Проклятье для дракона (СИ) - Гордова Валентина - Страница 32

Всё ещё стоим и молчим. У Дарака голова опущена, я свою вообще в плечи неосознанно втянула, чувствуя, как щеки всё сильнее заливаются стыдливой краской. И действительно стыдно было! Мы же «веселились» на пару, то есть как минимум половину всего там я придумывала… Боже, как же стыдно!

И за парк, и за город с жителями, и за отца, и даже за бедных невест… Вот про них Дарак придумал! Сказал что-то вроде «Моей будущей родственнице не нужны конкурентки, значит, надо от них избавиться!». Вот мы и избавились. Дарак просто открыл портал и вытолкал разбуженных, возмущенных и перепуганных девушек куда-то туда. Причём они с постели подняты были, и одежный максимум — халатик поверх тоненьких ночнушек. У некоторых и халатиков не было… К счастью, выгнать удалось не всех, а всего штук восемь. Потом появился лорд, тот самый, который с Эланией танцевал, ужасно злой и едва ли молнии глазами не метающий. Пригрозил нам императором и с мрачным удовольствием наблюдал за тем, как мы позорно сбегаем.

Так что да, было стыдно. И ещё стыднее стало после слов Андора:

— Ладно он, но ты-то, Яра, как на такое пойти могла?

Как-как?.. С улыбкой, не задумываясь о последствиях. А следовало бы!

Грустно вздохнув, я промолчала. А что мне ему сказать? Хотя кое-что нашлось:

— Прости, — жалобно протянула я, осмелившись кинуть на него взгляд из-под опущенных ресниц.

Его осуждающее выражение лица и укоризненное качание головой я теперь вряд ли когда-нибудь забуду. Вот блин.

— Мы с тобой позже поговорим, — пообещал лорд Ракердон с достоинством истинного императора.

Моё удручённое выражение лица не произвело на него никакого впечатления. Повернувшись к брату, он ледяным голосом велел:

— Пошли.

Ага, понятно. Главного виновника выявили, мне для профилактики нотацию почитали, пообещав дальнейшие неприятности, а продолжение разборок с Дараком будет проходить уже без моего присутствия.

С одной стороны, так ему и надо, ибо не надо было меня спаивать и в свои игры затаскивать, но с другой… я же тоже виновата.

— Лорд Ракердон, — осмелилась я подать голос.

И тут же удосужилась просто-таки яростного взгляда и сжавшихся челюстей. Честно испугавшись, всё же сделала осторожный шажок вперёд, пытаясь вразумить некоторых, и послушно исправилась:

— Андор, — его поза в целом не изменилось, но за мной теперь уже наблюдали с большим интересом и вниманием, ожидая дальнейшего развития событий, — мы с ним оба виноваты. Если собираешься наказывать, то наказывай обоих.

Страшно, конечно, такое говорить было, особенно после слов Дарака о том, что император в приступе гнева целое королевство сжёг… Но нужно уметь брать на себя последствия за свои действия. Мама всегда учила этому.

Я думала, Андор сейчас опять разозлиться, ну или сделает так, как я ему и сказала, в смысле накажет обоих. Чего я никак не ожидала, так это того, что он вдруг возьмёт и улыбнётся. Так тепло и нежно, по-доброму. От злости в нём не осталось и следа, вся она сменилась чем-то прекрасным и нежным, таким, отчего у меня сердце обрастало прекрасными цветочками, и петь хотелось, и обнять весь мир.

А ещё он так на меня посмотрел, будто я была не просто глупой девочкой, напившейся и разрушившей его город, а чем-то нереальным, удивительным, волшебным. В этот момент я почувствовала себя чудом. А Андор, будто прочитав мои мысли, улыбнулся с ещё большей нежностью и восторженно произнёс:

— Чудо ты моё.

Ох, как же это было мило!

Всё, не взирая на все рассказы Дарака, я торжественно объявляю: Андор — самый лучший мужчина на свете! Потому что где вы ещё найдёте такого, чтоб добрый, понимающий, внимательный, благородный, умеющий прощать, так ещё и смотрящий на меня с таким обожанием? А какой же он был красивый!..

