Место, где живёт счастье (СИ) - Чекменёва Оксана - Страница 76

Да, как оказалось, вампиры, действительно, существуют, более того, я уже была знакома с некоторыми из них, даже не подозревая об этом. Но узнав, не испугалась. Думаю, теперь меня уже ничего не удивило и не испугало бы, кем бы ещё ни оказался кто-то из моих новых знакомых.

Одной из знакомых мне вампирш оказалась мама Рэнди, ставшая бессмертной, чтобы не разлучаться со своим мужем-половинкой. И нескольку других человеческих жён – тоже. Именно этим способом Кристиан собирался в итоге сделать бессмертной меня, о чём честно рассказал на следующий день после моего возвращения.

Я бы согласилась. Чтобы не расставаться к Кристианом, я бы пошла и не на такое. Конечно, от многого пришлось бы отказаться, от человеческой еды, например, такая жизнь накладывает кучу ограничений, но меня бы это не испугало. К тому же, в этом были и свои преимущества – физически вампиры были практически равны гаргульям и оборотням. Те были немного слабее в своей человеческой ипостаси и гораздо сильнее, обратившись, но, по крайней мере, обнимая жену-вампиршу, мужу-оборотню не приходилось постоянно контролировать свою силу, опасаясь причинить вред неловким движением. Впрочем, по словам Ричарда, в том, чтобы жить с женой-человеком, тоже особой проблемы не было, дело привычки, и видя, как нежно и вместе с тем уверенно он прикасается к Эбби, я в этом не сомневалась.

И хотя «вампиризация» дала бы мне некие бонусы, я всё же была рада, что, став бессмертной, осталась человеком.

28 августа 2042 года, четверг

Время не стояло на месте. Прошёл уже почти месяц с момента моего возвращения. Жизнь в Долине текла неспешно, но что-то постоянно менялось и происходило, как в ней, так и вне её. И хотя я рада была бы вообще забыть, что за окружающими нас горами есть другой мир, порой он всё же стучался в мою размеренную жизнь. И одним из подобных напоминаний было знакомство с очередным родственником Кристиана – Флетчером, тем самым юристом, который, по словам моего мужа, должен был забрать у Иззи моё наследство.

Я настолько погрузилась в свою новую семью, что почти забыла о старой. Я не видела возможности отсудить у сестры то, что мне причиталось, теперь, когда я была официально признана погибшей, да и никакой необходимости в тех деньгах у меня уже не было. Они нужны были для операции Арти – он выздоровел, – и для того, чтобы иметь возможность забрать братишку из интерната – он теперь со мной. Поэтому я мысленно закрыла дверь в свою старую жизнь и забыла об этих деньгах.

Но, как оказалось, Флетчер не забыл. За это время он подготовил всё необходимое, чтобы передать дело в суд и выиграть его – оно было, как оказалось, вполне однозначным, Иззи рассчитывала лишь на то, что у меня не будет средств и возможности с ней судиться. И так оно бы и было, не появись в моей жизни Кристиан.

– Но ведь я же «погибла»! – выслушав Флетчера, возразила я. – Как же я могу судиться за своё наследство?

– Я буду представлять интересы твоих наследников, – пожал плечами Флетчер. – Если ты не забрала деньги своей бабушки, это не значит, что они не твои. Они стали твоими в день твоего совершеннолетия, и твоя сестра права на них не имеет. Так зачем их ей дарить? За её доброе и заботливое отношение к тебе?

– Не-ет, – помотала я головой. – Пусть эти деньги получит кто угодно, кроме неё.

– Насчёт «кого угодно»... Твоим наследником, по умолчанию, был Кристиан, как муж, но он «погиб» вместе с тобой, значит, отпадает. А без него и без завещания, твоей ближайшей наследницей, действительно, становится Изольда.

– И что же делать? – растерялась я.

– Писать завещание, – пожал плечами Флетчер и выложил передо мной раскрытый ноутбук с уже заполненным бланком стандартного завещания на экране. – Оформим задним числом, не проблема. Видишь, здесь ты пишешь, что завещаешь своё наследство мужу и брату в равных долях – это так, для отвода глаз. Дальше – если на момент твоей смерти у тебя уже будут дети, то и они включаются в число наследников, это тоже чтобы подозрение не вызвать, всё вполне стандартно. А вот здесь то, ради чего всё и затевается – если на момент твоей смерти никто из названных выше не может быть призван к получению наследства, то твои деньги получает… Выбери сама, кого хочешь, и впиши вот сюда. Можешь выбрать человека или организацию, что угодно, хоть приют для хомячков – имеешь право, это твои деньги.

