Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Реквием по мечте (СИ) - Корн Владимир Алексеевич - Страница 40


40
Изменить размер шрифта:

– Живите сколько хотите. Мне интересно другое: когда уходить будете, излишки стволов с собой заберете?

Остап частенько нас навещал. И потому не мог не видеть все то количество оружие, которое имелась у нас. Да и как его не увидеть, если все оно по стенкам развешено? Что до самого вопроса… не хотелось бы. В дальнем походе каждый лишний килограмм веса – обуза еще та. Тем более, никаких лодок долго теперь не будет.

С самим оружием мы определились. Трофейное не приглянулось никому. Слава Проф взял себе карабин, прежде принадлежащий Греку. Трофим поменял СКС на автомат Гриши Сноудена. Сбалансированная автоматика, при стрельбе с отсечкой на три патрона увеличивается скорострельность, регулируемый по длине приклад… Что еще немаловажно, боеприпас такой же, но автомат дает то, чего порой катастрофически не хватает – плотность огня. Демьян долго размышлял, но так и не смог убедить себя прибрать к рукам пулемет Паши Ставрополя – раритетный Дегтярев. На мой взгляд, совершенно правильно. Одно дело возить пулемет на «Контусе», и совсем другое – днями переть на горбу десятикилограммовую железяку, ценность которой в джунглях весьма сомнительна. Собственно, и все: другие остались с тем, что у них было до этого. В том числе и я сам.

– Что-то из него особенно приглянулось?

Неплохой получился бы вариант, избавиться от лишнего груза за нормальную цену.

– Да как тебе сказать… То, что действительно интересно, вы не продадите. Но знаешь ли, хотелось бы иметь кое-какой запас. На случай неисправимой поломки, да и вообще. Не для себя лично – в интересах Новли.

– Думаю, сговоримся.

Гудрону с Дарьей придется на что-то существовать. Люди здесь свой кусок хлеба добывают в поте лица, и лишние едоки им будут в тягость. Есть еще жадры, но они много места не занимают, и их лучше попридержать. И нам, и самому Борису.

– Вот и ладушки, – кивнул он. И напрягся, что-то увидев.

– Идут! – раздался чей-то голос.

Понять – кто именно было несложно. Вдалеке показались крохотные пятнышки тех исполинов, сдохни которые где-нибудь неподалеку от брега, надолго испортят жизнь всему поселку. Правда, сосчитать их не представлялось возможным. Далековато, множество покрытых густой и высокой растительностью островов, часть которых значительно возвышается над уровнем моря, но их точно было немного.

– Желаешь, пошли со мной, – предложил Остап. – С вершины вон той горы все окрестности как на ладони. Если понадобится, всегда успеем вернуться.

Он оказался прав: лучшего места для обзора и не придумать.

– Давно уже здесь? – спросил я, вглядываясь в сторону моря, и пытаясь сосчитать виновников переполоха.

– Почти пятнадцать лет.

– Пятнадцать?! – поразился я.

Ни разу не приходилось встречать с теми, кто пробыл здесь так много. Представляю, какой у него колоссальный опыт выживания на дикой планете. Особенно если учесть, что местный год здесь куда длиннее земного. Ну не даром же он и выглядит как фениморовский Следопыт. Остап явно не пожелал развивать разговор на эту тему.

– Здесь только те ящерки, которые отстали от других. Уже в третье нашествие одну и ту же картину наблюдаю: основная масса идет плотненько, растянувшись длинной полосой. А за ней разрозненные особи тянутся. Мелкими группами или вообще поодиночке. Те целенаправленно назад, к морю идут, а эти шарахаются из в стороны в сторону, а иной раз и вообще возвращаются назад, к побережью. Видел даже, как один из них больше недели по кругу ходил, пока, наконец, не сдох.

– Есть-то их можно? – вспомнив чей-то интерес, спросил я.

– Как говорят китайцы: съесть можно все, кроме отражения луны в воде. Наверное, и их тоже. Не знаю, не пробовал, слишком омерзительны на вид. И запашок еще тот, даже когда живые.

Остап хотел добавить что-то еще, и даже открыл рот, когда, сбивая с ног, резко толкнул. По дороге к земле мне успела прийти мысль: «Он специально сюда заманил, чтобы сбросить с утеса!» Затем прогремел близкий выстрел, и стало не до теории заговоров. Не раздумывая, катнулся по земле, почувствовав, как в бок впивается острый край камня, чтобы оказаться под защитой другого, куда более крупного. За таким бы и четверо защиту нашли. Если бы правильно угадали сторону, за которой следует прятаться. И сразу же выстрелил раз, другой.

