Ветер моих фантазий (СИ) - Свительская Елена Юрьевна - Страница 46

— Ты! — она гневно указала на него рукой.

Акира, вздохнув, пошел улетевший маркер поднимать. Вернулся почти сразу — Ки Ра и Лера еще только-только начали друг на друга орать, новые бронебойные аргументы подбирая — и сунул маркер корейцу за ворот, со спины. Тот проскользнул под тканью — азиат испуганно замер — и вывалился на пол у его ног. Ки Ра растерянно проследил, откуда шум. Маркер свой узрел. Сначала недоуменно. Потом сердито. Взгляд поднял. Рот открыл было…

— Врачи сказали: ее надо домой… — Акира покосился на меня, ловко переводя стрелки, — Этоо… Аноо… Какое слово? Забыл… — мрачно посмотрел на Ки Ра, потом взглядом показал на меня, — Ее надо домой…

Но упрямый кореец не поддался. С места не сдвинулся и взгляда не отвел, смотря в упор на того, кто посмел ему приказывать. И взорами прожигали они друг друга долго.

Первым моргнул, не выдержав, Акира. Проворчал опять:

— Девушку домой надо…

— Проводить! — подсказал, не выдержав, Виталий.

— Да, точно! — Лера разжала руки и поднялась. — Сашку и Лия надо проводить до дома. И врачам сдать.

Виталий метнул на нее взгляд и отвернулся.

Правда, мы ушли не сразу. Не сразу смогли дозвониться до скорой, отменить вызов: а то вдруг кому-то срочно надо врачебную помощь и еще больше, чем нам, пусть лучше к ним едут. Потом еще Ки Ра долго не мог оторваться от разглядывания двух рисунков. Акира стоял так, что, с одной стороны как будто просто об стол прислонился, с другой, четко спиной закрывая рисунки от Виталика. Он помнил, что тому стало от них плохо. Хотя… Нет, бред. С чего вдруг сердечному приступу возникать от взгляда на два рисунка? Или… такое возможно?..

Акира вдруг развернулся, выдрал лист со своим художеством, положил рисунком на рисунок корейца. Сказал быстро:

— Это подарок, — и блокнот с ними захлопнул.

Мы наконец-то вышли на улицу.

Лера шла мрачнее ночи. Даже желтый лист, один из первых цветных листов осени, который ей на лоб шлепнулся, не заметила. А он милый был, такой желтый… Ки Ра вдруг извернулся, подхватил лист за черешок, цапнул себе, разглядывая.

— Кирэйна иро даена…

Лера, сообразив, откуда он взял первого сочного вестника осени, выдрала несчастного у него из рук и смяла. Мрачно эдак, со злодейской усмешкой. И выкинула.

— Аня, давно ждешь?

В сквере перед нами какой-то парень добежал до девушки, грустно сидящей на скамейке и, нервно перелистывавшей тетрадь. Застыл, широко улыбаясь, пряча за спиной букет белых хризантем. Видимо, ей же заготовленных. Ки Ра, увидев эту незатейливую сцену, почему-то споткнулся. И нос бы расквасил об асфальт, не подхвати его вовремя Лий за ворот.

— А… мне?

Акира вздрогнул, повернулся к ним. Как раз в тот миг, когда тот незнакомец с широкой и довольной улыбкой Деда Мороза протягивал своей девушке букет, а та тянула руки за ним.

Вроде милая была картинка. Или… Ки Ра с нею уже был знаком?

Повернулась к нашим новым знакомым.

Ки Ра смотрел на ту парочку, сжимая и разжимая кулаки. Да и… и Акира что-то помрачнел. Но он, кажется, смотрел на белые хризантемы.

— Зачем… он ей дарить белые цветы? Этот? — глухо произнес кореец.

— А почему нельзя? — удивилась я, — Ведь это же здорово, когда парень дарит девушке цветы!

Я, правда, точно не знаю. Мне парни никогда их не дарили. Даже Лий и то не додумался. Эх…

— В Японии этот вид цветов приносят людям, которые умерли, — грустно объяснил Акира, — Цветы белого цвета.

— Прикольно, — ухмыльнулся Виталий, — У вас их дарят умершим, а у нас — живым. Но… если бы я их японке подарил, она бы меня убила?

— Убила… — глухо произнес Ки Ра.

Мы недоуменно повернулись к нему.

Тот задумчиво потер лоб. Взгляд его был прикован к белым хризантемам. И взгляд его был… жуткий. Полный боли и ужаса.

— Пойдем в другое место, — вдруг предложил японец, — Я не могу смотреть на эти цветы. Я не хочу говорить про эти цветы.

