(не)приятность для дракона (СИ) - Гордова Валентина - Страница 38

Потрясение охватило народ всего на несколько секунд, а затем все вновь начали смеяться, восторженно глядя на девочку, всё выше поднимающуюся со звонким смехом в воздухе, протягивающую ручки к замедлившейся бабочке…

Как бы не хотелось улыбаться со всеми остальными, я стояла и отчаянно кусала губы, силясь удержать малышку и не уронить, потому что по собственной глупости не рассчитала силы, которых у меня и так не сильно много было, и теперь стояла, пошатываясь, не сводя с неё напряжённого взгляда.

— Эй, — Правитель мягко обнял меня, окутывая теплом собственного тела, — тебе не о чем волноваться, Рада, давай, я поймаю. Отпускай.

Будь на месте Киана кто другой, я бы отказала. А так, облегченно выдохнув, я полностью доверилась ему, рывком смяв собственное плетение.

И с улыбкой пронаблюдала за тем, как даже не вздрогнувшая девочка полетела вперёд уже быстрее, увереннее, надёжнее.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я дракона, с улыбкой наблюдая за летающей малышкой, что как раз поймала в руки бабочку, превратившуюся не в синий цветок, как у всех, а в большой сине-голубо-белый леденец на палочке.

Смех слетел с моих губ легко, когда ясные глазки девочки потрясенно округлились, а следившие за ней снизу друзья обижено закричали что-то.

— Ты всегда можешь положиться на меня, — шепот Правителя в самое моё ухо несколько отвлёк от созерцания прекрасного.

Зато растёкся внутри меня чем-то удивительно-прекрасным. И я, смотря на то, как очень медленно, осторожно, девочка опускается вниз к друзьям, а затем на всю их довольно большую компанию налетает стая бабочек, превращавшихся в большие леденцы, решилась на то, о чём думала всё это время. Повернувшись к Правителю, для чего пришлось закинуть голову назад и очень внимательно посмотреть в его глаза, я прошептала, точно зная, что меня услышат:

— Да. Да на все ваши вопросы.

Лицо до этого серьёзного дракона осветилось, в глазах замерцала радость, улыбка… он улыбнулся вначале несмело, будто боясь спугнуть, а затем широко и радостно, не скрываясь, показывая мне все свои эмоции по данному поводу.

А в следующее мгновение меня подхватили на руки, оторвав от земли, и, сжав в крепких объятьях, закружили на месте. Я от неожиданности громко вскрикнула, а после рассмеялась, прижимаясь к нему всем телом и думая о том, что я поступила правильно, ответив согласием.

Киан прекратил кружить меня, позволил соскользнуть вниз по своему телу, а затем, наклонившись низко, к самому лицу, выдохнул:

— Спасибо.

Его губы накрыли мои, целуя невероятно нежно, тепло, светло. Я с охотой ответила на этот поцелуй…

— 34-

— Просыпайтесь, леди Ройберенд Радхаг, — мягкий, негромкий голос обволакивал, словно мягкое одеяло, заставляя меня совершенно счастливо улыбаться.

— Ещё не Ройберенд Радхаг, — отвечала я с улыбкой, не открывая глаз, и чувствуя себя самой счастливой девушкой во всём мире.

Нежные губы коснулись моего обнажённого плеча, легонько поцеловали и я услышала:

— Надеюсь исправить это упущение в самое ближайшее время.

Что можно было на это сказать? Например, что я тоже на это надеюсь. Или заверить, что надежда обязательно сбудется. Но вместо этого я, кривовато улыбнувшись, щедро разрешила:

— Надейтесь.

Ещё один провокационный поцелуй в многострадальное плечико и проникновенное:

— А могу ли я надеяться на то, что вы займётесь организацией нашей свадьбы?

Не будь мне так хорошо, я бы подумала об этом получше, а так только лишь спросила:

— И когда же планируется это значимое в вашей жизни торжество?

Но вместо ответа услышала вкрадчивое:

— Вашей?

Каюсь, сглупила и подумала совершенно не о той причине, по которой Правитель переспросил именно моё к нему обращение, а потому и исправила неверно:

— Твоей.

— Твоей, — повторил он тоном, вмиг утратившим всё тепло.

