Найди меня (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 55

Куда? В заточение? В изгнание? Она пыталась спросить у рыцарей, те отвечали учтиво и с почтением, но всегда одинаково. Приказ его величества.

И пускай! Злилась и кипела Соня. Пусть запрет ее в тюрьму! Самодур несчастный! Но ребенка-то за что?! Осознавая, что ей даже возможно больше не удастся с ним переговорить, злилась и кипела еще больше. Потому что он ускакал куда-то еще ночью, и с тех пор не появлялся.

Как же ее мучила боль. Страшная боль...

Чего стоили все его слова, его поцелуи и ласки? Если он готов запихнуть неугодную, ставшую лишней любовницу в какой-нибудь каменный мешок, чтобы она не досаждала своим существованием его будущей жене, королеве! За что... Она же ни на что не претендовала.

А под всем этим негромко, но неубиваемо звучал голос. Этот голос задавал вопросы, ответов на которые у Сони не было. Зачем же он приходил ночью? Что хотел ей сказать, когда она первая вывалила на него свою обиду?

Это ведь была обида. Горечь. Потому что сама она была полна мыслями о нем настолько, что другому просто не оставалось места, а ее тело помнило каждую секунду их близости. Если это не любовь, то что же?

Господи... ну почему она так несчастна...

Чтобы прекратить жалеть себя и как-то отвлечься, отодвинула кожаную занавеску. В просвет виднелась спина лорда Фарэйна, он ехал немного впереди, а по бокам от повозки Солейн и Фил.

Фарэйн оглянулся, подъехал к двери вплотную.

- Миледи угодно что-нибудь? - учтиво поклонился.

- Нет, спасибо, - ничего ей не хотелось.

Соня опустила занавеску. Нол, все это время тихонько сидевший рядом, то потянул к ней ручки.

- Мама, все хорошо. Дядя Рихарт хороший.

- Да сынок, я знаю.

Дядя Рихарт хороший. Хороший.

Пару раз они останавливались в дороге, давая им с ребенком сходить в кустики и размять ноги. Потом малыш пригрелся у нее на руках и заснул. А ей самой несмотря на усталость заснуть никак не удавалось. В голову лезли разные невеселые мысли. И все о том, что их с Нолом ждет. И надо все-таки испросить у Ри... короля аудиенцию и рассказать, что она тут нелегалка. Может быть, это облегчит положение ребенка. Ему-то за что в заточение или изгнание...

В конце концов, монотонность дороги притупила все чувства, Соня просто сидела в оцепенении, уперев взгляд в точку перед собой. Где они ехали, что было за окном, ее не интересовало.

Она не сразу заметила, что повозка остановилась. Но дверь открылась и Фарэйн пригласил ее выйти.

- Прошу вас, миледи, - опустил ступеньки и подал руку.

- Куда вы меня привезли, лорд Фарэйн. - тихо спросила она, озираясь вокруг.

Двор - каменный колодец, хорошо, хоть довольно широкий. Древние стены, каменная вязь орнаментов. Одни рыцари и люди в белых сутанах кругом. Священники, поняла Соня. В монастырь сослал, что ли...

- Миледи, - проворил Фарэйн, поклонившись. - Следуйте за мной.

- А ребенок? - спросила она, оглядываясь с надеждой.

- Ребенок будет рядом с вами, миледи. Не волнуйтесь, ни вам, ни ему ничего не угрожает.

Соня неохотно приняла руку сотника, и он повел ее к большим портальным дверям, покрытым резьбой. Внутри уже были люди, рыцари и священники, так что им пришлось проходить сквозь толпу, расходившуюся при их появлении в обе стороны.

Изнутри старинный крестово купольный собор напоминал наши романские церкви. Мягкий полумрак, озаренный пламенем свечей, под самым куполом, сноп света, лившегося из узких окон. Кажется, что купол парит.

В этом снопе света Соня наконец увидела короля.

А заодно и поняла, что тут происходит.

Король ждал ее у алтаря. Замкнутый и хмурый, нечитаемое выражение на лице. Таким она еще не видела Рихарта. Неужели он этот холодный, властный мужчина?

Фарейн подвел ее к нему. И пока Соня вглядывалась в лицо, мужчины, которого, в общем-то, и не знала, сотник аккуратно перехватил ручку Нола из ее руки, увел малыша в сторону и взял на руки.

