Кошмар на улице Зелёных драконов (СИ) - Свительская Елена Юрьевна - Страница 127

Дух ножен сжалась и притихла в стороне.

Бо Хай, встав на некотором отдалении, стал четко и громко слова объявлять, я повторял…

Ни грома, ни землетрясения. Ничего.

Парня на плоском камне у воды я не сразу и заметил.

— Ну, это…это… — и смятенье Чун Тао я тоже не сразу правильно истолковал.

Парень сидел на камне, закинув ногу на ногу и с усмешкою смотрел на метущегося туда—сюда Бо Хоя.

Стоп.

Он его видел.

Видел его.

Я осторожно пытался повернуться. Нога запнулась о какой—то камень или ракушку в песке.

— А если сдохнешь от неверного движения? — парень ухмыльнулся.

На бога он не походил. Хотя другому взяться на берегу вроде было не откуда. Я б заметил приближение другого.

Да и… к нему не вело следов по песку. Словно он из вод Хуанхэ вылез. Или по воздуху прилетел.

— Или просто возник? — с усмешкою добавил незнакомец.

Мысли, что ли, мои ему известны?

— Так че ты хотел—то? — не выдержал он, сплюнув травинку, которую жевал.

Нет, вроде хвоинку разжеванную.

Нет, не парень. Мужчина молодой. Высокий, похоже. Широкоплечий, мускулистый. Волосы волнами легкими, как у степняков, спускаются ниже плеч, распущенные, только тонкие пряди у висков в косички заплетены, придерживаются металлическими заколками. Ханьфу серое до колен, из— под него проглядывает черное, вроде до щиколоток: покуда сидит, точно и не разберешь. Простая ткань. Пояс широкий, крепятся ножны с мечом. Из украшений разве что странный серебряный ободок, держащийся на ухе — словно птица, обнимающая пышный хвост, сходятся концы почти над отверстием ушным. Нет, не птица. Вроде феникс. Безбородый. Красивое, в общем—то, лицо, но взгляд какой—то… хищный. Нет, насмешливый.

— А вы… кто? — не выдержал я наконец.

— А ты звал—то кого? — он поковырялся в зубах ногтем.

Ногти у него чистые. Но для бога как—то простовато выглядит.

— Да не знаю, — признался смущенно. — Бога какого—то.

— Ну, я приперся, — выудив из—за пояса ветку сосновую, он еще хвои откусил, прожевал, сплюнул.

— Так, может, ты это… спросишь его…

— Да отстань! — возмущенно рявкнул я на духа меча.

— У меня, вообще—то, свои дела есть, — напомнил явившийся.

Я, вздохнув, положил ладонь на кулак, низко согнулся.

— О, почтенный бог…

— Эн Лэй! — проворчал он, спрыгнув с камня. — Эн Лэем звать. Так что ты хотел у меня попросить и что предложить мне взамен, о смертный?

— Это… — смущенно растер бороду. — Я искал драконью кровь, чтоб спасти сестру, но не нашел…

— Вот беда! — ухмыльнулся он. — Мой знакомый дракон любил бродить по миру людей, но недавно сдох!

— И мои драконы подохли! — вздохнул.

— Ну, а дальше то что? — поморщился он. — Нет, погоди, что с сестрой?

— Ее сварили в кипятке. Почти.

— Э, да она уже умерла от боли, — устало растер он лицо.

— Вот… — вздохнул. — А кто подставил ее, мне неведомо.

— Так от меня—то что ты хочешь? — нахмурился Эн Лэй.

— Это… — смущенно растер подбородок. — Я предполагаю лишь, что враг мой находится в столице.

— В столице Поднебесной—то? — прищурился он.

— Ага. Это как раз…

— Поднебесная, я знаю, — снова он откусил хвои, прожевал, сплюнул. — Слушай, все, что я могу в твоем случае — это помочь в столице пошуметь и кому—то погрозить. Если повезет наткнуться на знающих — они расскажут. Но возиться дольше, чем до сумерек, я не намерен.

— Этого хватит, — я ухмыльнулся.

— Тогда пойдем крушить столицу, — он заправил ветку за пояс, отряхнул ладони, грубо ударяя одною о другой.

— Но что вы попросите от меня, о почтенный?

Он скривился.

— Я, конечно, мало на что способен, особенно, в сравнении с великим богом…

— Вот эти витиеватости мыслеизъявления отставь, — бог поморщился. — Просто Эн Лэй. Просто феникс Эн Лэй.

— Феникс?! — я подался вперед.

