Анна и Дракон (СИ) - Волкова Виктория Борисовна - Страница 2

Драго весь вечер занимал гостей беседой, смеялся, подтрунивал над сестрами. Как-то неожиданно для себя Сергей в шутливой форме попросил у сиятельного графа Кэлоджеро руку Виолетты. Тетушки заохали, Виолетта смутилась, Драго кивнул. И разговор переместился на свадьбу и приготовления к ней. Энтузиазм Сергея пропал, но в этот момент Драго резко поднялся из кресла и пригласил его к себе в кабинет. Черное сицилийское вино и сигары, полыхающее пламя в камине. Что еще нужно мужчине для полного счастья? Хозяин разлил темно-красную жидкость по бокалам, раскурил сигару и задумался, сосредоточив взгляд то ли на огне в камине, то ли на кованой решетке… Пауза затянулась.

— А ваши родственники планируют посетить торжество? — словно очнувшись, поинтересовался Драго.

— Не думаю, — замялся Сергей. Он предпочел смолчать о том, что два месяца назад размеренная жизнь его семьи была беспардонно нарушена. Раз и навсегда. И даже если страсти улягутся, никогда не вернется в прежнее русло. В трубку рыдала мать, отцу частенько вызывали скорую. Виной всему оказался старший брат Вадим, пойманный женой на горячем. И с кем? С придурковатой Алкой!

«Бог ему судья», — мысленно скривился Сергей, не понимая, как можно променять красивую Анечку на ее племянницу, напоминающую дворняжку. Как бы в душе Сергей ни проклинал брата, но обсуждать дела своей семьи с родственником Виолетты не собирался. Но Драго смерил его усталым взглядом и тяжело вздохнул. Будто сам был в курсе происходящего в семействе Красильниковых.

— Думаю, они обязаны присутствовать, — произнес Драго тоном, не терпящим возражений. Он не повысил голос, даже говорил чуть тише обычного, но у Сергея не возникло и мысли противоречить.

— Пусть Виолетта передаст данные ваших родных моим адвокатам, они быстро оформят визы и все остальное.

Вино было выпито, сигары выкурены, а разговор исчерпан.

2

Итак, она попала в сказку. О Золушке, Спящей красавице или в любую другую. Огромный средневековый замок, примостившийся на высокой скале, возвышающейся над заливом. Обрамленные зубцами круглые башни из грубого камня подавляли. На их фоне любой человек казался мелким насекомым. Но, видимо, так и задумывалось хозяевами. Сразу от замка начинался парк, а за ним открывался потрясающий вид на море. Анна шла по идеальной дорожке, посыпанной толченым желтым камнем, мимо клумб с розами экзотических сортов, и вдыхала, вдыхала морской воздух. Словно с каждым вздохом начинала жить заново.

Кошмар последних месяцев еще напоминал о себе, как слегка затянувшаяся гнойная рана. Стоит лишь тронуть, и все существо пронзит острой болью. Но мозг уже начал блокировать весь негатив, а невероятная поездка в Италию сделала свое дело, отогнав на задний план все подробности недавней трагедии.

Два месяца назад она застала мужа с другой женщиной. В офисе. На диване. В самый разгар любовного действа. Когда все становится ясным и понятным и исключает двоякое толкование. Когда весь ужас ситуации усиливался от осознания, что разлучницей оказалась ее родная племянница. Мир перевернулся, земля разверзлась, и небо рухнуло.

А потом последовало предательство матери и сестры. И довод: «Ты сама, Аня, мужика довела, что он стал на стороне искать ласки!» сменился более чудовищным: «Аллочка Вадима любит с самого детства, не то, что ты!»

После такого не хотелось жить. И она уговаривала, останавливала себя ради Настьки, умом и только умом понимая, что нельзя на плечи девятилетнего ребенка взваливать еще одну трагедию.

На помощь неожиданно пришла свекровь. Яростно порвала отношения со старшим сыном и перевезла невестку и внучку к себе.

