душой, директор махнёт рукой. Матвей Леонидович на удивление внимательный, даже дотошный руководитель. Он запоминает буквально всё, от аллергии на клубнику Силантьева из четвёртого отряда до режима и группы здоровья каждого воспитанника спортивной школы. Но всё, что касалось бумажной волокиты, увы, держалось на плечах Маргариты Ивановны и секретаря, а та в спортивный лагерь не ездила.

  По пути Рита уткнулась в телефон. Привычно глянула сообщения. Несколько от мамы, одно от папы, скорее дежурное, явно написанное под диктовку мамы. В отличие от жены, Иван считал, что Рите необходимо личное пространство, и старался его предоставить. Не лез лишний раз с советами и суждениями. Несколько сообщений от подружек, им она ответила в первую очередь, папе отправила смайлик, маму проигнорировала. Потом сошлётся на занятость.

  Палец сам ткнул в значок инстаграма. Взгляд пробежал по ленте. Ничего интересного, как обычно. Рита посмотрела несколько блогерш, посмеялась, потом глянула советы по макияжу, интересно, но вряд ли пригодится. Рита сама не понимала, почему она не красилась, хотя косметику покупала исправно, порой больше, чем могла себе позволить. Иногда хотелось стать ярче, заметней, красивей, такой, какой её всегда хотела видеть мама и, скорее всего, Серёжа. Но… Почему-то не становилась.

  А ещё долго рассматривала изображения самого лучшего аккаунта, самого интересного. За последние две недели их появилось много, столько, сколько за предыдущий месяц не было. Рита увеличивала, вглядывалась, находила новые детали. Перечитала ответ на свой комментарий – она осмелилась и написала, будучи уверенной, что этот комментарий пропадёт под тысячей других, таких же безликих.

  «Красиво», - вот, что написала Рита.

  «Очень», - гласил ответ.

  Когда телефон Риты звякнул, сообщая об ответе, у неё чуть не выпрыгнуло сердце. Больше миллиона подписчиков. Больше пяти тысяч комментариев.

  И ответ. «Очень».

  Рита шла к небольшому административному корпусу, посмотрела в сторону, где живут младшие. Те высыпались, как горох, на крыльцо и пестрели яркими панамками, кепками, футболками. После зарядки, пробежки и переодевания, малыши, как гусята, начинали стягиваться в одно место, чтобы отправиться в столовую.

  Юлию Павловну было видно издали. Будь у Риты плохое зрение, она бы всё равно поняла, кто стоит у ступенек. Ни одна женщина из присутствующих в спортивном лагере не одевалась настолько броско. Яркие летние наряды носили многие – короткие шорты, открытые топы, не было никаких ограничений. Только тренеры должны носить футболки с логотипом спортивного клуба «Русский богатырь», от воспитателей требовался лишь «скаутский» галстук с тем же логотипом. Обслуживающий персонал, добровольные помощники и Маргарита Ивановна дресс-кода не придерживались.

  Юлия Павловна одевалось броско. Пожалуй, трудно было назвать стиль вульгарным, хоть Рите и хотелось это сделать, но то, что Юлия Павловна бросалась в глаза – этого было не отнять. Яркие туники, преимущественно голубого цвета, идущие её глазам и светлым волосам. Лосины, подчёркивающие стройные ноги и упругие ягодицы, линия декольте, демонстрирующая всё то, чем Рита похвастаться не могла. И самое противное, что, кажется, всем на базе от семи и до семидесяти семи лет было ясно, для кого так выряжается Юлия Павловна. Глава родительского комитета. Добровольная помощница.

  Как же Рита злилась. Всего лишь неделю они прожили на базе, плюс два дня пути, а Рита трижды едва не закатила мужу безобразный скандал. Серёже стоило труда успокоить Риту в последний раз. Она и сама понимала всю правоту мужа, не он напяливал все эти тряпки на Юлию Павловну. Серёжа, наоборот, демонстративно избегал общения с ней, лишь при свидетелях, в рамках взаимоотношений «педагог – родитель», но толку… Глаза людям не завяжешь!

  Все сравнивали Риту с Юлией Павловной и удивлялись, почему Сергей Витальевич до сих пор со своей женой, а не с красоткой блондинкой. В последнем Рита не сомневалась. Она и сама удивлялась… Будто заранее проиграла в этой войне, а может, хотела проиграть… но об этом Рита старалась не думать. Никогда.

  Обогнув административный корпус со стороны глухого забора, Рита остановилась. Ну, конечно. По иронии, самое скрытое место базы было именно здесь. Крыльцо выходило на противоположную сторону, как и все окна администрации. В глухой угол смотрели лишь окна помещения, выполняющего функцию кладовки, да каморка сестры-хозяйки, которая закрыта большую часть дня. Не было на базе такой должности, сами справлялись.

  Три подростка подпирали стену и с вальяжным видом курили. Сколько раз Рита ловила Скворцова за этим занятием, сколько раз ругалась, говорила с тренером, оттаскивала в кабинет к Матвею. А воз и ныне там. Исключить его из клуба, да и дело с концом! А с базы отправить домой. Ещё и сигареты где-то берёт… покупает или с собой привёз?

  Рита была уверена, ничем хорошим пребывание Скворцова на базе не закончится, а потом проверками замучают, по инспекциям затаскают. Всё это она даже высказала Матвею, хоть и сомневалась, что стоит это делать, только Матвей и не подумал выгонять Скворцова.

- Сигареты, - Рита остановилась напротив смолящего Скворцова. Ему было четырнадцать лет. Худой, долговязый, с подростковыми проблемами на коже. – Бросайте.

  Она обвела взглядом двух других. Семёнов из третьего отряда, двенадцати лет, мальчик из очень хорошей семьи, мама безумно волновалась, когда отправляла единственного кроху в спортивный оздоровительный лагерь. Страшно представить, что будет, если она узнает о курении своего чада. Творцов, тринадцати лет, чемпион города в тяжёлом весе.

- Я жду! – Рита смотрела на Скворцова, он демонстративно затянулся, а потом ещё и сплюнул под ноги. Двое других тут же побросали сигареты, заминали ногами, втаптывали с силой в землю и старались по-тихому улизнуть.

- Ага, сейчас! – Скворцов затянулся ещё раз и ещё раз сплюнул. – А ты за мной следишь, чо ли? Лучше за мужем своим следи, а то усвистит к русалке, от тебя, такой умной. А хочешь, скажу, где твой муженёк ночь провёл? А ты мне за это пачку сигарет принесёшь, любых, я не переборчивый.