Я на секунду задумалась, а потом уверенно напечатала имя. Собственно, это был единственный выбор, учитывая, что родне Кристиана мои деньги были не нужны, у них своих девать некуда, а тётя Сэнди игнорировала меня всю мою жизнь.

– Джозеф Бойл? Бывший муж Изольды? – своим вопросом Флетчер показал, что действительно, неплохо подготовился.

– Да. Это благодаря ему я не попала в приют после гибели папы. Он единственный, кто обо мне заботился, хотя вроде и не обязан был. Думаю, он больше, чем кто либо, заслужил эти деньги. И, Флетчер…

– Да?

– А можно у Иззи ещё и мою часть дома отсудить? Знаешь, когда мы там жили – Джозеф чинил его, красил, крышу за свои деньги перекрыл. А ушёл ни с чем. Мне кажется, это было бы правильным, чтобы он тоже получил часть дома.

– Без проблем, – ухмыльнулся Флетчер.

– А то, что я всё же не была родным ребёнком, не повлияет? Бабушка оставила деньги лично мне, имя назвала в завещании, так что они всё же мои, кем бы я ни была по крови. Хотя поначалу я, конечно, поверила Иззи, что не имею на них права, растерялась от всех этих новостей. А вот насчёт дома – не знаю. Я всё же не была папиной дочерью, и завещания он тоже не оставил.

– По документам ты – дочь своего отца, остальное неважно. Только он один имел право оспорить отцовство, но не сделал этого. К тому же, как Изольда докажет, что ты ей не кровная сестра? Насколько я понял, она отдала тебе единственный подтверждающий это документ, а анализ ДНК здесь тоже не поможет – сравнивать-то не с чем. Так что, не волнуйся, получит Джозеф и деньги, и половину дома, это я тебе гарантирую.

С этими словами Флетчер распечатал моё завещание в трёх экземплярах, я подписала там, где он показал, поставила дату – за два дня до катастрофы, – после чего мы распрощались, и он ушёл. А я прошла на кухню, где Кристиан учил Арти буквам, чтобы не мешать нам спокойно разговаривать. Хотя, конечно же, всё слышал.

– Знаешь, что мне непонятно? – сказал он, аккуратно убирая большие пластмассовые буквы в коробку, в то время как Арти помчался на улицу, где его уже дожидались Брэндон и Лора с велосипедами. – Если у твоей бабушки были такие деньги, чтобы оставить вам с Изольдой немалое наследство, то почему она не дала денег на операцию твоему отцу? Я, конечно, рад, что она этого не сделала, иначе тебя и на свете бы не было, но просто непонятно.

– Там всё немного запутано было. И довольно банально. Моя мама была из состоятельной семьи, а папа работал на стройке. Она вышла за него против воли своего отца, тот был настоящий тиран и самодур, отрёкся от неё и запретил своей жене общаться с дочерью, а тем более – давать ей деньги. Они всё же перезванивались потихоньку, но сама я бабушку никогда не видела. Я особых подробностей не знаю, мне никто ничего не объяснял, просто слышала разговоры, но у бабушки вроде как были свои деньги, а дедушка имел право контролировать, куда она их тратила, в общем, дать их даже на лечение папы она не смогла – дед упёрся рогом. Но завещать эти деньги нам с Иззи она как-то сумела.

– Теперь понятно. Эта упёртость твоего деда в итоге подарила мне тебя, за что я ему очень благодарен. Ладно, Арти не будет часа два, не меньше – вчера на ферме появились на свет новые поросята, так что ребятишки не скоро ими наиграются. Потом собираются заехать в виноградник – ягоды уже начали активно спеть. В общем, какие будут планы на образовавшееся свободное время?

Я взглянула на пальцы Кристиана, ловко закрывающие коробочку с игрушечным алфавитом. За прошедшие с момента перерождения недели, мой муж практически полностью освоился со своим новым телом – уже не рвал и не ломал вещи, довольно легко справлялся даже с действиями, требующими мелкой моторики.