Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия (СИ) - Светлая Мила - Страница 65

Мой фамильяр скрестил лапки на груди и принял вид кающегося грешника. Даже на колени встал и склонил голову, как будто смирился со своей судьбой и отдавал жизнь в мои дрожащие ручонки.

Вот если бы я не была зла на него, то могла бы даже простить и в ответ погладить по шерстке, а так лишь кивнула, мол, продолжай.

У суслягуха вырвался вздох облегчения.

— Я знал, что у тебя достаточно благоразумия для верного решения. Как бы мы не ругались в прошлом, но сейчас мы на одной стене замка, а перед нами многочисленные враги. И только от нас зависит — выдержим атаки или позорно сдадимся.

— У тебя дар красноречия проснулся? Скажи, чем ты можешь помочь нам?

— Я знаю некоторые традиции цвергов. При всей своей хитрости и полости, они очень азартны. Если вам удастся вызвать их на соревнование, то они могут согласиться, а это уже немало. Что вы можете делать сообща?

Я переглянулась с подругами.

— Хула-хупиус, — вырвалось у нас одновременно.

24

Если вы ни разу в жизни не играли в хула-хупиус, то вряд ли сможете по достоинству оценить эту игру. Это смесь догонялок, серсо, и битвы на снежках. Причем во всем этом участвуют обручи, командное взаимопонимание и конечно же

— удача.

Нападающие могут нейтрализовать соперников зелеными кольцами, которые превращаются в любую вещь, лишь бы она была способна задержать противников вплоть до забития гола. Обороняющиеся могут отбиваться синими обручами, а вот забивать нужно только красными — их нужно суметь накинуть на торчащие столбики. Еще есть платиновый обруч, который живет своей жизнью в игре и может появиться в любой момент, но так же может и пропасть. И если вам посчастливиться поймать и набросить платиновый обруч на столбик врага, то можете спокойно танцевать джигу-дрыгу — вы выиграли безоговорочно, не дожидаясь, пока вам набросают десять обручей.

Правила просты, но у нас в Академии были препятствия в виде полуобнаженных парней, которые отвлекали от азарта игры и наводили на грешные мысли. Интересно, а что будет у цваргов?

Мы пролетали над зеленым морем из деревьев и кустов. Голубыми проблесками под нами зияли излучины рек и блюдца озер. Вдалеке мы видели человеческие поселения, среди них виднелись маленькие, но очаровательные замки. Как бы меня не тянуло взглянуть на них поближе, но фамильяр отговаривал от этого.

— Вы еще не готовы ко встрече с местным населением. Только на следующем курсе вы получите задание познакомиться с вероятными подданными, и вас будут обучать взаимодействию с людьми, — говорил суслягух, потешно сложив лапки на груди. — Но пока… пока что рано. Да и некогда вам, если хотите поскорее вернуться обратно, чтобы разобраться с Фендюлятором.

— Но хотя бы одним глазком… — попросила Агапа. — Неужели все так серьезно?

Суслягух кивнул.

— Очень серьезно. Девушки, как вы сами думаете — почему вас выпускают в народ только на второй год жизни в Академии? Правильно, чтобы вы научились там готовить и потом могли блинами разогнать разъяренную толпу, которая может узнать в вас иномирянку.

— Тут иномирянок не любят? — спросила я, когда мы увидели еще один замок на вершине холма.

Это творение местного зодчества было прямо-таки слизано со сказочного замка Диснейленда, такие же башенки, арки, водоканал. Мне на миг показалось, что сейчас в небе над ним пролетит заряд из звездочек и начнется какой-нибудь очередной фильм или мультик. Небольшие домики жались к нему, как птенцы к наседке, и все это поселение окружала высокая стена, по которой прогуливались мелкие черные точки. Прямо-таки сказочная идиллия.

— Их мало где любят. Пока они не становятся королевами их даже стараются украсть и продать в рабство. Это даже считается престижным — иметь в услужении ту, которая могла бы стать королевой, — ответил суслягух.

Мы с девчонками переглянулись и замолчали. Каждая думала о своем — неужели нам уготована участь стать поварихами, уборщицами или посудомойками? И это при наших-то умениях?