— Моя кровь не лечебная, как драконья, — остудил он меня с усмешкою.

— Нет, просто первый раз…

— Так, — он заткнул большие пальцы за пояс, — мое условие: ты станешь моим верующим. Сделаешь в честь меня храм. Каждый день будешь мне молиться.

— Но я бродяга, Эн Лэй.

Он сердито растер со спины шею. Проворчал:

— Ладно, будешь молиться там, где ночуешь. Статую… ах да, неудобно ж так… короче, будешь ложить маленький камень, сверху большой — падешь ниц и вознесешь твое уважение великому фениксу Эн Лэю. Так каждую ночь. Семь поклонов. Это будет наш тайный ритуал. Уж камней—то днем насобираешь.

— А вам—то с такой малости что?

— Ци буду питаться твоей. — зловещая улыбка.

— Простите, но я уже отдал душу одному…

— Если еще живой, значит, душа твоя еще при тебе. Даже демоны не могут жить без души.

— Но это ненадолго…

— Мне плевать, — отрезал он. — Или договор, или я пошел.

— Разве что покуда я живой…

— Именно, покуда ты живой, — он прищурился, — ты будешь молиться только мне и никогда больше не войдешь в храм какого—то другого бога!

— А если меня затащат туда связанным? — не удержался я. — Или подохшим?

— Тогда уже разговаривать с тамошними богами и жрецами буду я сам, — пальцы крепкие многозначительно сжались на рукояти меча.

Как—то это… просто слишком все. Даже не верится, что фениксу этого хватит.

— Все зависит от того, как сильно ты будешь в меня верить, — Эн Лэй внезапно возник прямо передо мной — и я невольно отшатнулся. Упал б, напоровшись на камень, но он меня вовремя за пояс подхватил. — Я понимаю, что ты мне пока не веришь, э—э—э…

— Ян Лин, — представился я смущенно.

— Но я сделаю так, чтобы оправдать твое доверие, — внезапно ответил он серьезно. — Мы нападем на дома подозреваемых в столице. Ты увидишь мою мощь и помощь. Тогда ты будешь совершать этот ритуал каждый день из благодарности или из страха передо мной. Мне все равно. Но твои чувства будут питать меня.

Я запоздало встал уже ровно на своих.

Он… рванул из рукава метательный нож. Я попятился.

Но он…только хватанул себя лезвием по ладони. Руку, истекающую кровью, протянул ко мне.

— Повтори. И свое имя, — дунул на рану, выпрямился, вновь протягивая ко мне руку. — И наш договор. Я, феникс Эн Лэй, обещаю человеку Ян Лину, что сегодня до полуночи я буду помогать ему в нападении на столицу царства людей и в поисках тех, кто подставил его сестру.

— И, возможно, отравил мать. То есть…

— Я, феникс Эн Лэй, буду помогать человеку Ян Лину в поисках того, кто подставил его сестру и, возможно отравил его мать, до сегодняшней полуночи, — повторил он.

Что—то блеснуло в его глазах. Странное. Пугающее. Затягивающее в бездонный омут.

Но он вроде был бог. И он вроде обещал.

Достав свой кинжал, хватанул себя по ладони левой щедро.

Руку окровавленную протянув к последней моей надежде, торопливо сказал, пока он не передумал заключать договор с жалким бродягой:

— Я — человек Ян Лин, обещаю каждую ночь совершать ритуал в честь моего бога, Феникса Эн Лэя, который обещал…

— Который тебе поможет, — твердо возразил он.

Я повторил:

— Я — человек Ян Лин, обещаю каждую ночь совершать ритуал в честь моего бога, Феникса Эн Лэя, — и добавил: — Который мне сегодня до полуночи будет помогать найти убийц моих сестры и матери в столице Поднебесной.

Он ступил ко мне — я с трудом удержался на месте, вспомнив то странное, волнующее и пугающее чувство, когда я стоял перед огромным водопадом, могущем меня снести с обрыва и утянуть в пучину мощным древним своим потоком — и внезапно сжал своею раненной рукой мою.

В воздухе между нас прошли, словно выписываемые невидимой кистью, мерцающие, кровавые иероглифы.

Я от боли вскрикнул, но руку он не дал мне вырвать мою.

На тыльной стороне моей руки и его, под рукава наши убегали столбцы кроваво—красных иероглифов, будто высекаемых на наших телах изнутри. Больно было… первое время.

А потом — словно и не было ничего.

И когда он мою руку выпустил, то ни крови, ни раны на моей и его ладони уже не было!