Ведьмин Лог - Лавкрафт Говард Филлипс - Страница 2

— с двускатной крышей и тяжелыми ставнями на окнах, он стоял в окружении нескольких потемневших от времени и, судя по их виду, давно уже заброшенных построек. Упадок и запустение чувствовались повсюду; лишь несколько кур, лениво ковырявшихся в отбросах на заднем дворе, хоть как-то оживляли эту унылую картину.

Если бы дорога, по которой мы ехали, не обрывалась именно здесь, я бы, пожалуй, вообще усомнился в том, что мы прибыли на ферму Поттеров. Эндрю искоса взглянул на меня, словно пытаясь по выражению лица догадаться о моих мыслях, а затем легко выпрыгнул из машины. Чуть замешкавшись, я двинулся за ним.

Еще на крыльце я услышал его голос, предваряющий мое появление.

— Привел учителя, мистера Уильямса, — громко сказал он.

Ответа не последовало.

Войдя внутрь, я оказался в полутемной комнате, освещенной одной только старинной керосиновой лампой. Все семейство Поттеров было в сборе: отец — внушительного роста, слегка сутулый, с рано поседевшей головой, в первый момент показавшийся мне много старше своих сорока с небольшим лет; мать — безобразно располневшая, почти бесформенная женщина, и стройная девочка-подросток с тем же странным отсутствующим взглядом, какой я еще ранее подметил у ее брата.

Эндрю в нескольких словах представил нас друг другу, и все четверо молча уставились на меня, видом своим недвусмысленно намекая: мол, давай, не тяни, выкладывай с чем пришел, да и ступай себе прочь.

— У меня к вам разговор насчет Эндрю, — сказал я. — Он делает большие успехи и мог бы уже в ближайшее время перейти в следующий класс, если, конечно, немного постарается.

Это сообщение не вызвало у присутствующих энтузиазма.

— Он и сейчас, пожалуй, не сплоховал бы среди восьмиклассников, — добавил я для убедительности.

— Если он будет сейчас в восьмом классе, — подал голос Поттер-старший, — тогда потом его наверняка пошлют в колледж — ведь он будет слишком мал, чтобы совсем кончать учебу. Я знаю, есть такой закон.

Слушая его, я невольно вспомнил все, что мне говорил Уилбер Данлок о замкнутом образе жизни этого семейства, и тотчас же уловил внезапно возникшую в комнате напряженность. В их отношении ко мне намечалась пока еще неясная перемена. К тому моменту, когда отец закруглил свою мысль, внимание всех четверых уже было поглощено чем-то происходившим не столько вокруг, сколько внутри них самих. Я не был уверен в том, что они вообще расслышали мои возражения.

— Не думаете же вы, что такой способный парень, как Эндрю, должен всю. жизнь прозябать на этой ферме, — сказал я.

— Здесь ему не так уж плохо, — отрезал глава семьи. — Кроме того, это наш сын. И незачем вам соваться в наши дела, мистер Уильямс.

Его неожиданно угрожающий тон привел меня в замешательство. Одновременно я начал все явственнее ощущать атмосферу враждебности, исходившей, впрочем, не от самих людей, а откуда-то со стороны, от окружавшей меня обстановки, от низкого потолка и темных стен этого мрачного помещения.

— Благодарю вас, — сказал я. — Пожалуй, мне пора.

Повернувшись; я быстро вышел из дома. За мной увязался Эндрю.

— Зря вы расспрашивали о нас, мистер Уильямс, — сказал он мне на улице. — Отец просто сам не свой делается, когда узнает о таких вещах. Вы ведь говорили с Уилбером Данлоком.

Я обернулся, уже занеся одну ногу в машину.

— Это он сам тебе сказал?

Эндрю мотнул головой:

— Это сказали вы, мистер Уильямс, — и, сделав пару шагов обратно к дому, бросил через плечо: — а знает он куда больше, чем вы смогли из него вытянуть.

Прежде, чем я успел задать еще один вопрос, он исчез за дверью.

