Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия (СИ) - Светлая Мила - Страница 26

Да, признаюсь, что я беззастенчиво этим пользовалась и порой задавала очень неудобные вопросы, типа — как правильно применить заклинание готовки, чтобы наверняка присушить к себе короля. Или какое нижнее белье нужно сшить королю, чтобы он не изменил в дальнем походе своей благоверной женушке. Однокурсницы хихикали над такими вопросами и над краснеющими лицами преподавателей, которые тут же выгоняли меня в коридор. Ну а я что? Я получала паузу и гуляла минут пять с мокрой тряпкой в руке.

Снующие туда-сюда метелочки-пюпитры не отвлекали меня от мыслей о великом, поэтому я вскоре перестала обращать на них внимания. Убираются? Ну и пусть себе убираются, зато в академии чисто и светло.

Мы открыли для себя библиотеку. Нет, не так — БИБЛИОТЕКУ. Она располагалась почти под самой крышей академии и поэтому там всегда было свежо и прохладно. На резных балкончиках всегда курлыкали голуби, словно обсуждали прочитанное и делились мнениями, отзывами и критикой. Это были очень тактичные голуби, поскольку я никогда не видела следов их пребывания на корешках книг. Даже падающие перья они умудрялись подхватить у пола и унести в окно, чтобы не пачкать пол.

Зато у них можно было поинтересоваться о нужной книге — тут же с балкончика срывался сизарь и учтиво показывал путь к необходимому манускрипту. И вы даже не можете себе представить, какое это все-таки блаженство — просто сидеть и читать книгу у камина, под тихое воркование тактичных голубей. А если еще рядом стояла кружка горячего чая…

Так продолжалось целый месяц. Целый месяц ежедневных учений, тренировок, зубрежки. И я почти не встречалась с Симпатиром. Он был вечно занят и почти не показывался из кабинета. За этот месяц и маг Похотун ни разу не совершил попытки напасть и народ почти успокоился, когда однажды утром не произошло непредвиденное обстоятельство.

— Вы чего тут ляхи развалили? Лежите и ничего себе не знаете! Вставайте! Марысю Шиманскую отчислили!

Вот с такого милого утреннего приветствия и начался наш день. Конечно, мы подскочили не сразу — уже привыкли к панике Борзяна и к его громкому голосу. Но потом осознание вести заставило спрыгнуть с кроватей и подбежать к двери, за которой уже раздавались возбужденные голоса.

В коридоре уже собралась добрая половина нашего курса. Заспанные девчонки пытались понять, что же на самом деле произошло и куда за одну ночь подевалась польская панночка со всеми вещами?

— Мы не знаем, — всхлипывающим голосом проговорила Люсинда Брох. — Мы… мы проснулись утром, а ее нет… Даже заколки не осталось, которую она подарила мне. Ы-ы-ы, где же Марыся? И заколку тоже жалко…

Не скажу, что мне особенно жалко было вечно задирающую нос панночку, но сам факт ее бесшумной пропажи из комнаты, где спали еще две девушки заставил задуматься. Как такое могло произойти? Хотя, если набросить на девчонок спящие чары, то их самих можно было похитить, они бы даже и не проснулись.

— Кандидаток на место возле короля стало меньше, — с ехидцей сказала Джулия. — Так не грустить надо, а радоваться, что нас не отчислили.

Ну да, куда же без ее ехидства…

— Нужно узнать у преподавателя, отвечающего за вашу группу, куда подевалась Марыся. Возможно, все не так уж и плохо, — попробовала я воззвать к голосу разума.

— Ну да, у миледи Чистары разве узнаешь, — всхлипнула вторая соседка Марыси, Лин Ян. — Она у нас строгая.

— А что узнавать-то? Марыся часто мочила тряпку? — спросил голос миледи Чистары за нашими спинами.

Орчиха стояла, прислонясь к косяку и поигрывая новым пюпитром в руках. Такой красно-белой метелочки я пока еще не видела в коридорах академии, а я их почти всех уже выучила наизусть.

— Ну… Ну да, — со вздохом сказала Люсинда. — Мы ее предупреждали, чтобы она не встревала в перепалки с преподавателями, а она… Она кивала на Марину и говорила, что раз с этой русской ничего не происходит, то и она может немного побаловаться.

