Двойной сюрприз для блудного папочки (СИ) - Гордова Валентина - Страница 13

Мне удаётся поймать свободную минутку только на пороге нашей квартиры. Я чувствую себя полным кретином, потому что только сейчас замечаю Варино взвинченное состояние. Она переступает с ноги на ногу и мнёт шерстяные варежки в руках, а ещё постоянно оглядывается на лифт, из которого мы только что вышли.

–Трусишь? – Пытаюсь подбодрить её своим оптимизмом, открывая входную дверь.

–Опасаюсь, – осторожно исправляет Варя после небольшой паузы.

И сглатывает, когда я бросаю на неё насмешливый взгляд через плечо. А потом старается выглядеть смелой и после моего приглашающего жеста первой входит в нашу квартиру.

Ну... да, холостяцкое жилище в чистом виде. Как мамин дизайнер тут всё сделал больше года назад, так всё и осталось. Я даже диван в гостиной не двигал, незачем было, да и наплевать, если честно.

Почему-то я вспоминаю об этом именно сейчас и запоздало думаю, что надо было прикупить какой-нибудь ненужной мишуры и вещей для Вари, хоть каких-нибудь.

В свете того, что я планировал оставить её здесь, а сам уехать на работу, это становится проблемой.

–Ты чего? – Замечает Варя мой ступор и удивлённо выгибает брови.

Свои аккуратные светлые брови. Люблю девочек, который остаются красивыми и по-своему очаровательными даже без косметики. Тем более без косметики. Я вообще не фанат всего этого дерьма, хоть и понимаю, что косметика помогает женщинам быть более уверенными в себе.

Я машинально поднимаю взгляд выше, скольжу по её волосам и не пытаюсь сопротивляться, когда рука тянется и касается собранных в низкий небрежный хвост локонов.

–Я идиот, – и мне за это впервые в жизни стыдно.

–Бывает, – приподнимает Варюша уголок губ в улыбке и даже не пытается отстраниться или как-то иначе избавиться от моих касаний.

Плюсик мне в карму, однозначно.

–У меня пустой дом. Холодильник, наверно, тоже. А мне на работу надо, – выпаливаю всё одним махом и жду её реакцию.

Не потому, что я такое говно и решил женушку протестировать, а просто реально интересно, что она предложит.

–Давай я в магазин схожу? – Варя проблемы явно не видит.

Неужели она действительно всегда сама в магазин ходит? Не знаю, как у всех остальных, но в моей семье это обязанность отца. Будь ты хоть трижды бизнесмен и миллионер, по дороге домой не забудь купить молока. А если покупка предстоит масштабная, они с мамой ходят вместе: она озвучивает список продуктов, отец несёт всё это домой. Не успевает сам, поручает это дело охране или водителю.

Но суть вот в чём: моя мама никогда не носила тяжестей. Даже когда они с папой поругались и он на четыре месяца ушёл веселиться.

И я всегда знал: это правило перейдёт и в мою семью тоже.

–Так, малыш, – говорю серьёзно, намереваясь сразу прояснить этот момент, чтобы больше у нас не было недопониманий, – давай договоримся сразу: за покупками ходим вместе. Даже если это простой пакет сахара или многочасовой шоппинг.

Хоть от последнего мне и самому страшно становится. Так бессмысленно потратить несколько часов своей жизни...

–Я не люблю шоппинг, – словно читает мои мысли, кривится Варя и выразительно произносит последнее слово.

Я не знаю, кого мне благодарить за эту идеальную женщину.

Глава восемнадцатая. Варя

Меня немного удивляет условие Минина, но я ничего не имею против совместного похода по магазинам. В конце концов, это элементарно интереснее. Но мне всё равно неуютно от мысли, что я буду тратить его деньги. Как? Просто брать и тратить? Я так не могу. Они же не мои.

Успокаивает только то, что нам не нужно идти в магазин вот прямо сейчас.

–Так что мы делаем? – Напоминает Егор о своём вопросе.

Он стоит в своей небольшой и совершенно неуютной прихожей, где вся мебель почему-то чёрная и блестящая. Этот цвет мне совершенно не нравится, он строгий и будто бы даже немного злой. Егор у самой двери, на нём ботинки и расстёгнутое пальто, и он не спешит раздеваться, чем только подтверждает необходимость своего ухода.