Несколько секунд я простоял в нерешительности. Так или иначе, мой выбор был уже сделан. В сумерках старый дом представился мне огромным и злобным чудовищем, а окружавшие его леса, казалось, были готовы надвинуться и раздавить меня, словно жалкую букашку. Я слышал отчетливый скрип ветвей и шорох листвы, хотя воздух вокруг был абсолютно неподвижен — ни малейшего дуновения ветра; я чувствовал, как неведомая враждебная сила отталкивает, гонит меня прочь от этого дома. И все время, пока я гнал по узкой лесной дороге, мне чудилось за спиной яростное дыхание незримых преследователей.

До своей комнаты в Аркхэме я добрался уже в совершенно разбитом состоянии. Вне всякого сомнения, я был подвергнут сильнейшему психическому воздействию — иного объяснения происшедшему я просто не находил. Возможно я, сам того не ведая и не желая, вторгся в некую запретную область, а моя неподготовленность к подобному обороту событий лишь усугубила полученное мной потрясение. Мне не давала покоя мысль о том, что же все-таки происходило на старой ферме в Ведьмином Логу, какая таинственная сила привязывала всю семью к этому месту и не позволяла Эндрю Поттеру — при его, безусловно, редкой одаренности — променять мрачную лесную долину на более светлый и жизнерадостный мир.

Почти всю ночь я пролежал без сна, мучимый неясными страхами и предчувствиями, а когда все же уснул, сознание мое тотчас заполонили самые невероятные образы; я видел внезапное появление каких-то свирепых и отвратительных существ, перед мысленным взором моим совершались вселенские катастрофы — безумный ужас и смерть царили повсюду. По пробуждении я долго не мог прийти в себя; мне казалось, а будто волею случая я соприкоснулся с чужим страшным миром, бесконечно далеким от окружающей меня реальной действительности.

В то утро я приехал в школу раньше обычного и, к своему удивлению, застал у дверей Уилбера Данлока. Во взгляде, которым он меня встретил, читался горький упрек. Никогда прежде я не видел этого обычно дружелюбного и веселого мальчика таким расстроенным.

— Не стоило вам говорить Эндрю Поттеру о той нашей беседе, — промолвил он вместо приветствия.

— Я ничего ему и не говорил.

— Я могу ручаться только за себя. Раз я этого не сделал, стало быть, сделали вы. Больше некому, — сказал он и после паузы добавил: — шесть наших коров были убиты этой ночью. И весь хлев разрушен.

Я не сразу нашелся с ответом:

— Может, это внезапная буря…

— Прошлой ночью не было бури, — оборвал он меня. — А коров расплющило так, что и смотреть жутко.

— Да, но при чем здесь Поттеры, Уилбер! — вскричал я. — Не думаешь же ты…

Он посмотрел на меня устало и печально, как смотрит тот, кто понимает, на того, кто не желает или не может понять.

Странный этот разговор подействовал на меня еще сильнее, нежели все события предыдущего вечера. Уилбер был убежден в наличии связи между моими расспросами насчет Поттеров и неожиданной гибелью полудюжины коров на ферме своего отца. Убеждение это засело в нем так глубоко, что я — видя всю безнадежность затеи — даже и не пытался хоть как-то его поколебать.

Когда в классе появился Эндрю Поттер, я не заметил в его внешности и поведении никаких перемен, могущих подтвердить догадки Уилбера Данлока. Как всегда, он с невозмутимым и безразличным видом держался чуть в стороне от остальных ребят.

Кое-как. дотянув до конца учебного дня, я, не мешкая, отправился в Аркхэм, где первым делом зашел к редактору местной газеты, с которым у меня еще ранее сложились неплохие отношения — будучи членом Окружной Коллегии Просвещения, он в свое время очень помог мне с обустройством на новом месте. Я полагал, что этот умудренный годами — ему было уже под семьдесят — и находящийся в курсе всех местных новостей человек сможет лучше кого бы то ни было ответить на беспокоившие меня вопросы. Вероятно, я выглядел несколько возбужденным, ибо, не успел я перешагнуть порог редакторского кабинета, как он, недоуменно шевельнув бровями, поинтересовался:

— Какие-нибудь неприятности, мистер Уильямс?

Я не стал углубляться в детали, поскольку боялся, что в данной обстановке рассказ мой может прозвучать неубедительно. Вместо этого я лишь спросил:

— Скажите, вам ничего не известно о Поттерах — тех, что живут в Ведьмином Логу, к западу от моей школы?

Он посмотрел на меня с удивлением: