Пять песен мира (СИ) - Волков Александр Мелентьевич - Страница 20

Алекс вскочил с кровати, ловко надел форму, и несколькими привычными движениями идеально заправил кровать. С Данни пришлось стягивать одеяло, и чуть ли не сталкивать с постели. Он с трудом встал, вид у него был помятый, и растерянный, взгляд остекленевший, будто с недельной пьянки, а движения рассеянные. Из-за его медлительности пришлось долго и нудно отжиматься в коридоре, ведь когда остальные построились, Данни только выпрыгнул из кубрика, и скакал на одной ноге, пытаясь натянуть тугой армейский ботинок. К Данни быстро прицепилась целая куча обидных прозвищ: "Затупок", "Очаровашка", "Мохнатая чума", но Алекс и Айрис старались его так не называть, хотя иногда желание возникало непреодолимое. После общего построения в казарме курсанты отправились на тренировочную площадку для разминки, хотя, казалось, куда уже разминаться?

Каждый день — невыносимая мышечная боль. Невыносимая усталость. Сонливость. В роте всегда находился тот, из-за кого все отжимались до посинения и потери сознания, и в условиях этой "бонусной" физической нагрузки, существовала еще уставная программа физической культуры, включенная в режим дня. Пропустить ее нельзя никак, и Василиса не позволяла, особо отличительных воспитывая типичным для армии образом — рукоприкладством.

Процесс разминки контролировался строго. Василиса буквально пинками подгоняла тех, кто не поспевал за строем во время пробежки вокруг плаца. Данни ковылял, глядя в спину отдалившейся Айрис, и почувствовал, как ему в ягодицу впечатался тяжелый армейский ботинок.

— Пошел! — крикнула Василиса ему в затылок. — Такой дохлый, а бегаешь, как жирдяй! Затупок!

Данни вскрикнул от боли, и ускорился, едва перебирая тяжелеющие ноги. С трудом ему удалось добраться до спортивной площадки, где курсанты отжимались на брусьях, подтягивались на перекладинах, и качали пресс где только придется. После изнурительной разминки Василиса построила курсантов рядом с резиновым теннисным кортом, на котором, правда, отсутствовала сетка. Стояли только маленькие металлические столбы.

Курсанты, разогретые и краснощекие от напряжения, дружно пытались отдышаться, и только некоторые из них стояли спокойно, уже привыкшие к нагрузкам. Хорошо держался Райан. Он быстро стал заместителем командира взвода, и сместил Алекса, которому, к сожалению, немного не хватало сообразительности для управления людьми. Пусть он был исполнительным, но исполнительности оказалось недостаточно, чтобы руководить.

Райан практически во всем превосходил Алекса. Отличался техническим складом ума, отлично управлялся с тактикой и стратегией, на теоретических занятиях не испытывая затруднений с упражнениями и задачами. Вообще, Алекс не сильно расстраивался.

Он был одержим только одной мыслью — уничтожить побольше этих чертовых звуковиков. Уничтожить их всех, и сделать так, чтобы ни одной не осталось.

— Итак, — Василиса с ухмылкой прохаживалась вдоль строя, и не без удовольствия оглядывала замучившихся курсантов. — Если вам вдруг показалось, что это конец, то вы сильно заблуждаетесь. Пора из вас, сосунков, сделать настоящих бойцов. Потому теперь мы приступим к моей любимой части тренировок. Рукопашный бой.

— Разрешите вопрос, — спросил плечистый курсант из строя.

— Ну, разрешаю, — Василиса остановилась напротив курсанта и взглянула ему в глаза.

— А зачем в бою со звуковиками уметь драться? Это ведь бесполезно….

Василиса внезапно впечатала мощный апперкот курсанту в брюхо, и тот с воплем согнулся. Курсант кашлял, воздух из легких выбило как пушечным выстрелом, и те, кто стоял поблизости, аж в сторону шарахнулись. Никто не ожидал, что в столь хрупкой девушке могло быть столько ударной мощи. Василиса склонила голову к уху курсанта, и процедила сквозь зубы:

— Если ты, ничтожество, не в состоянии разбить кому-то рожу в кровавую кашу, то с чего взял, что не обоссышься, когда столкнешься со звуковиком в реальном бою? А?