В общем, моё сердечко, выслушав все мысленные стенания своей хозяйки, решило зайтись в ускоренном ритме, непрозрачно демонстрируя восторг и… да, тоже обожание. А ещё я тут решила, что тех девушек, которых мы с Дараком вампирам отправили, мне вот нисколько не жаль. Так им и надо! Не будут заглядываться на моего императора, которого я, заявляю со всей ответственностью, никому не отдам. Мой!

=30=

Лорд Ракердон смотрел на свою невесту и всё отчётливее понимал, как же сильно он попал.

Тогда, далёкие восемнадцать лет назад, он держал на руках годовалую малышку и видел в ней лишь способ мирного урегулирования конфликта с родом Эжен. Он пришёл в дом своего врага, зная, что тот не посмеет противиться ему, и сделал невероятно подлую вещь: при сотне гостей короля Эжена объявил о своём намерении взять леди Яру в жёны.

И никто, совершенно никто не посмел отказать великому и ужасному дракону. Все они слишком хорошо знали об истории с Маэресом, все слишком ярко представляли себе возможности своего господина, все… слишком боялись. Андор не винил их, но насмехаться не прекращал.

История с исчезновением девочки его нисколько не огорчила, даже позабавила. А факт того, что все эти года он прекрасно знал, где находится и чем занимается его будущая жена, заставляли короля Эжена трижды думать, прежде, чем что-то делать или говорить.

Так было первые несколько лет, а затем — новая жена, первый сын, вторая дочь, второй сын… Лорд Ракердон также знал, что новая супруга короля Эжена была беременна в четвёртый раз.

Вот так вот просто Ярослава и её мать из категории «сверхважные ценности» перешли в «запасной вариант». И они действительно стали запасным вариантом. Точнее, Яра.

— Ваша светлость, — появился Остар Эжен на пороге его дворца за несколько дней до возвращения его первой жены и дочери, — я прибыл к вам с важным донесением. Мне удалось узнать о местонахождении вашей невесты…

Андор тогда усмехнулся, не скрывая своих не самых тёплых чувств к данному субъекту. Он мог себе это позволить, они оба это знали, поэтому Остару пришлось молча проглотить собственную гордость и предложить императору сделку. Андор получает Яру, а взамен предоставляет Ваниэйту независимость, но делает это не сразу, а в течение года, чтобы король Эжен мог подготовиться…

— Как вам будет угодно, — пряча коварную ухмылку за вежливой улыбкой, ответил тогда Андор согласием.

Король Эжен не почувствовал подвоха. Договорённости были подписаны, а через трое суток лорд Ракердон получил послание от Остара, в котором король уже практически независимого государства любезно сообщал о прибытии своей дочери в родные земли.

Андору было очень смешно от всего этого. Конечно, он мог и не соглашаться, а просто получить Яру в любой момент, когда ему самому будет удобно, но Остар подкинул ему слишком выгодный расклад, в котором императору Ракердону и делать ничего не придётся. Остар уничтожит себя сам, исключительно по своей же глупости. И тогда империя лишиться одного из участников заговора, враждебно настроенное государство, а вместе с тем и остальных конфликтов на ближайшие пару десятков лет.

Андор собирался повторить с Ваниэйтом историю Маэреса. Он осознавал это в полной мере и был готов ко всем последствиям, понимая, что с таким исходом положительных моментов будет куда больше, чем отрицательных.

И вот сейчас, стоя в собственном дворце перед дочерью своего врага, заглядывая в её сияющие тёмно-карие глаза, похожие на растопленный горький шоколад, лорд Ракердон стремительно менял план своих действий. О, нет, он не собирался прощать Остара — такое просто не прощают, но уничтожать целое государство было бы несколько… опрометчиво. В конце концов, государство лишним не бывает, как и все идущие от него налоги и поставки.

А Ярослава была приятным дополнением ко всему этому. Очень приятным дополнением. В своих намерениях на её счёт Андор был непреклонен. К тому же, эта маленькая, но бойкая красавица производила на него пока что исключительно положительное впечатление.

Даже её ночная попойка, из-за которой Андор был ужасно зол, в конечном итоге обернулась его восторгом. Нет-нет, его не радовало её опьянение и сомнительная компания его братца, куда больше восхищения вызвало самоотверженное заявление Яры о том, что она готова принять на себя заслуженное наказание.