— Платки сжигаются сразу, — словно услышал наши мысли суслягух. — Вот поэтому вас и не отпускают в города. Еще немного подучитесь, пройдете испытание и в добрый путь. Даже могут пендель отвесить на дорожку.

Кого же суслягух в этот момент мне напоминал? Какого-то знакомого, но я сейчас вряд ли вспомню. И ведь сидит такой серьезный, сосредоточенный. Вот совсем непохож на вредного и злого засранца, который оседлал вуглускра или того, из-за кого я нанесла ущерб стенам Академии. Что-то с ним явно не так, либо задумал какую-нибудь большую пакость, либо исправился. Во второе верится очень слабенько. Почти вообще не верится.

На горизонте показались Черные горы. Вот где-то среди них и притаилось ущелье Неизвестности… а там нас ожидали неприветливые цварги, и они вряд ли горели желанием отдать нам Драконью слезу за красивые глазки.

Кстати, я уже давно упоминала про этих самых цваргов, но так про них почти ничего и не рассказала. Я не винюсь только потому, что сама о них ни фига не знала. Однако, за время нашего полета суслягух исправил брешь в моем образовании. Он рассказал об устройстве жизни этих нелюдимых карликов, о том, что те живут еще в полуфеодальную эпоху развития и даже мобильных телефонов к ним еще не завезли. Хотя, судя по рассказам суслягуха, мобилок нет во всем Стратуине. Отсталый мир… Но магия тут заменяет все возможные достижения наших ученых.

Ой, отвлеклась от цваргов… Прошу прощения. Так вот, главенствуют у них мужчины, женщин ни ставят ни во что, даже в угол порой не ставят с лучиной в руках, чтобы та освещала им вечерний ужин. Ага, так и едят в темноте, наощупь. Считаются хорошими мастерами оружейного и ювелирного дела. С людьми торговлю ведут скрепя сердце и торгуются так, что если не обманут вдвое против цены, то неделю скорбят и сожалеют.

Однако, у них есть один маленький недостаток помимо азартности — они очень сильно боятся солнечного света. Я пока еще не придумала, как на этом недостатке можно сыграть, но обязательно что-нибудь придумаю.

— Ой, у меня мурашки по коже от этих глыбин, — послышался голос Агапы.

— Мне тоже что-то не по себе, — ответила ей Маньяра.

— Ого, кто заговорил. А чего ты раньше весь путь молчала? — улыбнулась я.

— A раньше меня все устраивало, — не моргнув глазом сказала подруга.

Я только хмыкнула и повернулась обратно к Черным горам. Действительно, зрелище было удручающим. Антрацитовые клыки стремились пропороть темнеющее небо, на склонах почти не росли растения, лишь чахлые кустарники то тут, то там боролись за выживание на камнях. Горы были настолько черными, что мне показалось, будто их неровные склоны поглощают солнечный свет и не отражают его обратно.

— Да уж, это то еще зрелище, — подал голос суслягух. — Смотрите, вон за той горой и скрывается ущелье Неизвестности. Там и так темно, как у дракона за пазухой, а сейчас, когда солнце уходит на покой, будет еще темнее. Я вам рекомендую остановиться на ночлег у подножья горы, а уже с первыми лучами солнца можно заглянуть и к цваргам.

Определенно, рациональное зерно в словах моего фамильяра имелось. Я даже взглянула на него с благодарностью, так как самой не хотелось лезть очертя голову неизвестно куда, и при этом еще не видя ничего. А вдруг меня там какой-нибудь маньяк за самое сокровенное захочет пощупать, а я даже отбиться не смогу, так как не буду знать откуда возникла рука?

Девчонки тоже согласились со суслягухом. Эх, если бы знать заранее, чем все это обернется, то полетели бы сразу, но в тот момент нам это казалось вполне здравой мыслью. Мы быстренько сделали из простыни-самолета некое подобие палатки и сбились в кучку, чтобы ночью не очень сильно замерзнуть.

Недалеко от входа мы зажгли волшебный костер, который горел сам по себе, без дров, и дышал теплом на наши ноги. Пережив за этот день немало потрясений, мы быстренько перекусили тем, что успели слямзить на обеде, и улеглись спать. Суслягух в это время куда-то отлучился, сказав, что ему надо по делам.