Василиса с силой дернула курсанта за воротник, и курсант повалился лицом в пыльную землю, кашляя и задыхаясь.

— Это касается всех и каждого, — Василиса указательным пальцем обвела строй. — Если кто-то еще вздумает задавать дебильные вопросы, то его ждет то же, что и этого недоумка!

Василиса с презрением пинком в землю бросила в лицо лежавшему курсанту струю пыли.

— У кого-то еще есть дебильные вопросы? Вижу, что нет. Так. Кто считает себя самым мощным из присутствующих? Сейчас вы все будете драться за особое право, о котором я расскажу вам несколько позже, но, поверьте, вам оно понравится. А те, кто проиграет, сегодня останется без ужина. Пока каждый из вас не отрастит достаточно большие яйца, к полетам никто допущен не будет.

Глава 10

Из строя шагнул крепкий темнокожий парень со сломанным носом и сплющенными ушами. Алекс взглядом оценил противника, отметил сбитые в драках кулаки, и понял, что враг, как минимум, занимался смешанными единоборствами. Драка с ним казалась рискованной, но в животе урчало еще ночью, и есть хотелось смертельно.

— Какой смелый, — Василиса оглядела парня с ног до головы, и заинтересованно прикусила губу. — Я хочу, чтобы ты дрался с ней, — Василиса пальцем указала на Айрис.

С непониманием некоторые курсанты переглянулись. Как можно было стравливать амбала со столь хрупкой девушкой?

Ко всеобщему удивлению, Айрис даже не дрогнула, и смело шагнула из строя, посмотрев на темнокожего парня уничтожающим взглядом. Темокожий парень, вроде бы, воспринял этот взгляд спокойно. Даже не дрогнул, но кулаки стиснул, и, ей богу, казалось ими можно было с легкостью проломить кирпичную стену.

Что было говорить о лицевой кости Айрис?

— Мне нравится твоя смелость, девочка, — улыбнулась Василиса, с одобрением посмотрев на Айрис. — Сегодня, думаю, ты станешь женщиной.

Айрис ухмыльнулась. Похвала Василисы ей понравилась, и даже немного вдохновила, вызвав желание пересчитать темнокожему парню ребра.

— Тебе лучше до боя сдаться, если не хочешь неделю провести в лазарете, соска, — грубо изрек темнокожий парень, устрашающе глядя на Айрис, и зашагав в ее сторону, даже не поднимая кулаков.

Самоуверенный.

Пока дистанция не стала слишком короткой, Айрис запрыгала вокруг врага пружинистой стойке, а тот, почему-то, застыл на месте, даже не шевелясь.

— Ты тупая? — говорил он, обращаясь к Айрис. — Подохнуть захотела?

Айрис бросилась на него стремительно, как молния, вспыхнувшая в облаках. Ее тренированное тело отлично помнило драки с Валерианом, и после них практически любой противник в рукопашной схватке был для нее не больше, чем маленький ребенок. Противник взмахнул кулаком, но Айрис выполнила ловкую контратаку ребром ладони, впечатав ее врагу в нос.

В переносице парня вспыхнула боль, из ноздрей брызнули струйки крови, и он с воплем увеличил дистанцию, в этот раз приняв боксерскую стойку и чуть пошатнувшись. Почувствовав запах собственной крови, враг понял, что с Айрис лучше не шутить.

Айрис почему-то опустила руки, и стала уверенно шагать на врага, как бы дразня его открытым лицом.

Строй загомонил.

— Дура, ты что делаешь!? Подними руки!

— Убьет же!

Но Айрис не боялась. Когда враг с размаха попытался ударить ее в скулу, она даже не дрогнула, а кулак замер в сантиметре от лица. Айрис наступала, противник отступал назад и проводил атаки, которые не доводил до конца. А если и доводил, то удары получались слабые и безболезненные.

Айрис устала играться, без затей влепила врагу в сочленение челюстей мощнейшую пощечину основанием ладони, и вложила в удар весь вес тела. Раздался громкий шлепок. Голова врага дрогнула, он на секунду потерял сознание и беспомощно рухнул на колени рядом с металлическим столбиком на теннисном корте. Айрис отбросила противника размашистым лоукиком в голову, и тот впечатался головой в столбик, рухнув на спину.

Курсанты затаили дыхание. Никто не понимал, выжил ли враг Айрис.