Я стою напротив и почему-то тоже не стягиваю куртку, цепляясь за то, что Егор и не заставляет. Значит ли это, что он хочет, чтобы я поехала с ним? Получается немного глупо: мы приехали в его квартиру, постояли на пороге и уехали. Глупость же?

–Ты что-то говорил про мою работу в издательстве, – мне даже об этом ему напоминать не очень удобно, как же мы вместе жить собрались?

Егор раздумывает над моими словами несколько секунд, за которые успевает взъерошить свои волосы пятернёй, а потом решает:

–Давай так: сейчас я пулей смотаюсь на объект, тут недалеко, а ты пока осмотришь дом и решишь, что нужно купить. Записывай всё, что в голову придёт, серьёзно. Я вернусь где-то через час и мы с тобой поедем в издательство, а потом по магазинам, идёт?

–Чего ты со мной так носишься? – Не могу я удержаться от вопроса и неловко улыбаюсь, пытаясь скрыть собственное смущение.

Егор тяжело и громко вздыхает, делает один широкий шаг и вдруг оказывается практически впритык ко мне. Но и на этом Минин не ограничивается, обхватывает ладонями моё лицо, которое в них буквально почти тонет, смотрит мне в глаза и очень серьёзно говорит:

–Потому что вы мои, все трое, и я обязан заботиться о вашей безопасности и комфорте.

–Разве не женщина заботиться о комфорте? – С зажатым лицом я говорю довольно странно, но Егору это нравится. Он улыбается, а потом заразительно смеётся, вызывая и у меня невольную ответную улыбку.

Наклоняется, звонко чмокает меня в кончик носа и отвечает:

–Именно. Поэтому ты решаешь, что нам нужно для комфорта и уюта, а потом мы вместе едем это покупать. Вопросы, очаровашка?

Какие могут быть вопросы? Тут и так всё предельно ясно.

Кроме, разве что, одного.

–Почему очаровашка?

Егор в ответ корчит умилительную морду и насмешливо интересуется:

–Мне правда надо это объяснять?

Он мнётся ещё какое-то время, я потом делает кое-что такое, от чего у меня разъезжаются ноги и внизу живота устраивают бунт бабочки.

Минин наклоняется, продолжая держать моё лицо в своих ладонях, медленно приближается, не сводя взгляда с моих глаз, а затем целует.

И будто не было этих шести месяцев и нашего расставания, каждая клеточка моего организма дрожит, ярко вспоминая этот поцелуй. Именно этот. Нежный, в каком-то роде невинный, но вместе с тем головокружительный и практически безумный.

Этот поцелуй нужно запретить во всех странах. Он безупречный настолько, что просто негуманный. Кажется, если Егор отстранится сейчас, я просто задохнусь, а всё моё существо растворится в воздухе, как сахар в воде.

Меня очень радует наличие стены за спиной и тот факт, что из нас троих она самая надёжная опора. У меня дрожат мышцы в подкашивающихся ногах, а щёки ощутимо покалывает от прикосновений Егора.

Это самое неприличное, что я делала за последние полгода. И самое приятное.

Наверно, это могло бы закончиться так же, как и в ту ночь. У меня голова кругом, но я знаю точно, что согласилась бы на повторение.

Если бы не мой живот, что ощутимой преградой стоит между нами.

И не громкий требовательный звонок телефона в кармане пальто Егора.

Мой протестующий стон тонет в его недовольном выдохе.

Реальность опять разбивает нашу сказку на маленькие острые осколки.

Когда за Мининым закрывается тяжёлая входная дверь и щёлкает замок, я ещё несколько минут стою у стены и глупо пялюсь в стену напротив. Хочется сползти на пол и подумать там, но останавливает здравый смысл: я потом самостоятельно не поднимусь.

Поэтому я просто стояла и дышала. Думать ни о чём не хотелось, как и что-либо делать. Хотелось обратно к Егору, чтобы он снова поцеловал так, будто земля из-под ног уходит и над головой взрываются тысячи салютов.

Победило в итоге здравомыслие. Кое-как и далеко не с первой попытки скинув ботинки и куртку на крючок, я пошла на обследование совершенно не уютного с моей точки зрения жилища.