Но следовало признать, что итогом десяти лет совместной жизни стали расшатанная психика и помутнение рассудка. То, что она сходит с ума, Анна уже не сомневалась. Одни ее сны чего стоили. Ладно дракон, иногда появляющийся во сне! А голос? Чаще нежный, ласкающий, а иногда требовательный и властный. Она постоянно слышала его в своей голове, и беспрекословно повиновалась. Голос ее ночного любовника, приходящего в ее сны и изощренными ласками доводившего до сладкого безумия. Анна понимала, что очень скоро ее отправят в психушку, но ничего не могла с собой поделать. Она чувствовала себя обязанной безропотно выполнять его приказы. Такая зависимость пугала, и Анна попробовала пить на ночь снотворное, но на следующий день ее любовник из снов велел отказаться от лекарств, и она не посмела его ослушаться. В моменты просветления в голове проскакивала мысль рассказать о своих снах кому-нибудь, хотя бы Ирке, подружке детства, но Голос запретил ей.

Да и как рассказать?

«Знаешь, Ира, мне дракон расцарапал грудь, а Голос велел выкинуть все ночнушки и спать голой. Так, что ли? — устало подумалось ей. — Этому есть диагноз — шизофрения, кажется».

Но Анне казалось легче и проще называть происходящее защитной реакцией организма, блокировкой сознания. Поездка в Италию, неожиданная и скоропалительная, принесла покой и облегчение. Ехать она не собиралась, но свекровь настояла, мотивировав тем, что Вадим не едет. А ей, Анне, нужно развеяться и показать Насте Италию, искупаться с ребенком в море. Последние доводы, как самые весомые, возымели действие.

В душе Анна радовалась, что поездка на Сицилию не доставила никаких неудобств. Сначала летели до Франкфурта, потом частным самолетом до Палермо. И самолет, настоящий «Гольфстрим» …

Свекровь лишь качала головой и повторяла, что зря ее младший сын женится на богатой особе графских кровей. Сережка, встречавший их в аэропорту Франкфурта, рассеянно убирал со лба косую челку, глупо улыбался и повторял одно и то же:

— Она тебе понравится, мама…

Весь перелет Анна дремала, наслаждаясь близостью своего эфемерного любовника. Он гладил ее по голове, нежно целовал, осыпая поцелуями глаза, щеки. И она словно ощущала его прикосновения, дарующие долгожданный покой и умиротворение. Чувствовала, как его рука пробирается ей под блузку, легко очерчивает силуэт груди и ныряет под бюстгальтер, сильно обхватывая грудь целиком. Сначала одну, потом другую. Ласково проводит кончиком пальца по недавнему шраму. Он не позволял себе ничего более откровенного, и Анна мысленно поблагодарила его за это, если можно быть благодарной тени, солнечному зайчику или ряби на воде. Потому что она и так едва владела собой, молясь, чтобы родственники ничего не заметили. Но они тихо переругивались и не обращали на нее, притворявшуюся спящей, никакого внимания. Сквозь дрему и ласковый шепот Голоса она слышала Сережкины рассказы о невесте-аристократке, об ее дядюшке, то ли герцоге, то ли графе; о замке, где устраивается свадьба; о гостях, чье количество уже перевалило за три сотни.

Дорога от Палермо до поместья лежала среди оливковых рощ и античных развалин. И Анна снова силилась подремать, но Голос не дал ей этого сделать, тихо приказав смотреть в окно. А там мелькали поля и виноградники, принадлежащие графу ди Кэлоджеро.

А потом из-за холма показался замок, скорее похожий на декорацию к страшной сказке, чем на дом, где живут люди, а теперь их семье предстояло тут поселиться почти неделю.

На крыльцо высыпала странная публика, среди которой явно выделялись три красивые женщины с одинаковой горделивой осанкой. И даже беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, что они родственницы. Виолетта и Эмма де Луци и Лючия ди Кэлоджеро. Сам граф гостей встречать не стал и на ужине не появился. Сергей посоветовал не обращать на это внимания: хозяин замка обладал большими причудами и всегда поступает, как вздумается, нисколько не заботясь о мнении окружающих.

«Мне этот граф абсолютно не интересен», — подумала Анна, слушая причитания свекрови. Ей хотелось оказаться в постели, закрыть глаза и…

Ее призрачный друг не заставил себя ждать. Его руки требовательно и подчас даже грубо скользили по ее телу, не оставляя места для тайн. Она выгибалась под ним, принимая его, покоряясь ему. В какой-то момент Анна решила, что это вовсе не сон, а реальность, настолько явно было происходящее. Ей казалось, что любовная схватка длилась всю ночь, ни на минуту не прерываясь и не заканчиваясь, и лишь под утро удалось уснуть. Но ведь это же только сон, не так ли?