Наугад, даже не пытаясь направить карабин параллельно земле, и совершенно не надеясь в кого-то попасть. Боря Гудрон учил, что требуется немалая подготовка и опыт, чтобы не вздрогнуть от выстрела, сбивая себе прицел, и оставалось только надеяться, что их у врага нет. Ну и не в меньшей степени для того чтобы Янис, Трофим и остальные смогли понять: что-то со мной не так. Вероятно, моя нехитрая уловка помогла, поскольку следующая пуля ударила в камень чуть выше головы, чтобы с визгом срикошетировать. Снова катнувшись, выстрелил в третий раз. И только затем посмотрел на Остапа: как он там, за соседним камнем, живой?

Тот до сих пор ни разу еще не выстрелил, хотя оружие держал наготове. Вряд ли экономя патроны – не та ситуация. Охота шла на меня, и в этом не оставалось никаких сомнений. Ну зачем ему было влезать хотя бы по той причине, чтобы не нажить себе новых врагов? Возможно, он даже пожалел, что успел вмещаться. Мы уйдем, а ему здесь жить.

«Надеюсь, что уйдем», – пуля щелкнула где-то поблизости, и я инстинктивно вжал голову в плечи. Трижды ответил сам, веером, в кустарник, откуда и велась пальба. Отполз еще дальше за камень, и, встав на колени, лихорадочно принялся дозаряжать магазин, в котором оставались только два патрона. Так сноровисто, что обязательно сам себе диву бы дался, если бы имел возможность наблюдать себя со стороны. Затем прислушиваясь, застыл, надеясь вовремя обнаружить приближение противника.

Выстрелов больше не последовало, молчал и я. Со стороны поселка тоже не доносилось ни звука. Оно и понятно: никто не станет орать, надрывая глотку: «Держись, Теоретик, помощь близка!» Что бы я сделал на их месте? Тоже самое, что наверняка делают сейчас они. Обошел бы по дуге, с целью зайти стрелкам сбоку. Или даже в тыл, чтобы встретить их, когда те начнут отходить.

И еще, чего уж там, было стыдно. Позиционирую себя как крутой атаман, стараюсь, чтобы лицо всегда было без единой эмоции. Постоянно, по примеру Грека, настаиваю: «Не теряем бдительности!» И не смог вовремя обнаружить опасность у себя под носом. Остап смог. И без всякого преувеличения, спас мне жизнь. Рискуя своей собственной. Мы стояли с ним рядом, но, обнаружив стрелка, он, вместо того чтобы рухнуть на землю и уже оттуда крикнуть: «Ложись!», сначала толкнул меня.

Вот кто действительно ее не теряет, бдительность. Хотя, чего здесь удивительного? Умудриться прожить тут долгих пятнадцать лет – та еще школа. Судя по его возрасту, попал Остап сюда совсем еще юным, так что вряд ли у него за плечами служба в армии, не говоря уже о чем-то более серьезном. Но он прошел здесь такую учебку, которая дала ему въевшуюся в кровь привычку ждать опасности на каждом шагу. Которая никак не может въесться одному придурку, уставившемуся на динозавриков, и позабывшему обо всем на свете. Кстати, учебка здесь бессрочная, выпусков из нее нет, и длиться она будет до конца жизни. «Так что не расслабляйся, Игорь. Не расслабляйся никогда!»

Откуда-то из глубины леса, довольно далеко отсюда, донеслись хлопки. Короткая, на три патрона, очередь, и сразу же за ней несколько хлестких выстрелов из СВД. Янис владеет ею отменно, как скрипач-виртуоз своим инструментом. И я готов был поклясться, что стрелял он от бедра: слишком маленькие промежутки между ними. Автомат, конечно же, был Трофима.

– Игорь, у тебя кровь на щеке.

Знаю. Легко отделался. Осколком камня посекло, когда по нему угодила пуля. Или фрагментом ее самой. Внизу по склону послышался все нарастающий топот ног: сюда бежали люди. Точно не враги, те так шуметь не стали бы. И действительно, вскоре показалось с десяток вооруженных жителей Новлей.

– Что у вас тут за пальба? – сходу поинтересовался один из них у Остапа. – Кто это был?