Проклятье для дракона (СИ) - Гордова Валентина - Страница 19

Стоило двери за моей спиной закрыться, как у живого тумана появилось свечение. Вы когда-нибудь видели светящийся белым воздух? Выглядит забавно, но жутко.

И вот эта белесая змея поплыла по воздуху вперёд и вниз, уводя меня за собой.

Не знаю, сколько времени я спускалась во тьме по нескончаемым ступеням, пока ноги наконец не вывели меня к ещё одной двери. Её я открывала уже вполне осознанно, съедаемая банальным любопытством.

За этой дверью не было темноты, ступеней и ещё дверей. За нею было светло. Вот только не горело ни одной свечи, свет исходил от… да от всего вокруг. Пол, потолок, стены источали мягкий, приятный для глаз свет.

А ещё в этом просторном, похожем на пещеру помещении с высоким потолком было два больших зеркала. Действительно больших, намного выше меня ростом. Вот только не я отображалась в них.

В одном, левом, как в телевизоре с высоким разрешением, показывали морское дно. Оно было тёмным, но падающего откуда-то сверху света хватало, чтобы разглядеть многочисленные камни и водоросли, растущие между ними. Рыб не было. Ни больших, ни маленьких, ни даже самых странных.

Там не было ничего, но я отчётливо ощущала страх, вглядываясь в эту тёмную пустоту.

Во втором зеркале была заснеженная гора. Снег там шёл прямо сейчас, застилая землю вековым слоем. И только белизна — вот, что было там. Слои снега, что-то под собой скрывающие. Что там было?..

Мне было одинаково страшно смотреть в оба эти отражения. Страх, если не панический ужас, сковывал всё тело.

— Прикоснись, — раздался отчётливый прохладный шепоток надо мной.

Дёрнувшись всем телом от страха, я резко обернулась, но никого позади себя не увидела. С бешено колотящимся в ушах сердцем я закружила вокруг себя, но так никого и не смогла увидеть.

— Прикоснись, — раздалось ещё раз и я с ужасом поняла, что со мной разговаривает струящийся по воздуху туман, — Коснись, коснись!

Сотня далёких голосов, чем-то отдаленно похожих на детские, приглушенные сильным эхо, начали говорить со мной со всех сторон:

— Коснись, скорее! Скорее! Пока не пришёл! Он идёт. Идёт. Он идёт.

— Он? — непослушными губами прошептала я, желая поскорее убраться от сюда подальше, в безопасность, где не будет чувства надвигающейся опасности.

— Он, он, он, он, он! — заголосили голоса со всех сторон, сводя меня с ума своих шумом, — Он! Идёт! Коснись! Идёт!

Это всё ещё больше начало походить на какой-нибудь фильм ужасов. Будь я сейчас в удобном кресле кинотеатра, поедая попкорн, я бы от души посмеялась над глупой героиней фильма, испугавшейся голосов.

Сейчас мне смешно не было. Я вообще решила пересмотреть свои взгляды на жизнь, и начну я с реакции на происходящее вокруг.

— Подойди! Прикоснись! Скорее!

Про моральную давку слышали? Кажется, это была именно она.

Не знаю, как она должна была сработать, но я, не отдавая себе отчёта, как завороженная приблизилась к стоящим впритык друг к другу зеркалам. Подняла непослушные дрожащие ладони, сотрясаясь под всё нарастающим шумом голосов вокруг и… и осторожно прикоснулась к холодным гладким поверхностям.

Вспышка!

Свет, ослепительно яркий, режущий глаза, затопил всю комнату. Что-то, скрывшееся в нём, сбило меня с ног сильным ударом. Воздух резко вышел из лёгких, пол пропал из-под ног, а я сама полетела куда-то назад.

Ни с чем не сравнимое чувство полёта завершилось как-то слишком уж быстро и чересчур болезненно. Я просто и незатейливо приложилась спиной о каменный выступ.

Яркая вспышка боли прорезала сознание, сфокусировавшись в области правого бока, вырывая из меня приглушенный вскрик. Падение на пол вышло поприятнее, хоть и столь же болезненно.

Я ощутила себя мешком картошки, с которым грузчики были не очень-то вежливы.

Но всё оказалось ещё хуже, чем я думала. Странный хруст привлёк моё внимание. Если бы у меня не было одного знакомого, постоянно хрустящего своими костями, я бы и не поняла происхождение этого звука.

Холодея от ужаса, я очень медленно, чувствуя колотящееся в горле сердце, подняла голову и взглянула сквозь рассеивающийся туман на то место, где только что стояла сама.

Их было двое. Высоких, широкоплечих, с тёмной кожей и длинными чёрными волосами, спускающимися по плечам и спине. Один, тот, что был слева, прикрыв глаза с явным блаженством с хрустом разминал шею. Второй, критически себя оглядев, с самым недовольным видом стряхнул с чёрной помятой рубашки несколько тающих снежинок.

Зеркала за их спинами больше не отображали дно океана и заснеженную гору. Они не отображали ничего, будто… потухли. Теперь это были просто два чёрных прямоугольника.

Туман перестал шептать, сводя меня с ума. Было тихо и как-то пугающе.

А затем оба незнакомца, замерев на краткий миг, распахнули одинаковые алые с вертикальными зрачками глаза и одновременно посмотрели на меня.

Вот теперь стало по-настоящему страшно.

=19=

— Закуска? — вопросительно вздёрнув брови, плотоядно облизнулся тот, что хрустел шеей.

Его волосы были короче, чем у второго, а черты лица более… мальчишеские. Он казался задорным и беззаботным, а оттого более жутким и опасным.

— Что ты, брат. Нельзя же есть нашего спасителя, — ответил ему второй более спокойным и рассудительным голосом.

Он выглядел старше, хоть они оба и были очень сильно друг на друга похожи. И я отлично помнила ещё одно лицо, являющееся почти полной копией этих двух.

Братья Андора Ракердона.

— Вашу, — сипло выдавила я, окунувшись в состояние глубочайшего изумления, находящегося на грани безумного.

— Что нашу, дитя? — заботливо поинтересовался младший из них с отчётливыми издевательскими нотками.

— Мать, — выдохнула я, всерьёз опасаясь потерять сознание от такого потрясения.

Кое-как, пользуясь лёгким удивлением обоих братьев, я с большим трудом поднялась на ноги, используя в качестве опоры стену позади себя.

— Тебе никто не говорил, что ругаться нехорошо? — всё тем же издевательски любезным тоном протянул мужчина, делая ко мне обманчиво плавный шаг.

Выразительный и предупреждающий.

— Не трогай её, брат, — второй из них положил ладонь на плечо первого, останавливая и успокаивая.

— Да ладно тебе, — весело улыбнулся он, не сводя с меня плотоядного взгляда, — Андор всё равно её убьёт, когда поймёт, что именно она нас выпустила.

Эти слова уверенности и спокойствия не прибавили. Вот совсем! Я, конечно, догадывалась, что делать всего этого мне не следовало, но кто ж знал, что меня после этого убить-то попытаются?!

— В тебе нет никакого чувства благодарности, — деланно скорбно покачал головой старший из братьев, медленно обойдя брата и заступив его собой, — девочку нужно отблагодарить. В конце концов, не каждый способен сделать то, что сделала она.

Да я не специально! Однако говорить это было просто напросто страшно. Кто знает, что сделают эти вот? А император? Что он сделает со мной за то, что я непонятно откуда выпустила его братьев?! Чёрт!

— Вечно ты запрещаешь мне веселиться, — закатил глаза младший, недовольно вскинув и с хлопками опустив на бёдра ладони, — а я опять спасай из-за тебя глупых девчонок.

И с этими словами он просто взял и вышел! Признаться, мне от этого даже страшнее стало, чем когда он ко мне шёл. Куда он пошёл? Жаловаться Андору? Всё, я труп. Меня сейчас просто убьют. А потом зажарят и съедят.

Зачем я вообще сюда пришла?!

— Предвосхищая твои внутренние терзания, — заговорил с осторожностью мужчина, делая медленный шаг по направлению ко мне, — у тебя не было выбора. Противиться моему внушению мало кто может.

— Так это… вы меня сюда притащили? — сковано произнесла я, с каждым мгновением всё отчётливее осознавая, в какую дыру меня засунули.

— Я, — без тени раскаяния признался он, — можешь звать меня Арахаган.

— А могу я вас вообще не звать? — нервно выпалила я, неосознанно делая шаг назад и оказываясь практически прижатой к стене.