Иные звезды (СИ) - Лей Влад - Страница 27

Кста-а-а-ати!

Леон развернулся и направился к выключенным терминалам. Конечно, разобраться в том, как они работают или хотя бы включаются, не выходило. Но Леон пробовал это сделать, и результат был одним — терминалы, как и минуту, месяц, год или столетие назад оставались мертвыми, экраны — черными.

Что же… Он пытался. Усевшись за одно из странных кресел с высокой, изогнутой необычным образом спинкой, он достал из рюкзака одну из пачек с «НЗ». Пачку необходимо было установить в приемник на скафе и закрыть крышку.

После того, как Леон проделал все необходимое, скаф через уведомление, вылезшее на внутренней стороне забрала прямо перед глазами пользователя, сообщил, что пища будет готова к употреблению всего через пару минут.

— Подождем. Мы никуда не торопимся, — подбадривая сам себя, сказал Леон.

Ровно через две минуты скаф предложил начать трапезу. Леон дал свое согласие, и тут же ему в лицо уткнулось нечто. Оказалось, это нечто вроде соломинки — трубочки — неизменного декоративного элемента в любом легком женском коктейле.

Леон начал втягивать в себя через трубочку содержимое «НЗ». Оказалось, что вкус вовсе не настолько отвратительный, как он ожидал. Даже более того — очень похоже на обычный суп, причем наваристый — маленькие комочки пищи чувствовались при каждом глотке. Интересно, может в нз были натуральные продукты?

— Что за глупость? — сам себя одернул Леон. — Какие натуральные продукты? Если это «НЗ», то там консервантов столько, что пачка, будучи нераспакованной, будет годна к употреблению и лет через сто. Уж он-то это знал не понаслышке. Один из бравых завхозов академии, где Леон и учился, как-то смог подешевке раздобыть просроченные сухпайки ирдского производства. Но курсанты слопали их без всяких вопросов и последствий для собственных организмов. Когда история открылась — завхоза уволили (ведь сэкономленные деньги на покупке просроченных сухпайков он не стал возвращать в бухгалтерию академии, а оставил себе как премию). Но вот абсолютно все курсанты навсегда запомнили отвратительный вкус этой партии. Причем спустя много месяцев Леону во время учений довелось попробовать сухпаек с нормальным сроком годности — абсолютно никакой разницы по вкусу. Все та же мерзкая гадость, есть которую можно себя заставить только разве что под угрозой немедленного расстрела, или тогда, когда еще не знаешь, каков на вкус армейский сухпаек.

Короче предложенный Ромом провиант Леону пришелся по вкусу. Жрать можно, и без всяких уговаривания и упрашиваний самого себя.

Леон вспомнил, что содержимое рюкзака не ограничивается только лишь продуктами питания. Он проверил картриджи с кислородом и заряд батареи на скафе — все было в порядке, до их замены была масса времени. А затем он несколько минут недоуменно крутил в руках фильтр. Фильтр для скафа. И что же он фильтрует?

Ответ на вопрос пришел сам собой в виде внезапно заурчавшего желудка, начавшего крутить в себе полученную пищу, словно стиральная машинка белье.

И вот именно в тот момент, когда Леон задумался о том, как же решить вопрос с естественными надобностями, до него дошло, зачем нужен фильтр.

Твою же мать! Вот зачем он поперся на эту станцию? Чем ему на корабле не сиделось — все удобства, не надо ходить в скафе. А теперь что?

Пока он не хотел портить собственный скаф изнутри, тем более, бороться с организмом, а точнее его надобностями, пока еще было возможно.

Чтобы хоть как-то себя отвлечь, он решил еще раз оглядеться в диспетчерской.

В этот раз он стал осматривать пульты более внимательно. И вот на одном из них, с огромным, дюймов в 30, экраном, он заметил небольшую щель. По размерам она как раз совпадала с той загадочной тарелкой, которую он нашел в зале ожидания.

А что если…

Ни секунды более не колеблясь, он достал «тарелку» и воткнул ее в паз. «Тарелка» тут же влезла внутрь. Почти также, как это делали диски — носители информации у землян несколько десятилетий назад, «тарелка» тут же скрылась внутри терминала, и — о, чудо — он включился.

