Двойной сюрприз для блудного папочки (СИ) - Гордова Валентина - Страница 19

Зато очень собственнически.

Это явно будет не миссионерская поза. И я совру, если скажу, что меня это расстраивает.

Я даю Варе ещё немного поиграть в главную, а затем перехватываю инициативу и глотаю её короткий стон. Она вся сплошь послушная и покладистая, какой и должна быть женщина в сексе – по моему сугубо личному мнению.

–Хочу тебя по самые яйца, – говорю без ненужного стеснения.

У Вари в глазах – сладкая полудымка.

–На диване, – ёрзает она от нетерпения.

Боже, в прошлой жизни я точно был святошей – иначе за что мне такой подарок?

Увожу мою девочку к дивану, на котором теперь пара пушистых пледов и забавные подушки, и просто не успеваю подумать о том, как нам с ней будет удобнее. Варя сама толкает меня на диван, а затем заползает и садится сверху.

Ерзает прямо на моём стояке так, будто от этого зависит её жизнь.

И успевает лишь вскрикнуть, когда я без должной осторожности роняю её спиной на диван. Теперь уже я сверху, упираюсь одним коленом в диван и запускаю руки под её свободную тонкую рубашку.

У неё упругий натянутый живот и «выдавленный» наружу пупок. Варя трёт спиной диван, сбарывает в кучу плед и кое-как помогает мне стянуть рубашку через голову, избежав пытки той полусотней мелких пуговиц.

Она совершенно не смущается моего взгляда на свою грудь, лишь только хрипло шепчет:

–Замок спереди.

У Вари большая грудь с парой светлых нитей растяжек снизу и вызывающе торчащими розовыми сосками, которые оказываются чуть солоноватыми на вкус. Варя сладко выгибается в пояснице и трёт пятками, когда я втягиваю один из них в рот и перекатываю языком, а затем прикусываю задними губами.

В голове туман, а в штанах совершенно тесно.

В четыре руки мы кое-как торопливо скидываем одежду куда-то на пол. Туда же летят мешающие подушки и плед, край которого мне приходится выдернуть из-под задница Варюшки.

Я поудобнее устраиваюсь у её ног, Варя сама виляет бёдрами и спускается ко мне пониже. И не сдерживает тихого протяжного стона, когда мой член скользит по её складкам, пару раз задевая набухший клитор.

Я полностью вхожу в неё одним плавным движением.

И останавливаюсь, позволяя нам обоим привыкнуть к ощущениям.

–Всё хорошо?

Варя жмурится, с силой закусывает нижнюю губу и уверенно кивает.

–Всё замечательно, – отвечает хрипло.

На всякий случай начинаю двигаться медленно, хоть и зудит задница от желания не «заняться сексом», а просто тупо потрахаться. Но у меня в руках моя нежная очаровашка, которая к тому же ещё и беременна – это определённо требует осторожности.

Однако Варя сама начинает подмахивать, без лишних слов позволяя постепенно увеличивать темп.

И кончает первой, буквально через несколько минут: замирает, выгнувшись в спине и приоткрыв рот, и издаёт какой-то негромкий гортанный звук, несколько раз содрогнувшись всем телом.

И расслабляется, сладко улыбаясь, пока я коротко кончаю вслед за ней, не опасаясь случайной беременности.

Глава двадцать шестая. Варя

Я просыпаюсь на диване, укрытая пушистым пледом, под которым нет совершенно ничего. В комнате горят лишь гирлянды, на полу разбросаны подушки, а с кухни доносится аромат чего-то восхитительного – мясного и жареного.

В моём животе тут же громко урчит, поэтому приходится кое-как подняться на ноги. Внизу живота приятная тяжесть, но, кажется, мне нужно в душ.

Плед идёт со мной – не найдя своей одежды, я просто заматываюсь в него.

–Ты куда? – Вдруг совершенно неожиданно появляется в дверях Егор.

На нём свободные домашние штаны серого цвета, а на обнажённой груди капельки воды. На некоторое время я просто выпадаю из реальности, пока слежу, как одна из них медленно скатывается вниз, очерчивая все изгибы мускулистого торса.

Одно дело знать, что Минин балуется «железом», и совсем другое видеть результат его явно многолетнего труда так близко. У меня чешутся ладони от желания потрогать его.

