Имперский граф (СИ) - Усов Серг - Страница 51

В Псков они успели до захода солнца. Прежде, чем ехать к себе, Уля заскочила сначала к Нечаю, а потом к брату, не догадавшись, при въезде в город, поинтересоваться о них у стражников.

К своему разочарованию, не застала в особняках ни одного, ни другого. Нечай ещё не вернулся из Гудмина, а Олег, как уехал на север баронств, так и с концами.

Являться же к Гортензии в таком дорожном виде, означало нарваться на длительный урок о том, как должна выглядеть благородная дама в любое время, а уж, тем более, во время визитов.

Хоть особой усталости виконтесса и не чувствовала, но и выслушивать очередные нравоучения не горела.

- Нет, - вздохнула она, когда олегов управляющий поинтересовался, не желает ли виконтесса остановиться в особняке графа и нужно ли ей приготовить комнаты, - Не нужно.

Дома её ждала Филеза с целым ворохом новостей, хотя, казалось бы, что такого могло случиться за время её шестидневного отсутствия в Пскове? А вот случилось.

- Рин Кларк, такой заносчивый тип, кажется, попал, - шлёпнув по руке рабыню, которая, как ей показалось, неаккуратно втирала жидкое мыло в волосы виконтессы, Филеза сама, сев на край небольшого бассейна, наполненного тёплой водой, принялась массировать Уле голову, - Иретта Дениз отшила его прилюдно, да ещё назвала индюком.

Девушки обе засмеялись.

Баронет Рин Кларк, дважды побывавший послом в Растине и, от того, вообразивший себе, что оказал огромную услугу графу, и раньше-то не отличавшийся привлекательным характером, стал совсем заносчивым и важным.

"Светский лев", как иронично, однажды, назвал его брат, собрал вокруг себя компанию из нескольких баронетов и невладетельных благородных, слетевшихся за последний год в Псков, как пчёлы на мёд, которая стала завсегдатаями на всех псковских молодёжных вечеринках, устраиваемых в своих псковских особняках баронами и владетельными баронессами.

После того, как брат придушил всех владетелей в их возможностях устраивать войны друг с другом, те, переселившись в Псков всеми семьями, устраивали теперь битвы между собой, стараясь выделиться изысками застолий, богатством украшений своих жён и дочерей, но, главное, приближённостью к графу и виконтессе.

Компания Рина отличалась злословием и шутками на самой грани приличия. После же того, как Кларк, по его собственному мнению, оказал графу столь важную услугу, он совсем, говоря словами Олега, потерял берега.

Баронета Иретта Дениз, до того как стать одной из самых завидных невест в баронствах, с самого раннего детства была хромоножкой из-за полученной в двухлетнем возрасте травмы.

Да тех пор, пока Олег не излечил её три года назад, она успела натерпеться насмешек в свой адрес от своих сверстников и сверстниц. И эти насмешки, порой, были очень жестокими - дети часто бывают жестоки.

Но тогда же она и выработала характер, позволявший ей находить быстрый ответ, на любую колкость в свой адрес. И, как и в случае с баронетом Кларком, ответ иногда был неожиданным.

- Не удивляюсь, что это сделала Иретта, - сказала Уля, когда Филеза промыла ей волосы, - Конечно, от благородной девушки подобные публичные оскорбления не должны звучать. Но раз уж так, - Уля хихикнула, - И что теперь Рин Кларк делать будет? На дуэль вызовет? Ха, да его теперь за глаза, иначе как индюком, и называть никто не будет.

- И по делу, - тоже хихикнула Филеза, - Так может скажешь брату, или сама поставь на место этого индюка? Представляю, как он сейчас бесится, а сделать ничего не может. А нечего было девушку доводить до таких слов! Асер, её отец, правда, говорят, её уже запер в особняке. Запретил выезды.

Подождав, пока рабыни вытрут её насухо, Уля, завернувшись в большой отрез тонкой ткани, уселась на кушетку, где ей стали расчёсывать волосы.

Ещё до растинского похода Уля спрашивала у Олега, почему он так спокойно относится к таким типам, но брат только в очередной раз пожал плечами, дескать, люди разные.