И, сорвавшись, кинулся прочь. Шустро. Мы его едва нагнали уже у самого конца сквера, перед дорогой. Там не было светофора. Точнее, светофор был с угла, поодаль. А машины там вполне себе ездили. Вот, одна выскочила из-за угла…

Ки Ра ухватил японца за ворот, рванул на себя, оттаскивая от дороги.

— Бака!

— Нани? — тот недоуменно повернулся к нему, пропустив взглядом ту самую, насторожившую другого парня машину.

— Абунайе!

— Хээ… — Акира недоуменно заозирался. И очередную машину таки заметил. Проводил взглядом.

— А они оба шпарят по-японски… — тихо и задумчиво произнесла Лера, притормаживая чуть поодаль.

— А ты понимаешь, о чем они? — заинтересованно уточнил Лий.

— Ага, — девушка улыбнулась, — Ки Ра обозвал Акира придурком. Тот уточнил, че случилось. Ки Ра уточнил, что место тут опасное.

— И кто тут японец, а кто русский? — ухмыльнулся наш друг.

— И кто тут дорамщик, а кто нормальный человек? — фыркнула я.

— А что… дорамщики — не люди? — мрачно уставилась на нас наша подруга, — Говоришь, не люди мы?!

— Ты чего такая? — шепнула ей насмешливо, — У тебя сегодня почти дорамная сцена получилась! Ты вдруг зацепилась и так мило на него упала.

— Не смешно! — подруга метнула злобный взгляд на меня.

— И даже поцеловались, — продолжаю, нагло улыбаясь, — А вдруг… Это судьба?

— Да заткнись ты!

— А он тааак пялился тогда на тебя…

Девушка вдруг разрыдалась, замахнулась на меня сумкой — меня от той заслонил Акира, уже выпущенный корейцем — и сумка шлепнулась на тротуар. И Лера помчалась прочь, размазывая по лицу слезы с тушью.

Оставшиеся недоуменно переглянулись. Акира поднял ее сумку и побежал догонять убегающую. Впрочем, чуть отбежав, остановился, обернулся, приказал Ки Ра:

— Ты проводи Саша и Лий, — и убежал.

Кореец шумно выдохнул, сжимая и разжимая кулаки.

— Ну, и кого в гостях будем объедать сначала? — бодро улыбнулся Виталий, обнимая меня и корейца за плечи.

— Я тебя не хочу, — прямодушно ответил азиат, мрачно зыркнув на него.

Лий недоуменно моргнул, потом в тот ему ответил:

— Я тоже тебя не хочу. Ты не в моем вкусе.

Ки Ра скинул его руку со своего плеча. И невольно обернулся назад. Туда, где вдалеке шли по улице девушка с букетом белых хризантем и парень. Ее спутник что-то говорил, а она гладила лепестки цветов, не глядя себе под ноги. И споткнулась, но не упала, так как ее парень успел подхватить ее под локоть.

— Ненавижу этот цветы, — проворчал Ки Ра.

— У тебя кто-то умер? — сочувственно спросил Лий.

— Ненавижу этот цветы, — повторил азиат.

— Кажется, у каждого народа есть вещи, которых они боятся, — влезла я, — Например, в Европе в средние века ненавидели черных котов. Считали их слугами Дьявола. Сжигали их.

— Нет, — тихо возразил наш новый знакомый, — Нет, другая причина.

Шумно выдохнул. И, помедлив, признался.

— У меня был друзья. Мало друзья. Долгое время я жил без друзья. А потом у меня появился друзья, — грустно улыбнулся, — Этот время был самый веселый время в моя жизнь. Белый цветы… — он указал в сторону приближающейся парочки, на тот невинный букет, — Из-за этот белый цветы все разрушилось!

Те двое как раз почти поравнялись с нами. Вот дернуло же их пойти по той же аллее, что и мы! И потому, оказавшись поблизости, они все услышали. И Ки Ра, так многозначительно указавшего на злополучный букет, заметили.

— Ты… его знаешь? — парень повернулся к своей девушке.

— Нет… — та растерянно посмотрела на своего кавалера, потом на Ки Ра, мрачно смотревшего на белые цветы. — Я этого китайца впервые вижу.

— Но почему он сказал, что из-за этих цветов все разрушилось? — закипел ее спутник.

— Откуда я знаю?! — проворчала несчастная.

— Но он показал на этот букет и сказал, что из-за него все разрушилось! — ревнивец шумно выдохнул, сжимая и разжимая кулаки.

— Да ты рехнулся?! — обозлилась его девушка, — Я этого китайца впервые вижу!

— Но он показал на мой букет и сказал, что из-за него все разрушилось!