И мне совершенно не стыдно из-за того, что я не нахожу причин отказать себе в маленьком удовольствии.

–Ты такой красивый, – говорю я совершенно честно, медленно подхожу ближе и кладу ладонь чуть выше его пупка.

Я не вру, Егор действительно невероятно красивый. Если бы мы не были знакомы, я бы основывалась на свой опыт и с полной уверенностью заявила, что у человека с таким телом не может быть хороший и добрый характер.

Егор Минин – одно сплошное исключение из правил.

Это самый спокойный вечер из всех, что были у меня за последние годы жизни.

Мы с Егором валяемся на полу среди подушек, едим восхитительный ужин его приготовления и смотрим старые фильмы советского производства. Я приятно удивлена тем фактом, что Егора интересуют такие вещи, а он в ответ начинает разговаривать общеизвестными фразами.

Мы уходим спать около полуночи. Егор первым идёт в душ, а я, вместо того, чтобы дождаться его, как и собиралась, просто отрубаюсь.

А когда просыпаюсь, на часах десять утра, и вся квартира – пуста. Зато в одном из мессенджеров меня ждёт голосовое сообщение от Егора, в котором он своим серьёзным голосом просит позвонить ему, когда проснусь.

–Нужно было разбудить меня, – говорю я с лёгким укором, когда он отвечает сразу после второго гудка.

Сегодня мне удивительно хорошо. Я знаю: это настроение не продлится долго. Навеянное событиями вчерашнего вечера, оно разобьётся на миллион острых осколков с первым же телефонным звонком от Паши, мамы или даже папы.

Полной неожиданностью для меня становится понять, что хорошее настроение разлетиться на осколки после звонка Егору.

–Не хотел тревожить, – говорит он довольно холодно.

Что-то внутри неприятно царапает, но я заставляю себя не обращать на это внимания. Егор – занятой человек, ему явно есть, чем заняться с утра, и от моих обид всем будет только хуже.

–Завтракай, Варя. Дом в твоём распоряжении, на улицу лучше не выходи. И, малыш, у меня сегодня весь день забит, вернусь поздно. Звони, если что-то случится.

Я едва успеваю пролепетать растерянное «хорошо», а в динамике телефона уже раздаются короткие безэмоциональные гудки.

За эту минуту не прозвучало ничего грубого, злого или просто плохого, даже наоборот – сплошная забота в каждом слове, но... моё настроение всё равно стремительно катится куда-то вниз.

Правда, немного приподнимается обратно, когда я вижу заботливо накрытую крышкой безнадёжно остывшую яичницу с творогом в сковороде.

Плохие дни бывают у всех, и мы не имеем права осуждать других за это.

Глава двадцать седьмая. Егор

Сегодня Вселенная решила, что с меня хватит «сладенького».

И вывалила мне на башку все говно, что только смогла собрать.

Таким образом один крайне важный для меня и кампании мудак прямо среди ночи решил, что не будет с нами сотрудничать. Потому что у него задница зачесалась – примета плохая по старому бабкиному предсказанию. Ебанутый он просто, короче.

В начале седьмого утра я срываюсь в офис, по дороге составляя список всех тех, кто сможет заменить этого придурка, приезжаю и получаю ещё одну потрясающую новость: Аксёнов Павел Константинович подал на меня в суд. За угрозы и причинение вреда здоровью.

Меня почему-то тянет ржать, когда Миша с яростью сообщает об этом по телефону, хоть ситуация и не смешная от слова «нихуя».

Я не паникую и почти не реагирую на слова Миши о том, что этого урода надо грохнуть. На самом деле он так не думает, это просто эмоции, и уже меньше чем через минуту он включает мозг и обещает прямо сейчас разбудить моих адвокатов. У меня их несколько, и в каждом из них я уверен, поэтому старательно сохраняю спокойствие.

Я еду в лифте на свой этаж и даже не подозреваю о том, какие «радости» ждут меня там.

Аксёнов-старший выдвинул какое-то безумное обвинение в якобы экологическом загрязнении от как минимум половины того, что я построил. Зелёные, естественно, тут же заинтересовались, поэтому прямо сейчас готовят массовую облаву. Хорошо, что со всеми документами и разрешениями у меня полный порядок – я честный мужик, и руки мои чисты.