Да и за самим Олегом она стала замечать, что тот ведёт себя по отношению к девушкам, которым он нравится и, часто, сильно нравится, очень неправильно, с её точки зрения. Он, по-сути, обижает их, не отвечая им даже простой любезностью. А на вопрос её, по этому поводу, ответил, что не нужно никого в себя влюблять, если сам пока не способен любить.

- Так что теперь даже разговоры о начале строительства рельсовой дороги в городе ушли в сторону, - говорила Филеза, провожая виконтессу в спальню, - Только и говорят, что о выходке Иретты. Кто-то и осуждает конечно. Все сейчас ездят с визитами. Сплетничают. Думаю, к тебе завтра тоже начнут приезжать. Баронесса Веда-то уж точно заявится. Я её видела, мне кажется, что счастливей дней в её жизни не было.

- Ну ты уж и скажешь, - засмеялась Уля, - Но, согласна, Веда любит посплетничать.

Говоря про Веду, Уля, к своему стыду, вынуждена была признаться себе, что и сама любит искупаться в слухах. Впрочем, публично, она такое поведение осуждала.

- А по домашним делам, какие-то проблемы были? - спросила она управляющую.

- Проблем не было, но тут один из дворовых просится к тебе в ноги упасть, чтобы ты его девушку у лавочника с южной улицы купила. Говорит, что любит, жениться хочет. У нас в прачечной, полторы декады назад, Шанга родила. Я её в загородное имение Веды отправила, так что ещё одна рабыня нам не помешает.

- Хорошо, - согласилась Уля, - Купи. Только посмотри, что у неё со здоровьем. Если проблемы есть, то давай её ко мне. Излечу.

Поехать к Гортензии, как планировала, после завтрака, у Ули не получилось. Филеза оказалась полностью права насчёт Веды, явившейся к завтраку. Не спит она, что ли?

Если, поначалу, визит баронессы Ленер Улю немного разозлил, как помеха её планам, то уже через половину склянки, она весело смеялась, выслушивая рассказы Веды о реакции общества на последние события.

Потом перешли к обсуждению нарядов, потом к сплетням кто, когда и с кем встречается, потом распланировали визиты виконтессы, начав, естественно, с необходимости её визита к Денизам, чтобы продемонстрировать на чьей стороне, если и не вся власть, то, самая вникающая в светскую жизнь, её половина.

Веду виконтесса попросила остаться на обед. И лишь, после обеда, проводив гостью, Уля забралась в паланкин и отправилась к Паленам.

Глава 22

Центральный проспект выглядел слишком красиво, блестя ровной поверхностью сероватого мрамора, чтобы менять его облик укладкой на него рельсов. Поэтому, конка, Олег решил, должна пройти рядом с его краем.

Небольшая, но неприятная проблема возникла из-за того, что винорская сосна, это чудо-дерево, на шпалы не годилось от слова совсем. Необходимо было использовать другое дерево, а в баронствах, кроме сосны и фруктовых деревьев, с другими сортами были большие проблемы.

Понятно, что на шпалы для псковской конки, он бы нашёл достаточное количество хоть того же дуба, но его-то планы одной только конкой не ограничивались. К тому же, Олег совсем не имел представление о необходимой пропитке для шпал.

Пришлось, и в этот раз, прибегать к помощи магии.

Первый опыт оказался неудачным. Когда он использовал заклинание Укрепление, то древесина уменьшилась в размерах в несколько раз, и большой ствол уменьшился до ветки. Попытки уменьшить количество вливаемой в заклинание энергии ситуацию не сильно изменили. С его или улиным магическими резервами и силой магии, укреплять древесину было всё равно, что с помощью ударов кувалды пытаться править сапожный гвоздик. Догадался привлечь магов слабосилков, и дело пошло.

Производство шпал Олег организовал в Палене, а магов задействовал армейских.

Пришлось отложить планы съездить в Распил, посмотреть, как там идут дела у его химиков, напинать их, если ещё не догадались выдавливать сок из сахарной свеклы с его последующим выпариванием, и продумать, как лучше организовать производство водки - в отличие от кальвадоса, для которого он получал уже готовое сырьё в виде сидра, для водки бодяжить брагу предстояло самим. А, значит, нужны будут и места хранения зерна, и ёмкости для его проращивания, и чаны для брожения.