— Нашла с кого пример брать! — прошипела Джулия и повернулась ко мне. — Ну что, рада, что из-за тебя выгнали беззащитную девчонку?

Во как! Оказывается, что я еще и виновата. Так, стоп!

— Ты же сама только что радовалась ее исключению, а теперь пытаешься перевести стрелки на меня? Вот же ты подлюка какая! — вырвалось у меня.

— Да я тебя… — Джулия выхватила платок.

— Да ты можешь только себя! — крикнула я и храбро шмыгнула в свою комнату за платком.

Когда же я выскочила наружу, то миледи Чистара уже нависала над Джулией и гневно отчитывала ту за невоздержанность. Прямо бальзам на душу, хотя я и хотела использовать на американке новое заклинание, вызывающее головастиков из ушей. Прочитала недавно в библиотеке, но пока не представилась возможность ни на ком испытать.

— И дуэли в коридорах запрещены, вы можете поранить других. За угрозу я назначаю вам наказание в виде намачивания тряпки. И это последнее предупреждение в ваш адрес. Это обоих касается! — повысила голос орчиха. — Если вам так неймется доказать превосходство друг над другом, то можете сойтись в соревновании хулахупиус.

— Да я ее во что угодно сделаю, хоть в шахматы, хоть в подкидного дурачка. А хулахупиус… это что такое?

Лучше бы я не спрашивала…

31

Миледи Чистара объяснила маркизе и фрейлине, что две студентки желают сойтись в соревновании хулахупиус, на что те ответили радостными улыбками и едва не запрыгали от счастья.

Ох, что-то мне подсказывало, что эти улыбки возникли не спроста. А уж когда к нам присоединился герцог, граф и даже дворецкий, то по моей спине пробежал холодок, какой бывает, когда повернешься спиной к вентилятору.

— Веселье-веселье-веселье! — приговаривал герцог и потирал ладони.

Мне почему-то не было весело. Моим подругам тоже.

По дороге мы выяснили, что Марысю все-таки исключили из Академии за непослушание и неподобающее поведение. После этих слов Джулия очень нехорошо на меня посмотрела. Да что там Джулия — остальные девушки тоже с недоумением уставились на меня. Еще бы, ведь я нарушала порядок чаще Марыси, но оставалась в Академии, а вот польку исключили. Странно…

Мне-то это не было странно, ведь заклинание дворецкого спасало от посещений туалета с намачиванием тряпка, но впредь я поклялась вести себя поспокойнее. Чтобы не привлекать лишнего внимания, и чтобы не возникало ненужных вопросов.

Дружной толпой мы прошлись по коридорам Академии под неусыпными взорами портретов и вскоре подошли к стене, на которой были нарисованы кольца. Не олимпийский символ, конечно, но очень близко к нему — разноцветных колец было шесть.

Миледи взмахнула платком и по стене пробежала трещина, которая начала расширяться, расти и вскоре перед нами открылся проход в ярко освещенный зал.

Признаться, я видела раньше эти кольца на стене, но как-то не придавала значения

— нарисованы и нарисованы, если нарисовали, значит, кому-то это нужно. Я даже не могла представить себе, что стена за кольцами скрывает такой большой зал с идеально ровным полом. Зал был величиной со стадион в Олимпийском, на стенах виднелись небольшие выступы, там выступали скамеечки и кресла.

— Девочки, в хулахупиус играют две команды по три человека. Вы как раз можете сразиться комната на комнату. Если не испугались, конечно, — подмигнул герцог, взявший на себя роль судьи и конферансье в одном лице.

— Мы не боимся, сэр! — храбро ляпнула Джулия.

Две ее соседки переглянулись, но все-таки кивнули. Я же повернулась к своим девчонкам:

— Родные, я вас не заставляю. Это наше с Джулией дело и если…

— И если ты закроешь рот, то мы побыстрее уроем эту крашеную козу и ее тупоголовых соседок, — кровожадно закончила Маньяра.

Агапа кивнула с самым серьезным видом и размяла шею. Так разминают шею выходящие на ринг боксеры, перед тем как навалять люлей сопернику.

Я не знала, как мне благодарить девчонок и поэтому просто их обняла, пока они не увидели блеснувших в уголках глаз слезинок. Какие же они у меня все-таки хорошие — даже не знают, в какую передрягу лезут, но раз лезу я, то и они со мной. Даже комок в горле встал, пришлось его проглатывать.