Соня осталась одна. Совершенно одна против короля, против целого зала, полного мужчин. Король едва взглянул на нее и коротко поклонился. А потом, не поворачивая головы, взял за руку и подвел к алтарю, за которым стоял престарелый священник в высоком головном уборе.

И отпустил. А сам застыл каменным изваянием, глядя куда-то перед собой.

Весь зал, полный народу, смотрел на них. Слышно, как свечи горели, потрескивая. А старик в высоком головном уборе, стоявший против них у алтаря, выжидательно поглядывал то на нее, то на короля.

Соня выдохнула. Устраивать скандал при стольких свидетелях не имело смысла.

НО!

Это он... что?! Это он на ней изволит женится? А вчера не мог сказать?!

Она тоже хороша, конечно... НО!!!

Даже не удосужился спросить? Согласна она или нет?!

Ни слова? Даже не желает смотреть в ее сторону?!

- Ну погоди, мужик, ты сам напросился. А вот черта с два я откажусь! - пробормотала Соня на русском и сделав последний шаг, встала у алтаря рядом с Рихартом.

Может, ее и будут потом терзать угрызения совести и раскаяние, но точно не теперь.

Ей почудилось, или рука Рихарта, жестко сжатая в кулак, немного расслабилась, а по скулам пробежались желваки и дернулся кадык? Соня и сама не знала.

Кураж прошел, стало вдруг страшно. Это ж она что же, замуж за короля выходит?

Господи... Какой кошмар...

А сердце сбиваясь, заколотилось где-то в горле.

Как сквозь вату она услышала, гул пробежавший по залу церкви. Старый священник странно посмотрел на них, ей даже в какой-то момент смех почудился в его взгляде, и начал обряд.

глава 34 

У нее еще звенели в ушах слова клятвы, еще плыла перед глазами картина, как он застегивал на ее запястьях брачные браслеты. Все это, казавшееся невозможным, сюрреальный сон, а старик уже объявил их мужем и женой.

Король не стал целовать свою супругу, только холодно поклонился. Соня, которую в тот момент трясло от озноба, сама была как ледяная статуя. Какие уж тут поцелуи, да еще на публику.

И все равно это нарочитое пренебрежение было обидно.

Может быть, у здешних королей не принято любить своих жен...? Может быть именно это он и собирался сказать ей, когда влез ночью в окно ее спальни, а она своей «благодарностью» вконец его добила?

Стало досадно и обидно. Неужели нельзя было просто сказать!? Просто по-человечески?

Все это пронеслось в ее голове в те несколько секунд, что он, взяв ее за руку, повернул лицом к людям, собравшимся в церкви. Рыцари присягали ей на верность, опускаясь на одно колено. Все как один. Священники стояли стеной, опустив головы.

У Сони от неожиданности и от торжественности момента навернулись невольные слезы.

- Должна ли я что-то сказать? - тихо спросила у Рихарта.

Потому что спросить было больше не у кого.

- Как вам угодно, миледи, - сухо ответил тот, продолжая держать ее руку.

Замкнут, холоден как камень. И все же Соне показалось, что от его слов веет обидой и болью. Ее собственная злость и обида прошли, осталось только мучительное желание исправить дурацкое недоразумение. И да, чувство вины. И обида. На на себя, на него, на всю глупость ситуации.

Не хочет смотреть в ее сторону - и черт с ним.

Она оглядела зал, полный людей. Впереди стоял Фарэйн, рядом с ним не по-детски серьезный Нол, а все остальные за ними. Соня прижала руку к сердцу, и сказала, обводя взглядом весь зал:

- Я благодарю вас, господа, от всего сердца. Всех и каждого в отдельности за оказанное мне доверие. И я... не подведу.

Тут у нее все-таки брызнули слезы, король подал ей платок. Она не видела, как прошла мгновенная судорога по лицу Рихарта при ее словах о благодарности. Но в следующую секунду, когда она снова на него взглянула, лицо его ничего не выражало.

А толпа мужчин взорвалась громким возгласом:

- Виват королю и королеве!

***

Потом были накрытые столы в большой трапезной. Она сидели рядом с Рихартом. Он собран, корректен, сух, принимал поздравления. Но ни одного взгляда в ее сторону, сверх обязательной вежливости, ни слова.