Двойной сюрприз для блудного папочки (СИ) - Гордова Валентина - Страница 9

Разговор с мамой затягивается на добрые полчаса. Она кричит и требует, чтобы я оставила любые связи с «этим бесчестным уродом», который «поматросил и бросил», а сама начала уже, наконец, думать головой, а не другим местом.

Говорит такое, чего от меня точно никогда не услышат мои дети. А в конце грозится поговорить с отцом о моём недостойном поведении. Папа из этой троицы самый понимающий, и кричать он не станет, но после разговора с Пашей и мамой я чувствую себя совершенно без сил.

Поэтому не включаю звук в телефоне, как собиралась. А после и вовсе вновь одеваюсь и обуваюсь и выхожу из квартиры, намереваясь прогуляться до ближайшего магазина. На морозе мне станет легче и спокойнее, я смогу адекватно обо всём подумать и... что?

Этот вопрос заставляет споткнуться на выходе из подъезда и остановиться на ступенях, непонимающе оглядываясь по сторонам. Подумаю я обо всём, а дальше что? Идти мне некуда. Нет, папа, если я попрошу, может даже дом где-нибудь загородом купить, но об этом гарантированно узнает мама, а вслед за ней и Паша, и в итоге мы просто переедем из этой квартиры в другой дом, потому что Павел не дурак, чтобы терять спонсора в лице моего отца. Он в состоянии разыграть встревоженного любящего мужчину – этого хватит, чтобы запудрить голову маме, а уж она промоет мозг папе.

Из собственных сбережений у меня нет почти ничего – деньги мне попросту не дают. Единственной надеждой была работа, но даже если меня и примут в издательство Минина, то мне понадобиться очень много времени на то, чтобы скопить на квартиру. Снимать её у кого-то я не намерена, мне нужен мой собственный дом и уверенность в том, что завтра нас с детьми не выставят вон.

У меня сводит желудок от всего этого. Я словно в комнате без окон и дверей, стены которой медленно сдавливают со всех сторон. Отсюда просто не выбраться.

Я ухожу дальше, чем планировала. В магазине бесцельно брожу мимо полок, не видя совершенно ничего. И, как итог, домой возвращаюсь с пустыми руками.

А там меня уже ждёт Паша.

Я слышу его крик даже раньше, чем вставляю ключ в замок. Хочу просто не реагировать и подождать, пока он успокоиться, но Паша хватает меня за рукав затрещавшего пальто и насильно втягивает в квартиру. С грохотом захлопывает входную дверь, почти швыряет меня на низкий диванчик у стены и нависает сверху, не собираюсь отпускать до тех пор, пока не выскажет всё.

–Дрянь! – Рычит он в ярости и обрушивает кулак на стену прямо над моей головой.

Я невольно вздрагиваю и втягиваю голову в плечи, но не успеваю даже рта раскрыть, как тут же слышу ядовитое:

–Нагулялась со своим выблядком? Нашла этого урода? Рада, да? Ещё и небось уйти собралась, стерва! Но знаешь что?

Его пальцы больно сжимают мой подбородок и с силой дёргают голову вверх, заставляя меня посмотреть в ненормально пульсирующие глаза с суженным до точки зрачком.

Мне страшно. Страшно настолько, что хочется вырваться и бежать – бежать без оглядки до тех пор, пока ноги не сотрутся. Изо всех сил, не разбирая дороги, лишь бы оказаться как можно дальше от этого человека.

–Ты никуда не уйдёшь, – выплёвывает он мне прямо в лицо с яростью, которой я раньше за ним не замечала. – Этот твой урод может идти нахуй, потому что не получит ни твоих детей, ни денег твоего отца. А если ты вздумаешь брыкаться...

Паша не договаривает. Он просто протягивает руку, берёт что-то с полочки и подносит к моему лицу ножницы. Самые обычные ножницы.

А я сама чувствую, как у меня перестаёт биться сердце.

Глава тринадцатая. Егор

–Её только что увезла скорая, – встревоженный голос Глеба – очень хорошего человека, которого я на всякий случай оставил у дома Варюшки – стирает к херам улыбку с моего лица.

Я, как кретин, тупо моргаю пару раз, но не потому, что не понимаю слов Глеба. Как раз наоборот, мне нужно несколько секунд, чтобы переварить это и выдавить из себя хриплое:

–Что случилось?

Не глядя, на автомате, чиркаю картой, хватаю со стеклянного прилавка только что красиво упакованное кольцо для моей очаровашки и несусь к выходу. В дверях чуть не сбиваю с ног какого-то мужика, не слышу его гневных слов и почти бегу к машине.

Давно со мной такого не было. Давно я не срался до такой степени, что ноги отнимаются.

Глеб в двух словах пересказывает свой короткий разговор с доктором, говорит что-то про нервный срыв моей малышки, а потом что-то про её неуравновешенного мужика. Дослушиваю я уже в машине, на которой Игорь, водитель, нарушает все возможные правила дорожного движения и несётся к областной больнице.

Я почти уверен: если прямо сейчас не окажусь рядом с Варюшкой и собственными глазами не увижу, что с ней всё в порядке – кто-то пострадает. Я даже знаю одного такого Пашу, он ещё днём в желающие записался.

Игорь делает невозможное и доставляет нас за какие-то десять минут. Я выпрыгиваю из машины раньше, чем она успевает окончательно остановиться. Почти лечу вверх по лестнице, проношусь через коридоры и пост что-то закричавшего дежурного врача, снова на лестницу и через полупустой коридор четвёртого этажа.

–Егор, – Витя управляет данным медицинским учреждением, а по совместительству ещё и является моим бывшим одноклассником. Я позвонил ему по дороге и успешно договорился о том, чтобы мою малышку Гримов посмотрел сам.

–Где она? – Врезаюсь в него, проскочив мимо Глеба и ещё каких-то людей на диванчике у стены. – Вить, будешь молчать, я тебе врежу и найду её сам.

Сейчас я не в том состоянии, чтобы шутить. Максимум, на который меня сейчас хватит – это придушить кого-нибудь.

–Успокойся, – велит старый друг и с силой сжимает моё плечо. – У девочки всё хорошо. Просто перенервничала. Мы вкололи ей пару витаминок, отлежится у нас ночь и утром будет полной сил. Ты зря переживаешь, Егор.

Его слова просто пролетают мимо моих ушей. Срать мне на две его докторские степени и на все оконченные медицинские институты – пока не увижу Варьку собственными глазами, ни за что не успокоюсь.

А потом повидаюсь с этим уёбком Пашей – сомнений в том, кто является причиной Вариного нервного срыва, у меня нет никаких.

–Где она? – Мне приходится постараться, чтобы взять себя в руки и успокоиться хотя бы внешне.

Руки повыдираю этому уроду и в задницу засуну. Не Вите, конечно.

Сам врач неодобрительно качает головой, но без слов кивает мне на одну из дверей за своей спиной. Убирает руку, отступает в сторону и хочет что-то сказать, но попросту не успевает.

–Так это ты Егор? – Слышу за спиной чьё-то сопливое мычание.

И с таким трудом притянутое за уши спокойствие с грохотом разбивается о понимание: Паша.

Приходится оборачиваться медленно, чтобы не вмазать ему вот прямо сразу.

Паша в принципе такой, каким я его себе и представлял: не очень высокий, хотя определённо выше моей Варюшки, щупленький и на вид говнистый. Не спасает даже костюм с красным галстуком и зализанные лаком волосы.

Что же ты, Варюшка, в нём нашла?

–Паша? – Уточняю вот просто на всякий случай.

Вижу презрение на ебале и характерный для людей его комплекции «эффект широкой спины».

И бью прямо в челюсть – коротко, без замаха, с силой.

Этот урод отшатывается, но не падает. Зажимает рукой лицо, смотрит на меня с яростью и упрямо прёт обратно. Не знаю, на что он рассчитывает, но получает по морде ещё раз, посильнее и в этот раз целенаправленно в нос.

И на ногах он всё же не держится, заваливается на плитку пола, которую тут же заливает хлынувшей из носа кровью.

Я тот ещё урод, потому что мне совершенно насрать на этого кретина. Пусть хоть сдохнет прямо здесь, мне вообще по хрену.

Хочу уйти к Варюшке прямо сейчас, но понимаю, что до этого морального урода дошло не до конца. И вместо того, чтобы идти в палату, я приближаюсь к пачкающему пол Паше, приседаю рядом с ним на корточки и так, чтобы услышал только он, говорю:

–Ещё раз увижу тебя рядом с Варей, увезу в лес. Поверь, тебя не найдут. И даже криков твоих не услышат, хотя кричать ты будешь громко. Мы друг друга поняли?