Место, где живёт счастье (СИ) - Чекменёва Оксана - Страница 26

– Так, – я глядела на свои руки, лежащие на коленях, стесняясь посмотреть Кристиану в лицо.

– Маленькая моя, глупенькая девочка. – Он прижался щекой к моим волосам и стал легонько меня покачивать. – Могу представить, что именно ты себе напридумывала. А я, глупый, сразу не сообразил, я же знал, что ты ко мне чувствуешь.

– Знал? – мне захотелось заползти под этот диван и остаться там навеки, так мне стало вдруг неловко. – Неужели, это было так заметно.

– Нет. Ты очень хорошо умеешь скрывать свои чувства. Но я просто это знал, потому что сам испытывал то же самое.

– Правда?! – а вот теперь я вскинула голову, чтобы увидеть лицо Кристиана, его глаза. И то, что я увидела в них – невероятную нежность, заботу, – заставило меня замереть, не дыша. Потому что теперь я ясно видела в них то, во что не решалась, не позволяла себе поверить – любовь.

Любовь ко мне – невзрачной, болезненной, тощей. Он смотрел на меня так, словно я была прекрасной принцессой, олимпийской чемпионкой и нобелевским лауреатом одновременно. Это было в его глазах и прежде, именно так он смотрела на меня с самой первой минуты, но я не позволяла себе это увидеть, объясняя всё его добротой, жалостью, чем угодно. Я сама, САМА не позволяла себе увидеть!

– Но… Но как? Почему? Как же ты… – Вопросы кружились в голове, не складываясь в слова. Но Кристиан меня понял.

– Откуда я знаю, что мы испытываем одно и то же?

– Да, – выдохнула я с облегчением.

– Потому что мы – половинки, Джинни.

– Половинки?

– Да. Это невероятно редкое явление, случается далеко не со всеми. И сейчас я тебе всё об этом расскажу.

Глава 8

Редчайший феномен

12 июня 2042 года, четверг

Кристиан откинулся на спинку дивана, поуютнее пристроил мою голову на своём плече и заговорил.

– Я узнал об этом явлении совсем недавно, когда Рэнди вошла в нашу семью. Оказалось, в её роду об этом знали давно, собственно, всегда, для нас же подобное стало открытием, хотя две подобные пары на тот момент у нас уже существовали, Рэнди и Гейб стали третьей. Видишь ли, Джинни, браки в нашей семье всегда заключались по очень большой любви, поэтому мы и не догадывались о подобном феномене, даже видя его воочию.

– О феномене? – не сдержала я любопытства.

– Да. Половинки – так мы называем тех, кто был связан судьбой, и чья встреча обязательно происходит, пусть даже самыми невероятными путями. Это практически то же самое, что и любовь, только... в десятой степени, если можно так сказать. Когда половинки встречаются, им достаточно одного взгляда в глаза и одного прикосновения, чтобы всё понять, чтобы ощутить эту невероятную связь, то, что ты почувствовала вчера. Я почувствовал то же самое, но, в отличие от тебя, я знал, что произошло. Но я побоялся сказать сразу, решил дать тебе какое-то время, чтобы привыкнуть ко мне, освоиться со своим чувством, потому что понимал, как для тебя всё это странно. Но, в любом случае, я больше не собирался отпускать тебя. Никогда.

– Ты поэтому привёз меня к себе домой? – спросила я, пытаясь осмыслить всё сказанное.

– Да. Твои раны дали мне прекрасный повод, хотя мне и больно было их видеть. Если бы не они – я бы придумал что-то ещё, не важно что, любую причину не отпускать тебя.

– Я бы поехала с тобой без всякой причины, – призналась я, уткнувшись носом ему в плечо. – Если бы ты просто сказал: «Поехали». А если бы не сказал… Я не знаю, что бы со мной стало.

– Мы никогда не расстанемся, клянусь. Никогда больше. Мне жаль, что я сразу тебе ничего не сказал. Я должен был всё рассказать тебе ещё вечером, но мне и в голову не приходило, что ты не догадываешься о моих чувствах. Я старался демонстрировать тебе их постоянно, и видя, как ты льнёшь ко мне… В общем, прости, я дурак.

– Не говори так. Ты же не можешь читать чужие мысли. Или можешь? – кто знает, чего ещё я не знала о Кристиане.

– Нет, этого я точно не умею. И вряд ли когда-нибудь буду уметь, это нашей семье не свойственно.

– А то, что умеют твои братья, ты тоже сможешь?

– Не всё. Дар Джеффри видеть боль – индивидуален. Но быстро двигаться, так, что человеческий глаз не заметит – смогу. Сильным стану, очень сильным, исцеляться буду быстро, ну и ещё разное по мелочи, долго перечислять.

– Как Супермен?

– Ммм… Летать определённо не смогу, взглядом металл плавить – тоже, что он там ещё умел? Сквозь стены видеть – точно не смогу, а вот слышать – легко.

– Потрясающе! – я была восхищена, но ни капельки не удивлена, почему-то. И уж точно не напугана, чего нет, того нет.

Но наш разговор ушёл слегка в сторону, Кристиан отвечал на мои вопросы, словно давая мне осмыслить другое, то, о чём я и подумать стеснялась. Потому что если Кристиан чувствует ко мне то же, что и я к нему, значит, он меня тоже… хочет? Как я его сегодня утром? А может, и сильнее? Он всё же взрослый, опытный мужчина, хотя, что я вообще о мужчинах знаю? Наверное, чем строить догадки и предположения, лучше спросить самой… Но как, КАК заговорить о подобном с тем, кого знаешь меньше суток? Но если не спросить, я же так и буду мучиться, думать, переживать…

– Кристиан?.. – как хорошо, что в таком положении, прижимаясь щекой к моей макушке, он не может видеть моего лица.

– Да, моя хорошая? – И, так как я продолжала молчать, он постарался мне помочь. – Ты хочешь ещё о чём-то меня спросить?

– Да, – выдохнула я с облегчением и снова замолчала, пытаясь сформулировать вопрос, не умерев при этом от смущения.

– Ты хочешь уточнить что-то насчёт нашего брака? – Кристиан проявил удивительную прозорливость.

– Да, – как-то других слов не осталось.

– Насчёт того, что брак наш будет самым настоящим?

– Угу, – промычала я, меня даже на «да» не хватило.

– Джинни, девочка моя! – Кристиан развернул меня так, что мы оказались лицом к лицу. – Посмотри на меня!

Я с трудом, но всё же подняла на него глаза, чувствуя, как полыхают щёки. Кристиан смотрел на меня с доброй улыбкой и невероятной нежностью и пониманием во взгляде.

– Всё будет зависеть только от тебя. От тебя, понимаешь? Мы обязательно будем близки, но не раньше, чем ты будешь готова, тогда, когда ты сама этого захочешь. Я понимаю, что для тебя всё происходит очень быстро, невероятно быстро, что ты, возможно, даже в шоке, есть немного, да?

– Угу.

– Ну, так знай – решать тебе и только тебе. Поэтому расслабься, я готов ждать столько, сколько понадобится.

– Но… Ты же…

– Хочу тебя? Да, хочу, и очень. – Мои щёки заполыхали ещё жарче, хотя вроде бы куда ещё-то? – Но я никогда не сделаю ничего, что расстроит или напугает тебя, я никогда не сделаю тебе больно, никогда. Ты – моя половинка, моя жизнь. Поэтому я буду ждать столько, сколько потребуется. Решать тебе. Вон, Джеффри вообще целый год ждал, и ничего, выжил.

– Джеффри? – этот кусочек информации несколько отвлёк меня от собственного смущения, а любопытство вернуло членораздельную речь. Почти членораздельную. – А… а его… Джулия, да? Она так долго не хотела? Почему?

– Да хотела она! Половинки же. Но тогда мы об этом ещё не знали, вот Джеффри и опасался, что она к нему не испытывает того же, что и он к ней. Изобретал кучу предлогов, чтобы удерживать её рядом, чтобы она привыкла к нему, полюбила. Не решался сразу признаться. Вот всё у них на год и затянулось. А всего-то нужно было поговорить.

– Как нам?

– Да, как нам. Я едва не совершил его ошибку, понимал же, что с нами происходит. Но, повторюсь, хотел дать тебе немного времени, чтобы освоиться, привыкнуть. Зря, как оказалось.

– Я ведь… как Джеффри… Ну, тоже думала, что это только со мной… так.

– Теперь мы будем всегда говорить обо всём, что нас волнует, договорились?

– Договорились, – кивнула я, и, раз уж мы договорились, решилась. – А… как мы будем… ну… спать?

Я ведь помнила, что в доме всего две спальни, и одна предназначалась Арти, так что решила уточнить.