Отстранившись от меня, мужчина поднялся с постели и отошёл в сторону. Молча. Именно его молчание меня и напрягло, заставляя вздохнуть и сесть на постели. К сожалению, Киан встал крайне неудачно — за его спиной оказалось окно, сквозь которое пробивался дневной свет с улицы, и из-за этого я не могла рассмотреть выражение его лица. Зато отчётливо увидела напряжённую позу, широко расставленные ноги и сложенные на груди руки.

— Ну и? — вопросила у него устало, меньше всего желая с утра пораньше выяснять отношения.

— А тебя ничего не смущает? — с неожиданной злостью проговорил дракон, неподвижно стоя напротив меня.

— Не смущает, — ответила я спокойно, но уже теряя всё благожелательное настроение, — но очень напрягает ваша столь резкая и необоснованная смена настроения.

— Просто превосходно! — зло съехидничал он, — А в фразе «значимое в вашей жизни событие» тебя ничего не смущает? Или, ты полагаешь, это недостаточный повод для резкой и вполне обоснованной смены настроения?!

И я поняла. Чувствуя себя последней идиоткой, поняла, какую недопустимую ошибку совершила. Я назвала нашу свадьбу значимой только для него, будто для меня это не имело никакого значения. И, да, в свете этого смена настроения Повелителя вполне себе объясняется.

— Киан, — начала я виновато, честно собираясь извиниться и сообщить, что я вовсе не это имела в виду.

Но мне не позволили.

— Я ещё вчера догадался, что для тебя этот брак крайне нежелателен, — перебил мужчина, даже не догадываясь, как больно мне это слышать, — когда ты тянула с ответом. Знаешь, надо было тебе ещё вчера сказать, но, раз уж не вышло, сообщу сейчас: у тебя всё равно нет выбора. Я женюсь на тебе, хочешь ты того или нет!

И, отчеканив всё это, он просто повернулся и стремительно удалился, оставив меня в растерянном одиночестве, сидеть, сжимая простынь пальцами и медленно проговаривать про себя каждое услышанное слово.

Крайне неприятно было слышать его необоснованные и совершенно неверные обвинения, но заявление о том, что у меня нет выбора… Оно разозлило. Оно взбесило! Вскочив на постели, я в сердцах пнула улетевшую на пол подушку, потом вторую, потом попинала железную спинку.

А дальше, уже сидя и потирая ушибленную и теперь неприятно ноющую конечность, я старательно пыталась снять с себя кольцо, которое вчера так неосмотрительно позволила на себя надеть. И вот знаете что? Оно не снималось! Никак, ни какой стороной, ни при каких усилиях — не снималось!

— Да чтоб тебя! — прошипела разъярённая я, сдула с лица упавшую прядку и, поднявшись, похромала в умывальню, где долго держала руку под холодной водой.

Но даже это не помогло. Кольцо рода Ройберенд Радхаг не снималось. И в свете этого фраза «у тебя всё равно нет выбора» заиграла новыми красками.

Оставив бесполезные попытки избавиться от родовой ценности, я вернулась в комнату, взяла со спинки стула своё платье, которое совершенно не помню, как снимала, и вернулась в маленькую комнатку, где долго и старательно приводила себя в порядок, а после, надев вчерашний наряд, отправилась ругаться с собственным женихом.

Скандал обещал быть грандиозным.

Но его не вышло.

— Правитель отбыл решать государственные дела, — сообщил мне встретивший меня в коридоре Прайархо, — велел не выпускать вас из замка.

— Чудесно, просто чудесно, — с нескрываемым ехидством проговорила я, на миг прикрыв глаза, чтобы справиться с нахлынувшими на меня эмоциями.

Что вообще за истерики?! Ну, да, оговорилась, с кем не бывает? Так он же мне даже объяснить ничего не дал! Просто обвинил не пойми в чём и свалил. Нормально? Нет, это не нормально!

— Лорд Прайархо, — позвала я, взглянув на внимательно за мной наблюдающего мужчину, — вам, наверно, хотелось бы провести этот день с семьёй…

— У меня нет семьи, леди Янир, — спокойно проговорил он.

Ещё один несчастный. Вздохнув, я кивнула, принимая его слова к сведению.

— Сочувствую.

— И я вам, — криво улыбнулся он.