Звезда Гаада (СИ) - Свительская Елена Юрьевна - Страница 92

А он не спешил отпускать меня.

Время остановилось.

Только тишина…

Запах его пота, пробившийся сквозь потухающий терпко-горький запах шалфея, который меня почему-то совсем не раздражал…

Его жёсткие волосы, прядь которых выбилась из пучка и легла по моей щеке…

Миг, когда пряди моих русых и его чёрных волос лежат рядом, на моей щеке…

И два сердца, которые на какое-то время стали биться вместе, в одном и том же ритме…

Часть 3.5

Гаад выждал какое-то время, покуда я отдыхала и, кажется, даже уснула. Потом спихнул на пол. Падать было не высоко — он сам на полу сидел — но обидно.

— Я не мамка твоя, — проворчал Старейшина чернокрылых, — Я не обязан всё время с тобой возиться. Тем более, что ты краснокрылая. Ты обязана поддерживать мир, уже несколько недель как обязана, а ты почти всё время отлыниваешь. Вдобавок, изначальные сильнее нас, чернокрылых. Ты вполне бы могла справляться со всем сама!

— Но меня на пол выкидывать жестоко! — провыла я, проснувшись и потирая зашибленную об пол спину, потом затылок, которым стену зацепила, — Мог бы и просто попросить, чтобы я уже слезла!

Миг — и Гаад уже был на ногах, мрачно смотря сверху вниз на меня, ещё только севшую. Карие глаза опять начали излучать холод — я прямо вся гусиной кожей покрылась.

— Угу, я обязан был сразу тебя на свою шею посадить — и всю жизнь носить и кормить?!

— Ну, это… — запоздало вспомнила, что он мне жизнь как-то уже спасал и вообще со мной много возится, даже уничтожение дома и горы посуды простил. И смутилась, — Ну, прямо так не надо. Чтоб совсем на шею-то…

Тайаелл смотрел на меня сочувственно, всё ещё сидя, где сел. Карст уже обнаружился протирающим вымытую посуду. И у него на лице сочувствия не было. Как будто я была сама виновата. Хотя я и была сама виновата: глупо доставать чернокрылого, более того, главного из них.

Старейшина молча выждал, покуда я встану и протру руки влажным полотенцем, которое мне кинул Карст, прямо в руки. Ныть и возмущаться дальше я уже не решилась. Всё-таки, Гаад умеет быть жёстким. И, выходит, и он тоже дисциплину меж своих поддерживает. Хотя и не так жёстко, как Благ у белокрылых. Здесь можно честно высказать своё мнение. Хотя по шапке всё равно прилетает. Но, кажется, пореже и помягче в целом, чем у хозяина Белой земли.

Когда я уже протёрла руки и молча села за стол, Карст наполнил новую чашку горячим отваром из душицы и заботливо поставил передо мной, а я молча в неё вцепилась, грея ладони и пальцы. Гаад заметил уже спокойно, направляясь к той лавке, где прежде ел:

— Можешь порадоваться: быстрое устранение всей Тьмы в Тэрэе, восстановление Равновесия на такой большой территории, а так же та сила, которую ты влила в мир сегодняшней ночью, благоприятно сказались на состоянии всего мира в целом. Количество «проклятых мест» вроде Тэрэя сократилось.

Ой, хоть что-то случилось хорошее! И даже из-за меня!

Оживлённо уточняю:

— Насколько?

— На несколько десятков, — пробурчал хранитель, немного подумав.

— А поточнее?

Он долго молчал, потом недовольно ответил:

— От двадцати трёх до двадцати семи мест.

— Ну, так нечестно! Мне интересно, сколько именно!

Тут неожиданно подал голос пленник, растерянно слушавший наш разговор:

— Гаад, ты можешь с любого места прочувствовать весь мир и просчитать, сколько у него ран? Вплоть до десятков из нескольких тысяч?

— А твой драгоценный Благ этого не может? — Гаад слегка удивился.

— Может! — как-то уж очень быстро ответил белокрылый, — Просто я не ожидал этого от тебя.

— Врёшь, — хозяин Чёрной земли недоверчиво сощурился.

— Что? — растерялся Тай.

— Твой Старейшина этого не умеет. Он наверняка может чуять состояние мира в целом, может, чуять раны мира, ещё сидя на Белой земле, но с точностью определения опасных мест у него явно напряг.

Пленник расхохотался, потом насмешливо сказал:

— Я просто удивился, что и такому как ты Небеса дали такой ценный дар.

— Замечательно: мой враг не способен прочувствовать мир так же, как я, — Гаад довольно потёр руки, — Благ мнил себя таким могущественным, а оказался слабее меня.

— Да ты сам не знаешь, какой он сильный! — возмутился пленник.

На его бы месте не стала оскорбляться за тирана, который его так мучил.

— Зато ты проболтался о том, что у него нет той же способности, что у меня, — Старейшина упивался растерянностью белого хранителя.

— Я ничего не говорил! — выкрикнул Тай отчаянно, отчего полностью себя выдал.

— Ты удивлённо сказал о способности моего Старейшины, потом прибавил, что просто не ожидал от Небес такой щедрости. Гаад заподозрил тебя во лжи или искажении фактов и при помощи дополнительных вопросов выяснил, в чём именно ты лжёшь, — объяснил Карст, — Когда человек врёт, вокруг него сгущается Тьма. Или же он просто выходит из Равновесия.

На потрясённого долговязого было жалко смотреть. Но только мне. Карст дальше молчал, оставаясь на стороне главного из чернокрылых. Гаад же нанёс ещё один удар по подавленному врагу:

— Мне совсем не обязательно тебя пытать, чтобы что-то выведать. Я буду спрашивать, ты будешь бояться проболтаться по важному вопросу. Я буду называть тебе разные варианты ответа. И буду смотреть, когда у тебя появится больше всего Тьмы, — мрачная ухмылочка, — Ну, разве что от того, что ты будешь молчать, а мне нравится тебя мучить.

Как же больно смотреть, как они изводят моего друга! А защитить я несчастного Тая не могу, разве что возьму горшок или кочергу, но против Гаада с таким оружием выступать бессмысленно. Да и друга рыжего я порчей утвари уже достала. Он меня пока ещё прощал, хотя и вопил много. Но кто знает, на что способен Карст, если его совсем-совсем достать?.. Лучше не проверять! Блага, Гаада и мира на грани гибели мне хватит за глаза и за уши.

Камилл советовал стать сильной, но как это сделать? Как? Хорошо ему это говорить! У-у, так бы ему и дала по морде за такое издевательство! Вот только он не поймёт, за что его побью: не вспомнит о нашем сне. Если это наш общий сон. Да и как мне найти человека, который не живой и не мёртвый?! Камилл — это головная боль номер два. Нет, три. После Блага и Гаада.

О, что я наделала! И как же мне за две недели, за такой короткий промежуток научиться нормально пользоваться своим даром?! Это всё равно, что подойти к горе, постучать по ней и попросить её ровно через четырнадцать дней исчезнуть! Как посадить кедровое зерно и меньше чем через месяц вырастить дерево и наслаждаться урожаем с него! Как попросить дурака поумнеть ровно через две недели! Ну, просто… будь я умней, я бы так не влипала?.. Но это жестоко, в конце концов! Гааду известно, какая я бесполезная! А мне надо справиться с этим, надо стать сильной, чтобы выполнить уговор, а потом защитить своего друга! Но как?.. Можно ли сделать невозможное?.. Да ещё и такой, как я?! Но придётся.

Старейшина наелся и куда-то из дома ушёл, оставив на кухне двух морально раздавленных людей: пленника и ту, которая его притащила на Чёрную землю. Сидеть и слушать нотации совести было невыносимо, поэтому я торопливо допила успокаивающий отвар и кинулась помогать Карсту вытирать посуду.

Рыжий подождал некоторое время, потом придвинул салатницу с оставшимся салатом к Таю:

— Доешь. Выбрасывать жалко.

Кажется, пленник понял, что это сделано из милосердия к измученному врагу, но принял угощение с таким видом, словно повар бросил объедки перед ним на пол. Впрочем, вскоре угрюмое выражение лица сменилось довольным: парень был очень голоден, к тому же, ему необходимо восстановить силы. Тут уже не до того, с какими словами враги дают еду. Тем более, что с пола есть или даже жевать какой-то мусор его не заставляли.

Какое-то время тишину встряхивало только чавканье голодного белокрылого. Не выдержав, уныло спросила:

— Карст, а ты тоже не веришь в мою победу?

Хранитель кивнул. И добавил:

— Впрочем, не это должно тебя волновать, а то, как бы поскорее начать тренировки. Если уж и проигрывать, то достойно.