Экран загорелся, начали бегать невнятные символы и значки, появляться какие-то таблицы и, судя по всему, отчеты о проведенной диагностике. Проблема была только в одном — Леон совершенно не понимал, что сейчас отображается на экране.

А в следующую секунду на экране появились несколько строк, и среди них было даже нечто знакомое.

«Эрдже мов тендаре язык. Нажми гэдре»

Целых два знакомых слова. Конечно, слово можно было узнать с трудом — символы совершенно не походили на знакомые Леону. И как нажать эту «гэдрэ»? что это вообще?

И он, не особо рассчитывая на успех, просто ткнул пальцем в экран, в то самое место, где и горела полузнакомая, полупонятная фраза.

«Эрдже тендаре выбран. Система Аллой» — сообщил экран.

— И тебе Аллой. Дальше что? — пробурчал Леон.

Появилось несколько квадратов, в которых были… Нет, не загадочные символы, а скорее изображения. Правда, и они оставались для Леона непонятными. Он ткнул в квадрат, в центре которого была точка, от которой, словно волны, расходились скобки.

— Или связь, или сканер. Другого быть не должно, — подбодрил себя Леон. Он сейчас боролся с желанием вообще отойти от терминала — мало ли каких дел можно наделать? А вдруг самоуничтожение включит?

В этот раз ему повезло — вместо самоуничтожения включился большой экран в центре командного центра, или диспетчерской, как уже привык именовать это место Леон.

И он легко узнал, что сейчас отображалось на экране — это была система, где и находилась станция. Он легко нашел ее, обозначенную темно-синим цветом, увидел две белые точки, которые, с большей долей вероятности, являлись еще двумя такими же, как и эта, станциями. А еще он обнаружил целых пять оранжевых точек. Две из них были на самом краю системы. Леон даже не сомневался, что это ничто иное, как корабль Рома и его мобильное депо. А вот еще три точки, разбросанные по системе, Леону совершенно не понравились. Одна из них была возле дальней планеты, еще две сейчас быстро двигались к центру системы. Спустя несколько секунд Леон смог разглядеть и мелкие, фиолетовые точки, которые ранее не смог увидеть на общем фоне — уж больно мелкими они были. Леон их тут же пересчитал — 24. И что это могло быть?

— Пробки! — тут же осенило его, как только он попытался разобраться в закономерности расположения странных объектов. Выходило, что они сейчас высканивали дата-центр, в котором находился сам Леон, и ближайший к нему. Несколько пробок летало по системе, как казалось, хаотично. Однако и тут Леон понял, в чем дело — пираты, или кто они там были, пытались нащупать затаившегося Рома. Но пока пробки летали слишком далеко, чтобы хотя бы зацепить его. Если пираты не поменяют векторы пробкам — то вообще не узнают, что в этой системе есть кто-то кроме них.

Ром рассказывал о своих приемах, как ему удавалось обмануть таких ловцов — пираты могли решить, что старатель успел сбежать от них и, боясь его упустить, кинуться вслед — в вормхолл, из которого и пришли. А сейчас они наверняка проверяют, нет ли в системе других лазов, и точно ли жертва ушла, а не затаилась?

Пока Леон размышлял, пробки вдруг стали собираться вокруг того дата-центра, на борту которого находился он сам. И чего им здесь надо?

— А, черт! — Леон сообразил. — Ведь здесь корабль старателя. Наверняка его засекли и думают, что это их жертва.

Не прошло и нескольких минут, как две оранжевые точки сорвались со своих мест и понеслись к дата-центру.

Леон следил за их движением на экране. Ну вот, они уже здесь. Эх, если бы знать, есть ли на станции оружие, ох бы и устроил он им торжественную встречу.

Кстати… А ведь это идея!

Леон оглядел сенсорный экран перед собой и увидел квадрат, на котором изображено нечто вроде корабля. Леон коснулся рисунка.

В это раз вокруг ничего не включилось, зато на самом сенсорном экране вдруг изменилось изображение. Перед ним теперь было следующее: в нижней части экрана находилось шесть небольших квадратов, по краям еще два больших. В верхней части один большой квадрат, занимающий половину экрана.